— Что?
— Что «что»? Я говорю, что моя жена так говорить не должна! — его улыбка была омерзительной и точно направлена в цель, потому что, сложив два плюс два, Райли поняла, о чем он толкует.
— Ты же не… как? Ты что убил брата? Потому что добровольно, он ее не отдаст — ее слова звучали хрипло, а после и вовсе перешли на фальцет, заставляя Марио звонко рассмеяться.
— Боже, ты просто подарок. Нет, птичка моя, мой брат жив и, надеюсь в бешенстве, потому что именно таким я его и оставил, когда увел его невесту из-под венца.
Его лицо излучало такую радость и веселье, что Райли не могла понять, как он может, вот так запросто радоваться тому, что разбил сердца двум влюбленным. Но вспомнив, что он убил Джеймса у нее на глазах, поняла, что он просто психопат и для него это нормально.
— Как ты ее заставил? — спросила она.
— Это любовь, знаешь ли — начал он.
Вскинув на него глаза, которые из-за отёка и гематом казались закрытыми, она внимательно присмотрелась, а после звонко рассмеялась.
— Сослался на тебя, сказал, что ты тоскуешь, устраиваешь истерики, и пытаешься покончить с собой, вот она и прилетела, бросив Марко у алтаря, как собачонку — вновь улыбнулся он.
— По тебе психушка плачет — с улыбкой выдала Райли и он оскалился.
— Оглянись птичка моя, мы же здесь и я тут главный!
Его жуткий смех и не менее жуткий вид, заставил Райли вжаться в спинку кровати и, подтянув ноги к груди, смотреть на него, надеясь на то, что Малены здесь нет, и он все придумал, просто чтобы напугать ее перед смертью.
39
Он осторожно коснулся ее лица и провел по волосам, чтобы почувствовать их мягкость и шелковистость. Она спала и от этого выглядела как девчонка, безмятежная, спокойная. Вся такая нежная, дурманящая без косметики, укладки и лишь синевато-багровые подтеки на шее, напоминали, что она лишь кажется такой беззащитной. На самом деле ей не откажешь в хитрости и вранье, которыми она пользовалась, чтобы заманить в свои сети очередную приманку.
И он попал. Стал приманкой.
Присаживаясь рядом с ней, Доминик понимал это все отчетливее и отчетливее.
Он влюбился в нее, как только она прошла кастинг и попала к Марко в модельное агентство. Прочитав ее анкету, он проникся к ней уважением и нежным чувством, и стал незримо оберегать ее, узнав, что она осталась одна без родных. Что ж, она сразу ухватилась за возможность стать лучше всех, сметая на своем пути все преграды, будь то человек или обстоятельства.
Только сейчас он понял, насколько она любила Марко и отталкивала его, Доминика. Понял, что она не побоялась осуществить все это на свадьбе, прекрасно зная, каким вспыльчивым характером обладал Марко, который предельно ясно обозначил свои личные границы. В них не было места никому кроме Малены.
Смотря на ее подрагивающие ресницы, ему ужасно хотелось, чтобы она открыла глаза и увидела его осуждающий взгляд и в тоже время, не хотелось этого, потому что тогда ему придется уйти, а этого он хотел меньше всего. После того, как Марко пришел в себя, он выгнал всех из дома, а ему сказал, чтобы он никогда больше не появлялся здесь.
Поняв, что их дружбе конец, как и совместной работе, он не стал унижаться и что-то доказывать, а просто не вышел на работу на следующий день, оставшись в больнице с Меган. И даже когда телефон стал трезвонить, он не взял трубку и просто выключил его.
Теперь он сидит здесь и ждет когда и она оттолкнет его окончательно, потому что не верит в то, что она останется с ним. Скользнув взглядом по ее руке, лежавшей поверх одеяла, он видит ее тонкие пальчики и нежно прикасается к ним руками, а потом и губами.
— Маньяк — шепчет он сам себе, оторвавшись от ее руки и отчаянно закрывая глаза.
— Доминик? — слабый шепот Меган услада для его ушей, потому что она зовет его, именно его.
— Да, это я, ожидала увидеть Марко? — усмехнулся он, скрывая свою радость сарказмом и иронией.
— Не ожидала увидеть тебя — сипела она, не сводя с него глаз.
— Ну, как видишь… из всех кто остался с тобой — он замолчал не в силах продолжать, боясь услышать от нее слово «проваливай».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как Марко? Сильно злится? — спросила она, складывая руки на животе и пряча виноватый взгляд.
— Ну, ты многое пропустила, — улыбнулся он — Марко не женился, потому что Марио выкрал Малену и, увез в неизвестном направлении, поэтому можешь попытать счастье еще раз, только в этот раз помочь будет некому.
— Не женился?
Доминик усмехнулся, понимая, что она слышала только то, что хотела слышать и, поднявшись, пошел на выход, услышав позади себя еле слышный шепот.
— Прости меня…
Он обернулся, глядя на нее и печально улыбнулся, смотря в последний раз на нее, понимая, что этого больше не будет.
— И ты меня прости!
Он не останавливался ни на минуту, пока спускался по лестнице, намеренно игнорируя лифт, чтобы занять себя физическими упражнениями, чтобы не возвращаться мыслями к ней, но как назло, она из них не уходила.
Ее большие глаза, в которых блеснула влага напоследок, могла смутить кого-то, но только не Доминика, он понял, что больше нет смысла поддаваться на манипуляции и растрачивать себя на то, что она его никогда не полюбит. И все же было больно от осознания того, что даже после того, что сделал с ней Марко, она продолжала лелеять надежду.
Ну, в этом он не мог осуждать ее, потому что сам так делал, сидя возле нее целые сутки. Лелеял надежду, что когда проснется, скажет, что была глупа и потратила время не на того человека. Он бы сжал ее в своих объятиях и больше никогда бы не отпускал, любил бы ее, лелеял…
Надежда — сука та еще, но как же хороша она в своем амплуа. Заряжает людей верой, возвышает человека и в один миг разбивает, забирая все. Для кого-то одна из трех добродетелей, а для него, одна из страстей, коим благом он хотел обладать.
Надежда, как подарок, который кажется ценным, но который на самом деле является проклятием, как ящик пандоры[1].
***
Марко сидел в кресле и постукивал по столу рукой.
Чисто.
Куда они могли его засунуть?
Пошарив рукой под столом, он вдруг наткнулся на маленькую кнопочку и надавил на нее. В этот момент из стола выехал маленький экран, который тут же загорелся, запрашивая пароль. Марко ввел пароль, но он не сработал и вновь перечитал смс от Райли. Что ж, когда Джеймс набрал ему несколько недель назад и попросил помочь, если с ним вдруг что-то случится, он и подумать не мог, что это будет так скоро.
Поэтому, перечитав все еще раз, он вновь ввел пароль и увидел, что долгожданное колесико загрузки стало бегать по кругу, через минуту запуская его в святую святых Джеймса Холанда.
Заставка экрана, показывала, улыбчивую Райли, и Марко улыбнулся, понимая, что она все же зацепила сердце сумасбродного парня. Сколько помнил себя, Джеймс всегда казался ему невероятно сильным, непрошибаемым, единственным кто помог ему в трудную минуту. И сейчас его очень настораживала мысль, что с ними обоими могло случиться что-то ужасное.
Райли не отвечала на звонки и смс, как и он, не говоря уже о Малене, номер которой, он выучил наизусть. Последнее злило сильнее, чем все остальное, поэтому вспомнив о том, что он звонил час назад, вновь набрал номер, ожидая, когда на том конце возьмут трубку. Чуда не случилось, и он отшвырнул телефон.
— Мистер Росси, тут рядом какие-то подозрительные парни ошиваются — спокойный голос охранника, который работал на Марко показал ему, что во всем и всегда нужна холодная голова и рассудок.
— Спроси на кого работают? — бросил Марко и тут же повернулся, видя, как охранник уходит, потирая кулаки — Спроси — не выбивай информацию, а спокойно спроси! — пояснил Марко и тот кивнул, хмыкая.
— Как скажете, мистер Росси.
Открыв файл, который прислала Райли, он наткнулся на шифр и нахмурился. Черт. Нужен специалист, а это время. Значит, Малена не увидит его сегодня, что, кстати говоря, во благо. Он учил контролю и усмирению своих демонов, которые почему-то не хотели успокаиваться, нашептывая ему, взять пистолет и выстрелить брату в голову.
