Быстро росла его слава – не только исцелителя‚ но и святого человека‚ праведника‚ который обладал даром прорицания. Говорили‚ что Баал Шем Тов умел угадывать мысли людей‚ обладал кабалистической тайной становиться невидимкой‚ в короткое время преодолевал огромные расстояния‚ потому что при необходимости «земля двигалась под ним быстрее». Он горячо молился в синагоге‚ раскачивался всем корпусом‚ иногда вскрикивал‚ а когда все уходили‚ долго молился в одиночестве. Баал Шем Тов объяснял это таким образом: когда он доходил до слов «Благословен Ты‚ Боже‚ воскрешающий мертвых!»‚ к нему слетались тысячи грешных душ умерших людей‚ каждая душа просила помолиться за нее‚ спасти от адских мук‚ – потому он и молился так долго.
В один из дней утомленные ученики ушли‚ не дождавшись конца молитвы своего учителя. На это он сказал с грустью: «Представьте себе‚ что на верхушке дерева сидит удивительная птица. Добраться до нее не просто‚ и люди лезут друг другу на плечи‚ чтобы один из них мог взобраться по этой живой лестнице на самый верх. Но те‚ что стоят внизу‚ не в состоянии разглядеть птицу и поэтому‚ потеряв терпение‚ уходят домой. Лестница рушится‚ и редкая птица улетает».
Около 1740 года Баал Шем Тов поселился в Меджибоже‚ где провел последние двадцать лет своей жизни. Его последователи называли Меджибож в Подолии святым городом, который на небесной карте помечен немалым кружком‚ не в пример великим столицам – деревушкам на отшибе, позабытым на карте Небес. К нему приезжали и приходили со всех сторон – для исцеления‚ поддержки, совета. В Меджибоже образовался вокруг Баал Шем Това кружок ближайших учеников‚ человек шестьдесят; они слушали проповеди‚ запоминали‚ распространяли его учение в народе. В короткий срок хасидское движение охватило еврейское население Подолии‚ Волыни и Галиции‚ распространилось затем на Польшу‚ Молдавию‚ Белоруссию‚ Валахию‚ Закарпатье‚ Трансильванию и Словакию. Среди его учеников были видные раввины: рабби Яаков Йосеф Коэн из Шаргорода‚ рабби Меир Маргалиот из Львова‚ даже шурин Баал Шем Това‚ бродский раввин Гершон Кутовер стал преданным его учеником и последователем.
К Баал Шем Тову влекла его слава чудотворца‚ простота и дружелюбие‚ любовь к простому человеку‚ постоянная готовность утешить и ободрить. Он часто ходил по улицам и базарам – «всегда с трубкой во рту»‚ «разговаривал даже с прохожими бабами»‚ мог выпить в компании и никогда не пьянел при этом. Он был небогат‚ но постоянно помогал бедным, выкупал у панов задолжавших мелких арендаторов. Баал Шем Тов часто повторял‚ что простой человек‚ проникнутый верой и умеющий горячо молиться‚ дороже Богу‚ чем ученый раввин‚ погруженный только в изучение Талмуда‚ – это нравилось многим. И еще он говорил: «Не думай‚ что ты лучше ближнего твоего. Если ум его не равен твоему‚ он равен тебе‚ ибо служит Господу‚ как может. В глазах Всевышнего червь может значить не менее‚ чем ты‚ потому что служит Ему. На это Он и дал силы».
К концу жизни Бешта было уже около десяти тысяч его последователей. Они поддавались обаянию своего учителя‚ его религиозному восторгу‚ безграничной и радостной вере в Бога; сильное впечатление производили на них его проповеди‚ которые были наполнены притчами. Рабби Исраэль Баал Шем Тов учил: «В книге «Берешит» написано: «И сказал Господь: «Создадим человека». Но к кому же Он тогда обращался‚ когда не было еще людей на земле?.. А обращался Господь к человеку. Он говорил: нас двое‚ так возьмемся за дело и сотворим человека. Ведь если ты не поможешь Мне‚ как же Я смогу сотворить тебя один?»
4
Рабби Исраэль бен Элиэзер не оставил после себя письменных трудов. Он распространял свое учение устно – для учеников‚ в синагогальных проповедях, в частных беседах. Он ничего не записывал и не любил‚ когда это делали другие: «Я сказал одно‚ ты услышал другое‚ а записал третье». Ученики вспоминали его слова: «Всё‚ что я внес нового или заимствовал от других‚ хранится глубоко в моем сердце и известно лишь одному Богу. А всё то‚ что я проповедовал людям‚ составляет ничтожный остаток‚ невольно вылившийся из вместилища моего духа‚ как выливается малая часть воды из переполненного сосуда».
Через двадцать лет после его смерти вышла книга его ученика раввина Яакова Йосефа Коэна‚ в которой изречения Баал Шем Това приводились с таким постоянным повтором: «слышал я от учителя моего…» Выходили и другие книги под контролем ближайших учеников Баал Шем Това; по этим источникам можно составить понятие об учении основателя хасидизма.
Баал Шем Тов учил: весь мир образовался из Божества‚ является проявлением Божества, ибо Бог везде, во всем и в каждое мгновение. Он говорил: «Мир в своем разнообразии создан как бы из самого Бога и вместе с тем неотделим от Него‚ подобно тому как складка на платье сделана из самого платья и в нем остается. Мир – из Бога и в Боге». Бог наполняет всё‚ присутствует во всем‚ даже в помыслах‚ и Его вмешательство в человеческие дела непрерывно.
Но если Бог присутствует во всем‚ то ничто и никто не может быть абсолютно плохим. Это означает‚ что к каждому человеку надо относиться как к праведнику‚ ибо никто не падает так низко‚ чтобы не в состоянии подняться затем до Бога. Грешники так же близки к Нему‚ как праведники‚ их грехи являются следствием временного заблуждения. «Всё в мире полно Творцом‚ и всё совершаемое по замыслам человеческим‚ вплоть до ничтожнейших событий‚ есть‚ в сущности‚ мысль Божья».
Между небом и землей‚ учил Баал Шем Тов‚ между миром Бога и миром человека существует непрерывная связь‚ постоянное взаимодействие; не только Бог влияет на человеческие дела‚ но и человек влияет на высший мир; человеческие мысли‚ слова и дела вызывают изменения в мире Бога. «Когда человек жалостлив на земле‚ жалость пробуждается и в небесных сферах… – утверждал Баал Шем Тов. – Человек – как бы лестница‚ вершиной своей упирающаяся в небо; все его поступки и слова оказывают воздействие на небесные сферы».
Силой своей молитвы человек может повлиять на Бога‚ и через Бога – на весь мир. Для этого молитва не должна быть машинальным обрядом‚ но – восторженным порывом к небу‚ излиянием души‚ полным слиянием человеческой души с Богом. Творцу надо служить не печалью‚ но радостью‚ и хороши те слезы‚ которые у человека от избытка восторга. Он говорил: «Дух Божий не посещает того‚ кто живет в сокрушении и печали». И еще: «Пусть человек постоянно пребывает в радостном расположении духа‚ пусть думает и верует‚ что Бог находится всегда с ним и охраняет его… Что от воли Бога зависит во всякую минуту разрушить мир или воссоздать его… а потому только на Бога надо уповать и только Его бояться».
Баал Шем Тов был категорически против изнурения плоти и излишних постов. «Посты вызывают печаль»‚ неугодную Богу‚ потому что человек должен служить Ему в радости. «Когда слабеет тело‚ ослабевает и дух‚ и человек не в состоянии молиться нужным образом»‚ то есть с восторгом и самозабвением. «Если‚ – учил Баал Шем Тов‚ – перед вами два врача‚ лечащих с одинаковым успехом‚ один при помощи горькой‚ а другой при помощи сладкой микстуры‚ – кого из них предпочтете? Конечно‚ последнего. То же и в религии: тот‚ кто предписывает людям пост и истязание плоти‚ вызывает в них печаль, заставляет смотреть с осуждением на своих близких‚ которые не могут быть отшельниками; тот же‚ кто учит людей радостному служению Богу‚ вселяет в них отрадный взгляд на жизнь, возбуждает добрые чувства в людях‚ убеждая их‚ что Бог – во всем».
Известен случай‚ когда некий проповедник обличал слушателей в синагоге‚ пугал вечными загробными муками; Баал Шем Тов рассердился и сказал: «Ты напрасно ругаешь евреев. Погляди: бедный еврей весь день бегает‚ суетится‚ чтобы в поте лица заработать кусок хлеба; но как только настает вечер‚ он в испуге бросает свои дела и‚ опасаясь пропустить время молитвы‚ забегает в синагогу‚ чтобы хоть наскоро помолиться. Он молится и от забот не знает‚ что шепчут его уста‚ и все-таки там‚ на небесах‚ хор ангелов содрогается‚ когда к ним доносятся слова этой молитвы».
В те времена считалось‚ что изучение Закона должно быть на первом плане; ученый человек был выше человека неученого и богобоязненного. Баал Шем Тов не отрицал пользы учения‚ но утверждал‚ что оно нужно не само по себе‚ а как средство к возбуждению религиозного чувства‚ был против таких ученых‚ которым «из-за непрерывного изучения Торы некогда думать о Боге». «Все их труды напрасны‚ потому что им недостает горячей привязанности к Богу‚ возможности постоянного общения с Творцом; они не понимают‚ как следует учиться‚ молиться и служить Богу‚ они упускают самую суть веры… считают себя праведниками‚ а потому и не думают каяться в своих заблуждениях».
