– Ну а как же… – полисмаг окончательно растерялся.
Граф д’Эгре тяжело вздохнул.
– Франсуаза рассказала вам о ее помолвке?
– Да. Почему вы сослали ее в имение?
– А что мне было делать? Глупая девчонка не нашла ничего лучше, чем поругаться с матерью, а потом заявить обо всем на балу! Вы представляете, какой был скандал! Да на нее все показывали пальцем!
– И вы решили замять все? – Этьен тоже вскочил.
– Разумеется. У меня не было выхода, – граф устало потер висок. – Послушайте, я не намерен оправдываться, но я люблю свою дочь. Пожалуй, больше остальных детей. Клодиль слишком похожа на мать, а Луи…
Он обреченно махнул рукой и продолжил:
– Если бы Фран тогда пришла ко мне, я бы согласился повременить, но она направилась к матери… Марианна не желала упускать столь выгодный союз. Дальнейшее вам известно.
– Вы отослали дочь в самое дальнее имение, – как Этьен ни старался, в голосе звучало осуждение, – лишили привычного общества и предоставили самой себе.
– Бросьте эту патетику! – отмахнулся граф д’Эгре. – Кому как не вам, бастарду, знать, что значит “привычное общество” в Паризьенне! Куча пауков, которые так и норовят сожрать друг друга. Каково было семнадцатилетней девочке слушать ехидный шепот за спиной и видеть, как от нее демонстративно отворачиваются те, кто вчера лебезил перед ней? А с книгами она была счастлива.
– Вы специально перевезли библиотеку для Франсуазы?
– Да. Девочка талантлива, и мне стоило большого труда добиться того, чтобы ее взяли в Суар де Бонне.
– Но вы почти не общаетесь с ней… – полисмаг все еще силился понять.
– Как и вы со своей бабушкой, – граф д’Эгре криво усмехнулся. – Но все равно наши редкие встречи не отменяют того факта, что Фран – моя дочь, и я никому не позволю обидеть ее!
Этьен опустил голову, признавая поражение.
– Рад, что мы поняли друг друга.
– Хотите, чтобы я от нее отказался?
– Хочу, чтобы она была счастлива, и не позволю играть ее чувствами.
– Я тоже, – признание далось с трудом.
– Что ж. Тогда я спокоен. На этой ноте позвольте откланяться, – небрежно опираясь на трость, граф направился к выходу.
– Не так быстро, Ваша Светлость! – спохватился Этьен.
Как бы ему ни хотелось остаться одному, чтобы обдумать этот разговор, было еще расследование.
– Простите? – д’Эгре повернулся и приподнял брови.
– Мы прояснили по поводу меня и вашей дочери, но у меня к вам есть еще несколько вопросов.
– Вот как? Я слушаю.
– Думаю, вам лучше присесть.
– Я постою.
– Как вам будет угодно, – Этьен сел и придвинул к себе лист бумаги, обмакнул перо в чернила. – Скажите, когда вы в последний раз виделись с Люси?
– С кем? – граф выпучил глаза, но сразу же взял себя в руки. – Не думаю, что вас это касается, молодой человек!
– Капитан Богарне, – поправил его Этьен. – И, к сожалению, касается, поскольку Люси сегодня утром нашли мертвой.
– Что? – граф все-таки присел на ближайший стул. – Люси? Умерла?
– Точнее была убита, – Этьен очень внимательно всматривался в лицо собеседника.
По лицу графа д’Эгре пробежала тень. Он на секунду опустил глаза, но тут же снова взглянул на полисмага.
– Мои соболезнования мадам Жюйсанс. Полагаю, для нее это тяжелая потеря, – голос звучал насмешливо.
– Люси ушла от мадам Жюйсанс. Вы не знали?
– Нет. Последнюю неделю меня не было в городе.
– Кто это может подтвердить?
– Да кто угодно, – граф д’Эгре пожал плечами. – Я был в имении. В том самом, в Васских горах. Это могут подтвердить все, даже князь васконов.
– Странно, поскольку несколько дней тому назад ваш сын настаивал, что именно вы желаете видеть Франсуазу!
– Неужели? – хмыкнул собеседник. – Полагаю, это тлетворное влияние графини. Марианна оскорблена выбором дочери. Я поговорю с Луи, в последнее время он стал позволять себе слишком много.
Полисмаг кивнул и с досадой отложил перо. Расчеты на то, что граф д’Эгре хоть что-то скажет об убийстве Люси, не оправдались.
Этьен хорошо знал подругу юности и понимал, что она не стала бы откровенничать с клиентами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Люси не говорила, что хочет уйти? – все-таки спросил он.
Собеседник пожал плечами:
– Не мне вам рассказывать, что они все хотят уйти. И почти все остаются. А тех, кто уходит, как мы видим, настигает смерть.
– На что вы намекаете? – нахмурился полисмаг.
– Скажем так, Люси приносила неплохой доход вашей гм… родственнице. Возможно, вам стоит покопать в этом направлении?
Этьен покачал головой:
– Я понимаю, куда вы клоните, но ба не стала бы так усердствовать. Скорее, заляпала бы новое жилище предательницы бычьей кровью или же распустила бы слух о неприличной болезни…
– Возможно, – граф встал. – Что ж, Люси я не убивал. И, если этот вопрос мы выяснили, позвольте откланяться.
– Вы не хотите встретиться с дочерью? – полисмаг спросил по наитию, слишком уж гладкой и оттого подозрительной казалась история, рассказанная отцом Франсуазы.
– Хочу, но у нее сейчас лекции. Я наведаюсь в академию позже.
– Она здесь, – Этьен тоже встал.
Мысль, пришедшая ему в голову, была безумной, но он решил рискнуть.
– Что? Здесь? Но по какому поводу?
– Пойдемте! – полисмаг распахнул дверь, приглашая незваного гостя за собой.
В полном молчании они спускались по лестнице. Идущий впереди Этьен очень жалел, что у него нет глаз на затылке, чтобы наблюдать за лицом графа д’Эгре. Разумеется, он мог попытаться использовать магию, но что-то подсказывало, что выпускник Суар де Бонне наверняка разгадает подобный трюк, поэтому приходилось довольствоваться взглядами, брошенными украдкой при очередном повороте.
Чем ближе они подходили к моргу, тем больше волновался граф. Это было заметно по тому, как он стискивал трость. У дверей в прозекторскую он замер, а потом, сжав губы, переступил порог.
Как и предполагал Этьен, Франсуаза была там. Она стояла и задумчиво рассматривала иллюзию, парящую над одним из тел. Девушка была настолько поглощена работой, что не заметила входящих. Лишь когда Бонни, лежащий в углу, негромко тявкнул, она обернулась:
– Отец?
Этьен внимательно следил за ней. Страха во взгляде девушки не было, только удивление.
– Хорошая работа, – граф подошел к дочери.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила она. – Что привело вас сюда?
– Слухи.
Франсуаза горько усмехнулась:
– Луи прибежал жаловаться?
– Ты плохо знаешь своего брата, он пошел к твоей матери, а Марианна соизволила написать мне.
– Соизволила написать? – Франсуаза приподняла брови. – Все зашло так далеко, и вы не разговариваете?
– Я уезжал в имение.
– Два дня назад Луи сказал, что вы хотите меня видеть, – она недоверчиво посмотрела на отца. Он кивнул:
– Твой приятель уже рассказал мне об этом. Похоже, я вовремя вернулся. Что ты здесь делаешь, Фран?
– Ваша дочь консультирует нас по поводу убийств, – вмешался Этьен.
Он отошел от дверей и теперь рассматривал иллюзию, все еще парившую над столом.
– Достойное занятие, – фыркнул граф д’Эгре. – Особенно для девушки.
– Декан Копен решил отстранить меня от занятий в академии, – Франсуаза несколько раз моргнула, ее глаза подозрительно заблестели. – А просто писать научные работы за Ле Шовена я не желаю.
– Абсолютно с тобой согласен. Я давно тебе говорил, что Ле Шовен – ничтожество.
– Да, но профессорский доступ...
– В нем нет толку, если на работе не твое имя, Фран.
– Никто не позволит мне поставить на работе свое имя, – с горечью произнесла она. – И вы это прекрасно знаете.
– Я могу поговорить с Его Величеством…
– Не стоит, – девушка покачала головой. – Даже если король прикажет, и меня допустят к защите, все равно все будут считать, что степень получена мной по протекции.
Граф наклонил голову, признавая правоту слов дочери.
– Кстати, капитан Богарне, а префект в курсе, кто вас консультирует? – небрежно поинтересовался он.
