мне какие-то вопросы, на которые я отвечала на автомате. Вот прилипала… Я не смогла удержаться и обернулась, чтобы поискать глазами Дана.
Даня сел в отдалении от нас. Отшельник…
И я понимала, что села бы тоже где-нибудь там, среди пустых рядов…
* * *
Жизнь потекла своим чередом. Репетиции, занятия спортом теперь уже в компании с физруком, театральный кружок с улыбчивым Назаром и вечно хмурым Даниилом. К Назару я даже и привыкла как-то. Он перестал пытаться нарушить моё личное пространство и вёл себя как просто друг. По крайней мере, его общество напрягать меня перестало.
Даниил же общался со мной по минимуму. Про дневник в последнее время будто совсем и забыл…
Но я была уверена, что это как затишье перед бурей. Ждала чего-то непонятного… И боялась.
Но один звонок вечером дал новый виток событиям, которые произошли дальше.
— А, это ты, Григорий Юрьевич! — услышала я имя директора лицея и встрепенулась, отложила в сторону учебники, над которыми сидела уже несколько часов к ряду. — Да, конечно, Агния рядом. А, понятно. Нет, я не против, если только Огонёк согласится. То пусть. Да, могу дать трубку. Секунду. На, — протянул он мне свой телефон. — Директор лицея хочет побеседовать.
Я забрала телефон из рук деда и в волнении поднесла его к уху. Дед был абсолютно спокоен, а значит, ничего страшного ему не сказал Григорий Юрьевич, но всё же меня напугало то, что у директора лицея есть ко мне какие-то вопросы.
— Здравствуйте, Григорий Юрьевич, — сказала я в трубку.
— Добрый вечер, Агния, — заговорил он. — У нас к тебе предложение.
— Какое? — спросила я, ощущая, как стягивается горло от страха. Что опять-то?
— У нас пропадает одно место на поездку в Санкт-Петербург.
Ну да, одноклассники собирались в Питер на экскурсию на целую неделю уже буквально через пару дней. Но у нас средств не было на такие прогулки, понимая прекрасно, на каких поездах ездят и в каких отелях предпочитает жить эти драгоценные дети, я даже и записываться не стала. Так и причём тут я, что пропадает какое-то там место?
— Вы не хотели бы поехать с классом? — спросил он. — Билет можно перебить на ваше место, как и номер в отеле. Всё равно всё оплачено, и вернуть уже не представляется возможным больше половины стоимости путёвки.
Я даже как-то не нашлась сразу, что ответить.
— Вы предлагаете мне поехать за чей-то счёт? — задала вопрос я. — Спасибо, но не думаю, что это хорошая идея.
— Нам всё равно уже не сдать билеты, они по скидке были. Но зато можете поехать вы, внеся небольшую часть стоимости путёвки. Иначе она вообще сгорит. Так почему бы не взять кого-то другого на это место, если, к большому сожалению, одна из ваших одноклассниц не сможет поехать по состоянию здоровья, и она не против, чтобы мы взяли кого-то другого. Всё равно ведь место просто пропадёт. Ну так как?
— А сколько надо внести? — заинтересовалась я.
В Питере я никогда еще не была, и мне бы, конечно, хотелось бы там побывать в компании таких же, как я, молодых людей.
— Примерно треть стоимости, но я вас уверяю, сумма небольшая, — ответил директор. — Только решить надо сейчас, потому что только завтра смогут поменять всё на ваше имя. Соглашайтесь, экскурсия очень хорошая предполагается.
Что ж… Вроде бы я ничего не теряю. И Леська точно туда едет, так что мне скучно не будет, а в купе к нам точно не подсунут братьев Бодровых — они едут тоже, что конечно, огорчало. Особенно то, что едет и Даниил… Но мне что — теперь из-за него не смотреть Питер? Да сейчас прямо!
— Я согласна, — ответила я директору после раздумий.
Питер, жди меня!
37.
ДАНИИЛ.
— Уф, праздник был что надо, — устало сел я на диван, пнув пластиковую смятую банку ногой. — Только срач теперь…
— Не нуди, — плюхнулся брат рядом. — Не тебе это всё убирать.
— Правильно, эта миссия для таких, как Бэмби, — ляпнул я быстрее, чем смог сообразить, что именно говорю.
Назар неодобрительно уставился на меня.
— А нельзя быть таким снобом, Дан, — заявил он. — Может, девчонка и не родилась принцессой, у неё всего только старый дедушка из драгоценностей, но это не значит, что её удел — собирать банки за нашими гостями.
— Теперь нудишь ты, — отбил я, вставая с дивана и зевая. — Я дико захотел спать.
Часы показывали четыре утра. Нефигово мы отгуляли наше совершеннолетие. Родители поздравили нас и смотались от греха подальше, оставив дом в нашем распоряжении, попросив лишь одного — не спалить его. А горы мусора после толпы молодёжи уберёт завтра клининг, который мама заботливо заказала нам.
— Кстати, о Бэмби. Ты разве её не приглашал? — спросил я, остановившись уже на выходе из комнаты. Любопытство взяло надо мной верх.
— А чего тебе? — сузил глаза брат.
— Ну, просто, — пожал я плечами. — Все одноклассницы пришли. Даже Коробова, вон, из больницы с костылём пришла. А Кострова что — фифа у нас?
— А Кострову я приглашал, — вздохнул Назар. — Но она сказала, что не пойдёт из-за тебя.
Мы уставились друг на друга и я нахмурился.
Тролит, что ли, меня? Неужели так и сказала ему?
Правды не узнать. Не скажет ведь…
Но как факт — Кострова на наш день рождения не пришла. А я, если признаться себе очень тихо, как будто бы даже ждал.
— Ладно, спокойной ночи, — устало потёр я переносицу. — Точнее сказать, утра…
Я поднялся к себе.
Сегодня нам исполнилось восемнадцать. В гараже блестели две новые спортивные тачки для нас с Назаром — подарок от Вадима. На права мы сдали давно, осталось только их оформить и получить.
Мне даже как-то неловко стало сегодня, что я постоянно с ним цапаюсь и так и не смог найти общего языка за всё это время, а он нам такой подарок вручил. Может, он и нормальный мужик, и старается для нас, только забыть то, что именно он увёл мать из семьи, мне сложно. К тому же, отец долго не прожил без мамы, словно сгорел от тоски. Как такое можно простить?
