Я крепче сжала руку Асада и прильнула к нему, и впервые заметила, что Сердар не посмотрел в нашу сторону.
— Вас забыла спросить, — вполне миролюбиво огрызнулась Стефа и кокетливо хлопнула ресничками. — Где хочу там и буду жить.
— Хватит, Стеф, — снисходительно одернул ее Соколовский. — Они все-таки наши гости. А может быть и твои будущие коллеги.
— Коллеги? — удивилась она. — Чем они занимаются?
— Они частные детективы, — сообщил он. — Очень полезный для нас сегмент. Особенно после последнего задания.
— Так вы и есть ребята из последнего задания? — воодушевилась она. — С ума сойти. Я не смогла поучаствовать в вашей игре, у меня тут как раз съемка была. Но я прочитала все материалы дела и была просто в шоке. А ты, Агата, мой герой! После того, что ты пережила… В общем, я бы поприбивала лично этих Самсоновых за тебя. Если мы станем напарницами — я это почту за честь.
Я рассмеялась.
Эта Стефа так смешно говорила. Словно исправно играла роль в фильме. Может это профессиональное?
— Ну идемте, я вам покажу материалы наших прошлых дел, и вы убедитесь, что мы «играем» только по-честному, — сказал Соколовский и повел нас в смежный кабинет.
Стефа резко развернулась и тут же впечаталась локтем в дверной косяк.
— Осторожнее, — строго взглянул на нее Сердар и машинально взял ее под локоть.
Но Стефа тут же одернула руку и с озорством прошипела:
— Ты мне уже не нравишься.
Сердар лишь усмехнулся ее дерзости, а я почувствовала невероятное облегчение.
Может наш любовный треугольник решится сам собой, и мне не придется совершать этот трудный выбор?
Да, я все еще не могу сказать, что люблю Асада до помутнения рассудка, но мне действительно хорошо с ним, и может быть это станет моим фундаментом для зарождения настоящих чувств?
Глава 36.
— А вот и наши материалы, — радушно рассказывал нам обо всем Соколовский. — Проверки, расследования, решения споров. Фактически мы ведем точно такую же деятельность, как и частные детективные агентства. С той лишь разницей, что наши клиенты не хотят освещать свои проблемы в полиции или судах. Конечно же заказы у нас поступают только от элиты, которая ценит конфиденциальность. Наша задача провести спор, игру или расследование сохраняя максимальную таинственность. Каждый сотрудник и игрок подписывает документы о неразглашении. А в материалах дела вы не найдете ни одной настоящей фамилии. Поэтому я так легко могу с вами поделиться. Более того, в самих материалах мы также используем шифры, поэтому несведущий человек никогда не догадается о каком деле и каком человеке здесь идет речь.
Мы принялись изучать увесистые папки дел, где действительно описывались весьма простые задания. Типа: проверка на верность мужа или делового партнера.
— Заказов у нас с каждым разом все больше, — продолжал Соколовский, — да и Стефа, например, не может присутствовать на каждом задании. Все же у нее контракт с агентством. Я ни в коем случае не препятствую ей в этом. Поэтому, если ты, Агата, согласишься разделить ее обязанности, то тебе будет очень весело. Для вас, Сердар и Асад, я приготовил тему предварительного расследования. У нас и до этого поступали такие предложения как на игру с Агатой, но нам удавалось вовремя понять, что это дело гнилое и мы за него не брались. Однако последняя ситуация заставила нас задуматься. Фактически, мы стали заложниками собственных договоренностей и не могли остановить игру. Поэтому я бы предложил вам тему предварительного расследования, чтобы мы совершенно точно не попали в такую же ловушку снова. Ну и кроме этого, расследования у нас — самый частый заказ. Поэтому без профессиональных детективов нам становится работать все сложнее.
— Это действительно правильно, что вы фильтруете каждое дело, — строго продолжал Сердар, то и дело поглядывая на неугомонную Стефу. — Ведь опасность при этом грозит и вашим клиентам, и вашим сотрудникам.
Стефа же совершенно не слушала наш разговор и тем более не замечала взглядов Сердара. Она ходила вдоль стеллажей и что-то рассматривала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы продолжали о чем-то разговаривать, а Стефа и вовсе залезла на стеллаж, совершенно не заботясь тем, что она в юбке.
Сердар посмотрел на нее, как на непослушного ребенка, за которого одновременно и стыдно, и умилительно.
— Да что ты творишь? — не выдержал Сердар столь странного поведения, но Стефа огрызнулась.
— Не подходи! Тут пахнет… едва слышно…
— Чем пахнет? — насторожился Соколовский и тоже двинулся к девушке, но и его она остановила.
— Стой на месте. Пахнет… чем-то… как закисшее хозяйственное мыло.
Она осторожно принялась разглядывать стеллаж.
— Это раскисшая органическая щелочь в сочетании с кислородом, — задумчиво размышляла она, — к которому примешивается большое количество углекислого газа…
Кажется, Сердар первый догадался что это, поэтому, игнорируя вопросы безопасности, бросился к девушке, схватил ее за талию и стащил со стеллажа.
В этот же момент раздался хлопок, взрыв, и стеллаж, на который до этого залезла Стефа, мгновенно занялся огнем.
Асад тут же прижал меня к стене и закрыл собой. Охранники также принялись закрывать нас, но тут включилась противопожарная система. Сработали все датчики на потолке, заливая комнату холодным душем.
— Ты совсем с ума сошел?! — брыкалась Стефа под мощным телом Сердара. — Он ведь сработал именно на воздушный поток! Ничего бы не случилось, если бы я тихонько слезла сама. Это органическая взрывчатка. Срабатывает только при соблюдении необходимой химической реакции. Любую постороннюю электронику Червь бы сразу отследил, а органику — нет.
Стеллаж быстро потушился, однако все бумажные материалы дела были либо сожжены, либо размыты водой. Пожар был настолько быстрым, но уничтожительным, что на стеллаже почти ничего не уцелело.
— Так… — задумался Соколовский, морщась от душа, который никак не отключался. — Похоже у меня появились враги. Не удивлюсь, если это дело рук Самсоновых.
— Если это так, то я в деле, — проворчал Сердар, продолжая сдерживать ругающуюся Стефу.
— Я тоже, — процедил сквозь зубы Асад. — Не успокоюсь, пока эти оба не попадут в психушку.
А затем он добавил совсем тихо, чтобы только я могла разобрать во всеобщем говоре:
— И хватит мне с тобой церемониться. Ты моя — и точка. Моя заложница, любовница и будущая жена. Только попробуй мне тут хвостом покрутить.
Наконец сжав меня в объятьях до хруста, он жадно припал ко мне губами, совершенно не стесняясь зрителей, и кажется тут у меня полностью все отключилось…
Не помню, как мы с Асадом добрались до ближайшей гостиницы. Мы всю дорогу в такси целовались. И на ресепшн. И в лифте. И в коридоре.
Я только сейчас поняла, как сильно соскучилась именно по такому Асаду: напористому, страстному, авантюрному. Мне совсем не нужно было его благородство из серии "я буду ждать, пока ты не выберешь.".
Вот он, мой мужчина. Горячий, жгучий, стремительный и непредсказуемый.
Он завел меня в номер и тут же прижал к стене.
— Капризный камушек, — рычал он, с нетерпением избавляя меня от одежды, — неделю мне тут хвостом крутила. Сейчас ты у меня за все поплатишься.
Он резко развернул меня и прижал грудью к стене. Стянув мне волосы, он намотал их на кулак и прошипел мне в ухо:
— Как же я зол на тебя, — он завел мне руки за спину и согнул из в локтях. — Сейчас всю покусаю.
Я только было улыбнулась его остервенелому желанию, как вдруг вскрикнула от укуса. Асад не врал и действительно цапнул меня за шею.
— Ай! — вскрикнула я от повторного укуса. — Асад!
Но мужчина лишь закрыл мне рот ладонью и пригвоздил меня пахом к стене.
— А вот потерпишь, — рычал он. — Я столько дней терпел.
— Асад, — жалобно позвала я. — Я хочу тебя. Можно мне повернуться?
Мужчина снова рыкнул, но все же развернул меня к себе.
— Возьми меня, — проговорила я ему в губы и прижалась обнаженной грудью к его груди. — Целуй меня.
