Лондон смотрела на мать, ее сердце билось, как дикий зверь, изо всех сил пытаясь вырваться из груди.
— Я взяла тебя той ночью и убежала. Я воспользовалась своими контактами в группе повстанцев, чтобы выбраться из страны и получить убежище за границей. Сначала мы осели в Лондоне, где я поменяла твое имя, а потом получили убежище в США.
Лондон вернулась назад в настоящее к женщине на другом конце провода, ожидающей ответа на один из самых трудных вопросов.
— Думаю да, — наконец ответила она, решив, что после такого количества лжи, пришло время для честности. — Это тяжело для меня. — Она поджала губы, пытаясь подобрать правильное слово. — Я ушла, потому что ты солгала мне, ты скрывала от меня правду, и это уничтожило меня. Единственный человек, которому я доверяла больше всех в мире, скрывал от меня правду. И когда я узнала эту правду, мне стало стыдно. Я дочь мирового преступника, и справедливо или нет, но я обвиняла во всем тебя — ты разбила мне сердце.
Голос Фаррах был еле слышен от тоски.
— Я знаю.
— Но я наконец поняла кое-что. Я сотворила себя совсем другую, и не горжусь этим. И я совершила ту же ошибку, что и ты. Я стала скрывать себя настоящую, точно также, как ты скрывала от меня правду. Я продавала свою ту другую версию себя, темную и скрытую от всех, тем кем я не являюсь.
— О, моя любовь, — тихо произнесла Фаррах, — это не твоя вина, а моя. Это все моя вина. Прости себя и передай это бремя ответственности мне. Если ты хочешь злиться на меня еще десять лет, то пусть так и будет, только пообещай мне, что ты перестанешь в чем-либо обвинять себя. Ты перестанешь наказывать себя за то, что не можешь контролировать. Это я сделала выбор, переспав с ним. Я приняла решение, солгать тебе о нем, я придумала вымышленного отца и дала тебе ложные надежды. Ты не сделала ничего плохого. Твой отец сделал. Я сделал, но не ты.
— Ты молода и красива, и тебе не нужно прятать темные секреты. У тебя вся жизнь впереди. Ты можешь делать все, что угодно, и я бы не хотела ничего больше кроме как помочь тебе, и наблюдать, как ты достигнешь всего.
— Мама, — заплакала Лондон. — Я была так несправедлива к тебе. Все эти годы я так старалась ненавидеть тебя, я была такой эгоисткой и упертой до одури. Ты совершала ошибку, но ты делала все из-за любви… любви к своему народу и ко мне.
Лондон и мать плакала, выплакивая все накопившиеся слезы за десятилетие. Но когда они закончили, Лондон согласилась встретиться с матерью, и она поняла глубоко в сердце, что это всего лишь первый шаг на длинном пути возвращения к себе собой, к той, кем она могла бы стать.
Дерек не видел Лондон два дня и сходил по ней с ума. У него болела голова, ныла грудь, а его член целый чертовый день был в полустоячем положении. У него никогда не было женщины, которая могла бы заставить его член встать одними своими смс-ками. Но ему пришлось потушить столько пожаров, пытаясь восполнить внезапный уход его секретарши, что у него почти не осталось времени для сна, не говоря о том, чтобы поехать домой. Он провел две ночи в офисе на диване, и сегодня точно собирался поехать домой к Лондон, потому что у него закончилась чистая одежда, которую он держал на крайний случай в офисе.
Тиг закончил переговоры с адвокатом Мелвилла и подготовил совместный пресс-релиз. Мелвилл согласился подождать неделю, прежде чем объявит своего нового консультанта по предвыборной кампании, но Дереку было на это наплевать, он точно знал, что без него Мелвилл никогда не получит пост в Белом доме. Суета Мелвилла, чтобы остаться в гонке за президентское кресло, Дерека удивляла, хотя он и предполагал, что сенатор сможет продержаться не больше, чем пару месяцев.
Но это не повлияло на решение Дерека узнать, кто стоит за уничтожением его репутации и покушением на жизнь Мелвилла, и он ждал Джеффа с информацией, которую тот почерпнул из своих контактов.
— Мистер Эмброуз? — голос его временной секретарши был таким гнусавым, что вызывал дрожь во всем теле.
— Да?
— Мистер Ди-бе-бабла хочет вас видеть.
Боже, как он скучал по Рене. Если бы он мог снова поговорить с ней или с Маркусом, он даже был готов удвоить ее зарплату. Черт, он бы даже позволил ей трахаться со своим братом в приемной поле пяти часов вечера, если им так хочется.
— Пожалуйста, пригласите его, — произнес Дерек, подойдя к бару и доставая две бутылки воды. Если бы пришел Тиг, он бы достал скотч, но Джефф был военным, и на работе он не пил.
— Кто это у тебя в приемной? — спросил Джефф, входя в кабинет.
Дерек закатил глаза.
— Прислали из агентства.
— А где Рене?
— Не спрашивай.
Джефф пожал плечами.
— Она мне больше нравилась.
— Как и мне, — пробормотал Дерек.
Они сели — Дерек за свой стол, Джефф опустился в кресло напротив.
— У меня есть информация, но сомневаюсь, что она тебе понравится.
Дерек провел рукой по волосам.
— Мне не нравится все, что происходит последние недели. Так почему сегодня должно быть что-то по-другому?
Джефф понимающе кивнул, его карие глаза смотрели на него по-доброму, но при этом были совершенно серьезными.
— Начну с хорошей новости. Видео жены Ника Паттерсона и Уильямса уничтожены.
Дерек с облегчением вздохнул.
— Спасибо. Тиг вчера аннулировал контракт, и Уильямс теперь не совладелец и не имеет доступ к счетам Ника. Ник свободен и чист, как и его жена. Она совершила огромную ошибку, но не заслужила всего это.
— Согласен. А теперь другие новости. Уильямс сказал, могу добавить, под существенным давлением, что он не причастен к утечке информации о Лондон и Мелвилле. Он сказал, что вообще не знал о романе, пока это не появилось во всех новостях. Он, имеет предположение, кто стоит за этим.
Дерек фыркнул.
— Не уверен, что я доверяю его словам, поскольку у меня нет к нему никакого доверия.
— Думаю, когда я тебе сообщу, ты пересмотришь свое мнение. Видишь ли, Уильямс рыл под Мелвилла по просьбе сенатора Донован, мы так изначально и думали. Донован подумывал баллотироваться на пост президента. То, что нарыла его группа, там не было ни слова о Лондон и Мелвилле, но там было кое-что другое… кто-то тоже интересовался Мелвиллом.
Пульс Дерека ускорился.
— Кто?
Джефф сделал паузу, приподняв одну бровь.
— Уинстон Вандермеер.
— Ммм, — застонала Лондон. — Это так восхитительно.
Дерек продолжал втирать шампунь в ее волосы. Она с усилием терлась о его бедра в экстазе, он хмыкнул.
— Если бы я знал, что ты готова кончить, когда тебе моют волосы, я бы воспользовался этим раньше, — пошутил он.
Она еще сильнее вжалась в его жесткий член, зажатый между их телами, сидя лицом к нему в огромной ванне.
— Ты ужасно жесткий для человека, который помог обнаружить покушение на убийство, — отметила она.
Дерек ласкал ее соски, зачерпнув ладонями воду и теплой водой поливая ей на волосы, ополаскивая от шампуня.
— Все дни тружусь не покладая рук, красавица.
Она фыркнула.
— Неужели, если бы ты не раскрыл это, полиция бы не докопалась, что это дело рук Уинстона?
— Мне бы хотелось надеяться, что в конце концов, они бы докопались, но никто не знает.
— Итак, ты сообщил полиции, да?
Он рассеянно провел пальцами по ее мокрым волосам.
— Им легко удалось выйти на частного детектива, которого нанял Вандермеер, и он раскололся, как засохшее печенье. Он признался, что именно Вандермеер дал ему информацию о романе Мелвилла с тобой, сказав ему поделится с прессой. По-видимому, старик настолько зол на Мелвилла за то, что тот изменял его дочери, что он решил окончательно погубить парня.
— Не знаю, как он рискнул нанять киллера, ведь его дорогая дочь стояла рядом с намеченной целью. Видно тот был высокого уровня профессионалом.
Дерек зашелся горьким смехом.
— Не уверен, настолько ли он доверял убийце, может это глупость, но Уинстон пошел ва-банк и сейчас у него огромные проблемы.
— Все это очень трагично. Мне жаль его.
Дерек опустил голову и стал покусывать ее плечо, она хихикнула. Его руки бродили по ее груди, опускаясь вниз по гладкой коже, лаская ее клитор.
— Он был очень зол, — прошептал он ей на ухо. — Его дочь жаловалась ему, что для мужа она не центр Вселенной. Он не хотел, чтобы его любимицей так пренебрегали.
— Угу... ты бы никогда не пренебрег женщиной?
Он лизнул мочку ее уха.
— Я намерен сделать тебя центром вселенной и думаю начать сейчас.
Ее сердце застучало в преддверии обещания. «Возможно, — прошептал ее разум, — может это так и будет».
Может он не узнает о ее отце или может ему будет все равно. Может, она действительно сможет стать кем-то другим, нежели остаться проституткой. Может, она обретет свое счастье, несмотря ни на что. Может.
— Поднимайся, нам нужно в душ, смыть мыло с твоих волос, — сказал он.
Они перебрались в большую душевую кабину в углу ванной комнаты. Он отрегулировал воду, стал подниматься пар, вода мягко струилась на них, стеклянные стенки душевой медленно запотевали. Лондон почувствовала себя разморенной, разгоряченной, у нее покраснела кожа и немного покалывала от струй воды. Дерек обнял и поцеловал ее, сначала нежно, его губы и язык слегка изучали ее рот, словно он собирался исследовать и изучать ее весь оставшийся день.
