попутчика он мне найдёт.
Учитывая позднюю осень, мне придётся ждать до весны и как только реки освободятся ото льда, сразу выступать.
Эта идея мне очень понравилась, и я занялся подготовкой. Нам предстоит перевести свои сокровища к реке, пока складирую железо в своём доме в дальнем селе. Этим можно заняться и зимой, доберёмся по льду. А уже сейчас нужно готовить корабли. На одном ушкуе не пойдёшь, нужно два или даже три. Кроме дружины, десятка три, можно загрузить товаром, пользующимся спросом на юге. Обратно опять-таки повезём специи и ткани, в первую очередь шёлк. Думаю, что хорошо пойдёт пушнина, моржовая кость, она же рыбий зуб, пенька и, возможно, кожа. А также однозначно металл.
Всю зиму мы занимались подготовкой, когда стал крепкий лёд, то выехали в сторону Хлынова. Трое почти пустых саней и пятнадцать бойцов сопровождения быстро преодолели дорогу за месяц. Не заезжая в город, приняли к югу. Там я в селе оставил часть дружины, а сам с пятёркой самых ближних навестил свою пещеру Али-бабы. Снизу вроде не потревожено, с Шудой поднялись наверх и откинули слежавшиеся камни, закрывающие вход. Зажгли факел и пролезли во вторую пещеру.
Лежат сиротливо мои железки, значит чужих не было, вот и славно.
Большая часть светового дня ушла на перегрузку стылого железа. Но ребята не роптали, знали, что награжу. Потом под покровом темноты свезли всё в сарай и закидали компактную кучу всяким барахлом.
Больше недели я со своими ближниками пахал, как сумасшедший. Вставали с петухами и возвращались поздним вечером. Никого лишних, кузнец Семён отпустил помощников, помогают оба его сына и мы втроём. Моя цель перековать металл в слитки. Я не опасаюсь, что Семён сольёт информации обо мне, хотел бы, давно это сделал бы. А лично я боюсь, что меня будут после продажи долг и упорно искать, дабы найти и немножко пораспрашивать, грея мои пятки на огне, откуда взял столь диковинные железки. А слитки, это просто слитки хорошего железа. Вот лист я оставлю, есть на него планы.
Очаг имел круглый свод размером где-то 350х350мм. Мы приспособились и заводили в печь сразу три уголка. Температура плавления металла 1450–1520 градусов по Цельсию. Семён использовал сейчас древесный уголь плотных пород дерева, это дуб, акации или берёза. С активным ручным наддувом можно получить температуру до 1300 градусов. Судя по цвету, у нас около 1000. Этого хватает, чтобы металл стал пластичным. Семёна парни шустро вытаскивали уголки и загибали нагретые части. В оконцовке получали пакет весом 5 кг, который проковывали в брусок и отбрасывали.
То же самое сделали с трубой, там длина 6 метров и в итоге получался увесистый брусок в 28 кг.
Температура плавления алюминия 660 градусов, поэтому мы плавили бруски в железной чаще, разливая в форму. Жалко прокат, его цена упала многократно, зато мои пятки перестали ныть.
За работу с кузнецом расплатились металлом, Семён просил непереработанный профиль, но я отказал. Не нужно мне такая известность, обойдётся. Отдал только два листа металла. Нечто подобное у кузнецов есть. А как они готовят пластинчатые доспехи? Прокатывают между валами металл, получая лист. А потом рубят на заготовки и обрабатывают, соединяя детали.
В Хлынове остановились на постоялом дворе, только я с Пахомом и Шудой переночевал у Ирины. Женщина за последний год поднялась под моим крылышком, во дворе новые постройки, полон дом дворни. Сразу видно, не последний человек здесь проживает. После баньки нас добре покормили, и я уединился со своей управляющей. Получив отчёт, довёл до её сведения, что весной ухожу в плавание на юг. К этому времени мне нужен товар на две лодки. Сами судёнышки у меня уже есть на примете, осталось договориться с владельцами, но тут проблем не предвижу. Есть у меня подходящие, с кем вместе довелось покуролесить.
- Всё, пора спать. Глаза слипаются, - Ирина сразу поднялась и пошла к себе. Тормознула на мгновение, обернувшись и бросив на меня знакомый взгляд.
Нет никого желания брать её в постель, да она вроде и не напрашивается. Хотела бы, пришла бы сама позже, когда все лягут.
Вот же зараза, женщина подослала ко мне какую-то соплячку. Проснулся утром от того, что в ногах кто-то валяется. Видимо излишне резко ногой двинул, раздался испуганный вскрик, и какая-то девка в одной исподней рубашке метнулась к двери. Оказалось, что хозяйка прислала молодку пожелать мне спокойной ночи. А та всё правильно поняла, что не надо беспокоить спящего, вернуться к хозяйке, значить не исполнить наказ. Вот девица и прикорнула у меня в ногах. Я ухмыльнулся и не стал на этом зацикливаться.
Решив все дела вернулись домой в Новгород, как раз к рождеству успели впритык.
А когда зима пошла на спад я начал нервничать, как оно сложится с походом? Дальняя дорога, вроде подготовились соответствующе. Смущает, что это в наших краях три лодки с экипажем и по десятку дружины на каждой – это сила, достаточная, чтобы устрашить даже крупную банду. А что значить пятьдесят человек для какого-нибудь обозревшего богдыханчика в степи? Ведь нам предстоит пересечь Казанское ханство, потом Астраханское, проплыть тысячу километров до берегов Ирана, там тоже предстоит найти нужных людей и при этом не спалиться. Значить нужно не отсвечивать и присоединиться к чужому каравану. А ещё что-то мне подсказывает, что нам нужно поболее людишек для охраны. Сначала решил поискать среди наших, новгородских. Даже подсказали, к кому обратиться. Но меня заинтересовал один эпизод у Плоцких ворот.
Здесь обычно заходили в город караваны с юго-западного направления. Вот и сейчас мы стали свидетелями прохождения одних из трёх больших городских ворот каравана купцов. Сани уже втянулся внутрь города, что меня удивило. Обычно разгружаются в слободе, где имеются многочисленные лабазы и все условия для отдыха уставших путников. А эти сразу в город, а значить согласны оплатить приличную пошлину, знать дорогой и важный груз в санях. Но кроме обычного шума, сопутствующего большому скоплению людей и животных, я услышал крики и ругань. Побежал на шум дежурный десяток стражи и подтянулась охрана ворот.
Постепенно любопытные зеваки разошлись и стало возможно проехать, но меня заинтересовал забавный персонаж. Невысокого роста, но необъёмный в поперечнике мужчина, явно из польской или литовской шляхты, на них я успел налюбоваться во время поездки, одетый в яркие одежды ругался с купцами. Насколько я понял возбуждённую речь спорщиков, один не доволен оплатой, другие качеством обслуживания.
