— Разрешите взглянуть? — спросил Стивенс.
Вулф передал ему готовый документ.
— Вот какое дело, — сказал Стивенс. — Мы отдадим вам это, если у нас будет гарантия, что сегодня же Рейнолдс будет за решеткой. Вы говорили «до полуночи».
— Все верно. Так оно и будет.
— Как только мы услышим, что он арестован, вы сразу же получите вот этот документ.
Я прекрасно знал — хватка у них мертвая. Будь у него в руке, скажем, камень, я все равно бы его отнял, даже приди Харви на помощь товарищу по партии. Но лист бумаги сомнется, порвется… — Значит, его не арестуют, — заявил Вулф, нимало не расстраиваясь.
— Почему?
— Потому что этот документ — ключ, который и позволит его запереть. Иначе стал бы я городить весь этот огород? Это просто бред. Я собираюсь кое-кого сюда пригласить сегодня вечером, но мне нужен этот документ. Пожалуйста, не помните его.
— А Рейнолдс здесь будет?
— Да.
— Тогда мы приедем и привезем этот документ с собой.
Вулф покачал головой:
— Вы невнимательно меня слушаете. Эта бумага остается здесь — в противном случае вас просто вызовут повесткой в суд. Передайте ее мне, и я буду рад видеть вас у себя сегодня вечером. Это прекрасная мысль. Присутствовать на этой встрече от и до вам совершенно не нужно, но вы сможете отдохнуть в передней комнате. Устраивает?
На том в конце концов и сошлись. Они изрядно поупрямились, но Вулф был прав: крючок вошел глубоко. Они не знали, что Рейнолдс может выболтать в следующей статье, и хотели прижать его как можно быстрее, а Вулф стоял насмерть — без документа он и пальцем не шевельнет. В итоге он его получил. Договорились, что они вернутся часам к десяти, посидят в гостиной, а потом присоединятся к остальным.
Когда они уехали, Вулф положил документ в средний ящик.
— У вас перебор с фотографиями, — заметил я. — А мистеру Джонсу столько совсем не понадобилось. Ему было достаточно одного взгляда, потому что он его знал. Так?
— Ужин ждет.
— Да, сэр. А представляете, если Харви либо Стивенс — это и есть мистер Джонс? Забавное вышло бы совпадение, да?
— Нет. Что такое «совпадение», можешь посмотреть в словаре. Свяжись с мистером Арчером.
— Сейчас? Но ведь ужин ждет.
— Давай.
Это оказалась задача не из простых. На мой первый звонок окружному прокурору в Уайт-Плейнс ответил кто-то, кто был не в курсе. Тогда я позвонил Арчеру домой и узнал, что он будет только поздно вечером, но где он сейчас, мне не доложили, более того, с трудом согласились передать ему, что Ниро Вулф просил срочно позвонить. Я повесил трубку и приготовился ждать — от пяти минут до часа. Вулф сидел выпрямившись, нахмурив лоб, губы плотно сжаты; ужин явно был под угрозой. Вскоре его вид стал действовать мне на нервы, я уже собрался предложить: идем обедать, но тут зазвонил телефон. Это был Арчер.
— В чем дело?
Вулф сказал, что нуждается в совете.
— По поводу чего? Я ужинаю с друзьями. До утра это не может подождать?
— Нет, сэр. Я нашел убийцу Луиса Рони, у меня есть все необходимые доказательства, и я хочу посадить его за решетку.
— Убийцу… — Последовала короткая пауза. Затем: — Не верю!
— Понимаю, но это правда. Сегодня вечером он будет у меня. Я не совсем четко представляю, как повести дело, и мне нужен ваш совет. Я могу попросить инспектора Кремера из нью-йоркской полиции прислать людей, чтобы арестовать убийцу, либо…
— Нет! Послушайте, Вулф…
— Это вы послушайте. Ужин ждет не только вас, меня тоже. Мне хотелось бы, чтобы убийцу взяли вы, — по двум причинам. Во-первых, он принадлежит вам. Во-вторых, я хотел бы закрыть это дело сегодня же, но надо решить вопрос с заявлением мистера Кейна. Для этого потребуется заявление не только мистера Сперлинга и мистера Кейна, но и других, кто был там в вечер убийства мистера Рони. Так что вместе с вами им придется приехать тоже. По возможности, всем. Учитывая обстоятельства, думаю, упрямиться никто не будет. Вы можете всех их вызвать сюда на десять часов?
— Господи, но это же немыслимо! Мне нужно минутку подумать…
— У вас была целая неделя, но вы предпочли, чтобы вместо вас думал я. Я думал и действовал тоже. Так вы вызовете их сюда к десяти вечера?
— Не знаю, черт подери! Это же как гром среди ясного неба!
— Вы считаете, будет лучше, если я на день-другой все попридержу! Жду вас в десять, плюс-минус в разумных пределах. Если вы приезжаете без них, я вас не впущу; в конце концов, эта территория не в вашем ведении, здесь вы и ваши люди лишь гости. И если узел останется неразвязанным, я отдаю убийцу нью-йоркской полиции.
Мы с Вулфом повесили трубки. Отодвинув назад кресло, он поднялся:
— Посибаритствовать за ужином тебе не удастся, Арчи. Мы должны сдержать обещание, данное мистеру Коэну, так что тебе надо его повидать.
Глава 22
Насколько я понимаю, коммунисты считают, что на их долю выпадает слишком мало житейских радостей, а на долю капиталистов, наоборот, — слишком много. В тот вечер они здорово побаловались с этой теорией. Стол в кабинете Вулфа ломился от напитков, сыра, орехов, домашнего паштета, крекеров — в кабинете собралось тринадцать человек, включая Вулфа и меня, — и никто не сделал ни глоточка, не съел ни крошки. На столе в гостиной предлагался тот же ассортимент, только в меньших количествах, и Харви со Стивенсом, вдвоем, смели практически все. Заметь я это до их ухода, обязательно сказал бы: ну, братцы, вы даете! Впрочем, они прибыли раньше остальных, ровно в десять, у них было больше времени, а занятий почти весь вечер практически никаких — сиди и жди.
По-моему, в нашем кабинете еще никогда не собиралось столько народу, разве что на встрече Лиги перепуганных мужчин. Либо Арчер как следует поднажал, либо был прав Вулф, когда сказал, что обитателей и домочадцев Стоуни Эйкрз сильно уговаривать не придется, но явились все как один. Я предложил им рассесться по их усмотрению; три женщины семейства Сперлинг — мамуля, Медлин и Гвен — сели на большую желтую кушетку в углу, и, глядя на Вулфа, я поворачивался к ним спиной. Пол и Конни Эмерсон сидели рядышком в креслах возле глобуса, тут же расположился и Джимми Сперлинг. Уэбстер Кейн и сам Сперлинг сели поближе к столу Вулфа. Окружной прокурор Арчер занял красное кожаное кресло, уже по моей инициативе, — все-таки он был самым важным гостем. Откуда взялось тринадцать человек? Были еще два сыщика. Бен Дайкс, которого привел Арчер, и сержант Пэрли Стеббинс из отдела по расследованию убийств манхэттенской полиции — мне он сказал, что его по телефону пригласили сюда коллеги из округа Вестчестер. Пэрли, мой старинный друг и еще более старинный противник, устроился у двери.
Темп был набран мгновенно — с места в карьер. Когда все собрались, обменялись приветствиями — с учетом степени знакомства — и расселись по местам, Вулф открыл вечер. Но не успел он произнести и пяти слов, как Арчер перебил его:
— Вы сказали, что человек, убивший Рони, будет здесь!
— Он здесь.
— Где?
— Его привезли вы.
Естественно, что после такого вступления никому уже не хотелось отщипнуть кусочек сыра или взять горсть орешков. Что ж, их можно понять, особенно Уильяма Рейнолдса. Раздались какие-то возгласы, Сперлинг и Пол Эмерсон что-то выкрикнули, но я не расслышал, потому что из-за моей спины раздался чуть дрожащий, но абсолютно четкий и ясный голос Гвен:
— Я рассказала отцу все, что в тот вечер рассказала вам!
Вулф оставил эту реплику без внимания.
— Дело пойдет быстрее, — объяснил он Арчеру, — если вы не будете меня останавливать.
— Чистой воды шарлатан! — оскалил зубы Эмерсон.
Сперлинг и Арчер заговорили одновременно. Но тут откуда-то сбоку раздалось рычание, и все дружно повернулись к двери. Это подал голос сержант Стеббинс. Все уставились на него.
— Послушайтесь моего совета, — обратился он к гостям, — и дайте ему сказать. Я из нью-йоркской полиции, а мы с вами сейчас в Нью-Йорке. Мне доводилось слышать его раньше. Будете его донимать, он вам назло вас же изведет.
— Я не собираюсь никого изводить, — сердито буркнул Вулф. Он медленно обвел собравшихся взглядом, сначала слева направо, потом справа налево. — Если не будете меня прерывать, наша встреча не займет много времени. Я хотел, чтобы вы приехали сюда в связи с обязательством, которое я взял перед вами восемь дней назад, вечером, когда был убит мистер Рони. Так вот, это обязательство я выполнил.
Он снова завладел вниманием аудитории:
— Прежде всего объясню, почему я предположил, что это был не несчастный случай, а преднамеренное убийство. Да, не исключалось, что водитель заметил мистера Рони только в последнюю секунду, когда было уже поздно, но как мог мистер Рони не услышать приближающейся машины? Даже при том, что были сумерки, что шум ручья перекрывал шум пусть даже медленно идущей машины? В это верилось слабо. К тому же на машине, впереди, не осталось никаких следов. Если в момент удара мистер Рони стоял на ногах, след или следы должны были остаться.
