Глава 24
Тихо вернувшись в детскую, села на кровать и стала любоваться маленьким живым комочком, так неожиданно ворвавшимся в мою и так нескучную, особенно в последнее время, жизнь. Бедная малышка, натерпелась за это время. Но у нее теперь есть я, и отец, который еще просто не понял своего счастья. Ничего, мы это исправим, правда, красавица?
Она тяжело вздохнула, словно понимая о чем я с ней еле слышно шепчусь в ночи. Тишина и покой поселились не только в драконьем замке, но и в моей душе. И сама не заметила, как сначала немного прилегла на кровать, уложив Энже рядышком на бочок, а затем уснула тревожным сном. Несмотря на дикую усталость, время от времени я просыпалась и с тревогой вглядывалась в спящее безмятежное личико. Но уже под самое утро резко открыла глаза. Разбудило меня недовольное кряхтение, плавно переходящее из тоненького писка в громкий и требовательный голодный крик.
Что делать? Чем кормить двухнедельного младенца? Где Саймон? Где носит этого непутевого отца?
Мысли метались в моей голове, а я по детской комнате с голодным ребенком на руках. Отчаянье начало медленно накрывать меня, но не в моем характере пассовать перед трудностями. Все можно решить - было бы желание!
Я выскочила из спальни, в которой прошла тревожная и шокирующая своими ужасными событиями ночь, и побежала по коридору. Но уже почти перед самым спуском на первый этаж, услышала тяжёлые шаги. На всякий случай покрепче перехватила малышку и встретилась лицом к лицу с спешащим мне навстречу хмурым Саймоном.
- Куда ты несешь ребенка? Не видишь, что она плачет? Ее лучше вернуть обратно, немедленно! Она сейчас перебудит весь замок! - остановившись на пару ступеней ниже меня, предъявил свои смешные претензии глупый-глупый молодой папочка.
- Что ты сделал с ее непутевой кормилицей? - задала я самый волнующий вопрос на данный момент, напрочь игнорируя его смешные претензии и предположения.
- Оставил в ее комнате проспаться и прийти в себя. Сейчас шел к ней. Завтра поеду в долину и подберу новую. Не понимаю, как Мариель могла подобрать именно эту пьянчугу? - на небритом лице мужчины читалось явное недоумение таким странным и нелогичным поступком своей умершей жены.
Мне тоже было это совершенно непонятно. Она же мать, драконица... должна была тысячу раз проверить и перепроверить эту кормилицу. Но сейчас важнее другое: крик маленькой голодной драконочки перешёл в непрекращающийся отчаянный рев.
- Саймон, а чем ее сейчас кормить, ты подумал? Завтра он поедет! Да она умрет до завтра! От голода! - рявкнула я на него, не сдержав эмоций. Правда, тут же об этом сильно пожалела.
Дракон вдруг весь подобрался. Скулы, руки и лоб стали покрываться черными матовыми чешуйками. Глаза приняли зверское выражение с вертикальными жёлтыми зрачками. От него исходили волны злости и агрессии. Явно бесконтрольной. Да, что я такого-то сказала?
- Беги, женщина! Спасайся! - прорычал он нечеловеческим голосом. - Быстрее!
Меня дважды просить не надо. Очень быстро, изо всех своих сил, я бросилась сначала по лестнице, перепрыгивая через одну ступень. А потом понеслась по такому длинному коридору, он казался мне просто бесконечным, особенно когда я спиной чувствовала обжигающее дыхание своего преследователя. В самый неожиданный момент, я запнулась об неровность на ковровой дорожке и чуть не упала, но в последний момент смогла удержать равновесие. Руки, крепко обнимающие младенца, дрожали, спина покрылась холодным потом. Так страшно, пожалуй, мне еще не было. В его драконьих глазах не осталось больше ничего человеческого. Он явно из последних сил сдерживал своего внутреннего зверя, чтоб не разорвать меня на части. И я совсем не уверена, что он пощадил бы свою дочь, такое безумство полыхало в его взгляде. Сейчас только от моей быстрой реакции и скорости зависела моя жизнь и жизнь новорожденной девочки. Быстро несясь по замку, я молилась всем богам, чтобы успеть, только бы успеть и захлопнуть за собой спасительную дверь. Он сам сказал, что я буду там в безопасности. Может она под какой-то особенной защитой? Хотелось бы верить, что мой забег не напрасен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот она спасительная дверь, вот она безопасность... Осталось только протянуть руку и коснуться дверной ручки... но вдруг, словно из ниоткуда прям передо мной вырос несокрушимой скалой Саймон, грозный глава клана Черных Бранов. Такой жуткий, страшный, явно невменяемый. Загородил дверной проем и пророкотал:
- И что дальше, беспомощная человечка? Ты не смогла спасти мою дочь, пусть и от меня же!
Почему вообще я должна спасать дочь от родного отца?
Я все еще была в серебристом длинном платье, жутко неудобном и изрядно потрепанном. Перепуганная, с младенцем на руках, запыхавшаяся, босая и отчаявшаяся. При этом ребенок на моих руках продолжал истошно кричать. И пусть у меня сложная ситуация, и пусть я на грани отчаянья, но буду сражаться до конца. За нее, за себя, за этого сумасшедшего дракона. Даже и с ним самим! Всеми возможными и доступными способами. Пусть совсем нечестными. На войне, как говорится, все средства хороши. А еще не зря же меня муж когда-то давно, кажется в моей прошлой жизни, заставил окончить курсы самообороны. Вот сейчас и проверим приобретенные навыки.
Здоровый громила, двухметровая скала с мощью дракона, что может быть хуже в противниках для слабой и беззащитной меня. Тем более стоял он ко мне так близко, что я могла чувствовать его прерывистое и частое дыхание на своем лице. Значит, техника ближнего боя. Внезапность и смекалка на моей стороне.
Я незаметно, чуть подвинула одну ногу, с высоким разрезом на платье вперед так, чтобы мужчина обязательно смог ее увидеть. Резко выпрямила спину, подавшись грудью вперед, и этот жест не остался незамеченным. В тот момент, когда его взгляд сместился на мою выпяченную вперед грудь, с проступившими четкими обрисами сосков под тканью, я резко выбросила освобожденное заранее колено в вырезе и со всей силы и злости на него, заехала ему по самому дорогому в жизни каждого мужчины. На моей стороне был эффект внезапности и бешеная скорость, решительность и двойная жажда жизни - за себя и новую маленькую родную душу. Кончено же, я попала в цель, мой гнев и злость вылились в одном точном и сильном движении, заставив Саймона согнуться пополам и взвыть от боли. Не дожидаясь пока он придет в себя, быстро проскочила в свою комнату и захлопнула с громким стуком, привалившись спиной с обратной стороны.
- Ну, что теперь скажешь, а бешеный Саймон? Знала бы, что ты такой псих ни в жизнь бы к тебе не полетела в гости. Но тебя спасает только Энже. И ее по-прежнему нужно кормить, непутёвый ты отец!
После моих последних слов, в дверь что-то ударилось с такой силой, что я думала в ней останется дыра.
- Не смей мне говорить, что я плохой отец! - прорычало из коридора.
- А кто ты? Разве хороший отец бы допустил такого отношения к своему ребенку? Где ты был когда ее на протяжении двух недель морили голодом и просто издевались над беззащитным младенцем? Я скажу где: кутил на вечеринках, балах и бог знает еще где! Ты - плохой отец, Саймон...сейчас. Но ты можешь еще все исправить. Нам срочно нужно накормить малышку, она голодает неизвестно сколько времени. У нее одни косточки да кожа. Я пока поменяю ей пеленки, а ты достань для нее еды. И, Саймон, срочно, у меня уже сердце разрывается на части от ее несчастного крика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
С той стороны снова что-то прорычали невразумительное, но потом буркнули голосом недовольного дракона "хорошо, раскомандовалась!" и послышались удаляющиеся шаги.
Только после этого я выдохнула более-менее спокойно, отошла от двери и занялась гигиеной малышки. Состояние кожи и пеленок привело меня в тихий ужас. Нежная кожа покраснела и покрылась сыпью и язвочками, пеленки явно не менялись очень давно. В течении нескольких часов точно. Убила бы!
