Он стоял лицом к лицу с разбушевавшимися «революционными оборонцами» и твердо, ясно, убежденно говорил об империалистическом характере войны. И рядом с ним были на этом собрании старый революционер, пришедший к большевикам от народовольчества, — Николай Мещеряков, рабочий-пекарь, товарищ Свердлова по ссылке — Борис Иванов, один из руководителей Красноярской организации — Борис Шумяцкий.
Речь Свердлова, выступления других большевиков создали перелом в настроении собрания. Совет принял резолюцию большевиков, разоблачавшую империалистический характер войны.
Резолюция меньшевика Шебунина, в которой он предлагал оказать Временному правительству «действенную поддержку», получила значительно меньшее количество голосов. При выборах делегата на Всероссийское совещание Советов кандидатура эсера Колосова была отвергнута. Совет послал на Всероссийское совещание большевика И. А. Теодоровича и меньшевика Шебунина.
Работа Свердлова в Красноярске имела большое принципиальное значение.
Свердлов поддержал группу правдистов и содействовал сплочению большевиков Красноярска. Он направил внимание большевиков на борьбу за массы и помог им завоевать ведущую роль в Красноярском Совете. Результаты этой работы не замедлили сказаться. Уже в начале апреля в Красноярске образовалось Среднесибирское бюро большевиков, а в середине апреля это бюро было утверждено Центральным Комитетом.
И то, что Красноярск стал впоследствии одним из основных центров борьбы за власть Советов в Сибири, что красноярцы возглавили борьбу с контрреволюцией, что здесь очень скоро был положен конец примиренчеству и объединенчеству, — во всем этом большая заслуга того ядра большевистских работников, которое сложилось под влиянием и при участии Свердлова.
В Петроград Свердлов попал в конце марта. «Ранним утром, — рассказывает сестра Якова Михайловича Сара Свердлова, — раздался звонок. На пороге — Яков. В оленьей куртке, бакарях, мохнатой зимней шапке. Молодой, широкоплечий, обветренный, с живыми, веселыми глазами».
В Центральном Комитете партии он повидался со Стасовой. Смеясь, он говорил Елене Дмитриевне, еще в ноябре 1916 года приехавшей из ссылки в Петроград: «Ну, вот вы приехали в Питер, совершили революцию и вызволили нас».
Несколько дней, проведенных Свердловым в Петрограде, были до предела насыщены. Три последних дня марта Свердлов принимал участие в работе Всероссийского совещания партийных работников, был на совещании Советов России, но каждую свободную минуту он проводил в массах, среди рабочих и солдат, на заводах, в казармах. Он ходил по улицам Питера, переполненным торжествующими людьми, слушал ораторов на бурлящих митингах.
В Петрограде Свердлов прочитал первое ленинское «Письмо из далека». Оно было опубликовано в двух номерах «Правды» — 21 и 22 марта 1917 года.
Как это уже не раз бывало у Свердлова, при чтении работ Ильича он воспринимал ленинские мысли как свои собственные. Но главное было даже не в этом. Многое в ленинском письме было откровением. Причины быстрой и внешне радикальной победы революции. Роль различных классов…
То необычное, что так внезапно и своеобразно проявилось в Февральской революции, постепенно прояснилось и занимало свое место. Двоевластие… Этот термин еще не был применен в письме Ленина. Но письмо подводило к пониманию этого необычного симбиоза. Рядом с Временным правительством возникло новое, неофициальное, неразвитое еще, сравнительно слабое рабочее правительство — Совет в Питере… Своеобразие текущего момента — переход от первого ко второму этапу революции…
Ленин назвал свое письмо «первым». Значит, за ним должны последовать и другие.
Яков Михайлович не мог знать, что Каменев опубликовал в «Правде» ленинское письмо в сильно урезанном виде. Он бесцеремонно исключил из ленинского текста целые абзацы, весьма важные положения. Так, Каменев вычеркнул из статьи Ленина слова «Прямо лакействующие перед буржуазией или просто бесхарактерные люди, которые кричали и вопили против „пораженчества“, по ставлены теперь перед фактом исторической связи поражения самой отсталой и самой варварской царской монархии и начала революционного пожара» [40]. Не знал Свердлов, что Каменев вычеркнул из статьи Ленина важный тактический вывод: «Было бы просто глупо говорить о „поддержке“ революционным пролетариатом России кадетско-октябристского, английскими денежками „сметанного“, столь же омерзительного, как и царский, империализма» [41]. Каменев снял также резкие характеристики Керенского, Гвоздева, Чхенкели и Чхеидзе…
В «Правде» Яков Михайлович прочитал статью Каменева «Без дипломатии». Статья поразила его своей открыто оборонческой направленностью. Таково же было мнение друга Свердлова Филиппа Голощекина.
Вместе с Филиппом он принял участие в работе Все российского совещания партийных работников. Яков Михайлович передал совещанию резолюцию Красноярского Совета об отношении к Временному правительству, и этот документ получил одобрительную оценку в выступлениях делегатов.
У Свердлова вызывал глухое раздражение бесконечный поток слов группки Войтинского — Севрука, этих людей, которые все еще называли себя большевиками, но почти ничем не отличались от «оборонцев». Войтинский и Севрук на все лады доказывали, что Временное правительство «объективно революционно», что-де нет фактов его контрреволюционной деятельности. Им возражал Голощекин: «Войтинский думает о парламентском способе борьбы за власть… — голос Филиппа пронизан иронией. — Правительство уйдет само, борьба за власть не нужна… Мы забываем, что оно до поры до времени скрывает свои когти, и сами укрепляем его. Если мы хотим расширения революции, то мы должны стремиться к захвату власти, опираясь на ячейки. Смена власти происходила бы постепенно, не форсируя события. Как? — группируясь вокруг Советов рабочих и солдатских депутатов, чтобы постепенно Совет рабочих депутатов входил во все функции, во все области жизни. Нужно приучить народ видеть, что от Совета рабочих депутатов он все получает».
Голощекин решительно отвел также всякие сомнения в необходимости Красной гвардии. Он призвал к вооружению пролетариата, к созданию всенародной милиции.
Все это были мысли, в которых Филипп Голощекин и Яков Свердлов утвердились за три недели бессонных дней и ночей от Монастырского до Красноярска, и особенно после ознакомления с первым «Письмом из далека».
На заседании 30 марта обострение вызвал вопрос о группе Войтинского. Войтинский, Севрук настаивали на соглашении с «оборонцами». Большевики отвергли это предложение. Войтинский демонстративно покинул совещание, уведя с собой шесть человек. Тер-Габриэлян предложил «пригласить ушедших и столковаться».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
