— В зиккурате… Ах да, там кто-то неосторожный перебил множество полых статуй с запечатанными в них духами, и сам едва не отправился догонять кровного родственника по дороге вечности. А кто же у нас убил родственника?.. Дай-ка припомнить… Кажется, какой-то водный дух. Но не человечек, это уж точно.
Ворон явно издевался над своим собеседником. И, казалось, получал от этого удовольствие.
Эш снова медленно вдохнул и выдохнул.
— То есть ты намерен их прятать и дальше. Даже если нашей жизни будет угрожать опасность, — сделал вывод Эш.
— Этого я еще не решил, — ответил дух. — В любом случае, погонщику дельфинов и белых дев меч не нужен. Меч нужен воину. Вот когда вырвешь собственными руками чужую жизнь — одну, или пять. Тогда я подумаю об этом. Наверное.
Эш покачал головой.
— Ничего не понимаю… Если все так, и я такой неподходящий… То зачем тебе вообще все это?
Ворон зачерпнул мягкую сухую почву в когтистую руку и медленно высыпал наземь.
— Как долго падает пыль сверху вниз? Для тебя это лишь мгновение. Мгновение, о котором завтра ты и не вспомнишь. Что такое человеческая жизнь для меня? Точно такое же мгновение. Что такое моя жизнь для меня? Это вот это самое поле и звезды. Скука…
Ворон кивнул на жуткий ствол.
— До появления тебя здесь не было даже этого дерева, которое значительно улучшило мой пейзаж и добавило хоть какое-то разнообразие… Я никогда не видел охоту дингиров изнутри, и лишь поэтому согласился участвовать во всем этом. Некоторые более молодые духи, и духи, которые утратили свою личность из-за расщепления, или ненавидят вас, или сражаются с вами по старой привычке. Мне это давно не интересно. Потому что я — один из тех, кто видел начало. И помню, как воздух был переполнен энергией, а земля была пропитана кровью. Прекрасное время!.. Но с тех пор уже много столетий все движется по кругу, повторяясь снова и снова.
— Что такое — начало? — глаза Эша заблестели от любопытства. — Что было в начале? Как началась война духов и людей?..
— Тебе интересно узнать, как это произошло?.. — прохрипел ворон.
— Конечно!
Дух расхохотался.
— Как это типично для людей! Ничего не знать о себе самом, но подсматривать секреты в замочную скважину соседа…
И тут Эш вспомнил жуткое лицо вдовицы.
«Где твой дом, мальчик?» — прозвучал у него в голове мужской голос, и озноб снова коснулся его спины.
— Ты знаешь, где мой дом, — осенило Эша. — Ты звездный дух, и совершенно точно должен знать, откуда видны те созвездия, что я увидел в момент слияния с тобой. То воспоминание…
Ворон странно моргнул одним глазом.
— А разве ты сам не знаешь ответа на свой вопрос? — ответил он.
У Эша мучительно заболела голова. Настолько, что он схватился за виски руками.
Он хотел сказать, что те созвездия могли ему просто присниться. И что их вообще никогда не было.
Но какая-то часть его, запертая глубоко внутри, знала, что это неправда.
Созвездия существовали на самом деле. И железные дома. И женщина, с которой он рассматривал ночное небо.
Вот только ни над Внутренним кругом, ни над Внешним таких небесных рисунков Эш не видел.
Похолодевшими пальцами он растирал виски, а ворон между тем продолжал.
— Да. Вот об этом я и говорю — ты знаешь куда больше, чем хочешь знать, — насмешливо сказал он. — Однако я хотел поговорить с тобой совсем не об этом.
Ворон поднялся и показал когтем вверх.
— Посмотри воон туда.
Эш поднял глаза и увидел, что среди остальных ночных светил отчетливо выделяется огромная серебристая точка, переливающаяся всеми оттенками от красноватого до голубого.
— … Это звезда твоей смерти, — сказал ворон. — Она взошла в то мгновение, когда ты принял меня. И она убьет тебя ровно через одну луну, если до этого срока ты не перевернешь свои песочные часы и не запустишь время заново.
Сердце замерло в груди у Эша.
— Что?..
— Посмотри по сторонам, — сказал ворон, присаживаясь на корточки рядом с Эшем и поднимая с земли полуистлевшее ребро. — Я был рожден, чтобы убивать. И питаюсь я смертью. А значит, и ты тоже теперь питаешься ею. Или твоя плоть угаснет, напитав меня в последний раз, и я выйду из твоего мертвого тела. Поэтому один неглупый представитель твоего вида и назвал нас, воронов, стервятниками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эш уставился на духа, чувствуя, как злость вскипает у него в жилах.
Вот это он себе духа выбрал. Вот уж повезло так повезло!
— И кого же я должен убивать?.. — сквозь зубы спросил он.
— Людей. Духов. Еще лучше, если одновременно.
— То есть я теперь, кроме всего прочего, должен стать убийцей?..
— Или героем. В зависимости от того, кого ты предпочтешь убивать: тех, кто нравится другим людям, или кто не нравится. Тебе решать, — проговорил ворон.
— А если я тебя прямо здесь и сейчас удавлю, что будет тогда? — выпалил Эш.
Ворон снова моргнул обоими глазами.
— Но меня нельзя удавить. Тем более, здесь и сейчас. И ты это понимаешь, но поддаешься избытку эмоций. Конечно, ты можешь благородно принести в жертву свою собственную жизнь. Но тогда ты никогда не узнаешь… — Его выпуклые круглые глаза блеснули зеленым огоньком. — на что способен сытый ворон, даже если он относится к классу, который принято считать непригодным для битвы. А уж если ты соберешь еще нескольких…
— Твою ж акаду… — почти простонал Эш. — Ну почему у меня вечно все не как у людей?!.
Ворон вдруг умолк и стремительно подхватился на ноги, глядя вверх.
Эш отскочил в сторону, готовый к нападению, но вместо этого густую синеву неба разорвала яркая, режущая глаз зелень.
— Возвращайся, немедленно! — прохрипел у Эша над ухом хриплый голос ворона, и его человекоподобный силуэт растаял.
«Вставай!!!» — оглушительно каркнул дух, и парень вздрогнул всем телом, как от падения во сне.
Яркое солнце обожгло Эшу глаза, руки и ноги онемели, вся спина горела и чесалась, изъеденная муравьями. Лес шелестел и шуршал на ветру. Тени стали длинными — по всей видимости, с момента встречи с вороном прошло немало часов.
А в воздухе отчетливо пахло диким зверем.
Эш вскочил на непослушные ноги, покачнулся, выругался и схватился бесчувственными руками за лук. Озираясь кругом, он быстро сообразил, с какой стороны надвигается опасность и развернулся к ней лицом.
— Везунчик хренов… — прошептал парень, сжимая одеревенелыми пальцами стрелу.
Какая-то мелкая тварь при этом больно кусала его промеж лопаток — вот зараза…
Через несколько мгновений Эш услышал тяжелое дыхание, хруст валежника — и на поляну, отфыркиваясь, выбежал черный тур.
Бык был огромен. Крутые раскидистые рога вздымались у него над головой, как страшное оружие, черная горбатая спина лоснилась, и лишь кое-где виднелись клочья не вылинявшей, свалявшейся шерсти.
Увидев человека, зверь остановился и еще ниже опустил голову, скосив на чужака глаза с желтоватыми белками.
У Эша пронеслось в голосе, что такого одним выстрелом не свалить. А сделать второй, не оказавшись нанизанным на рога — это надо еще умудриться.
И в это мгновение в кустах мелькнул волчий хвост.
Тур всей своей тушей метнулся в сторону, позабыв про человека.
Эш не успел удивиться тому, что такая махина испугалась вдруг хищника, которого запросто могла растоптать и не заметить.
Потому что на поляну выпрыгнул зверь размером со льва и с уродливым, вытянутым вперед человеческим лицом вместо морды.
Глава 19
На решение у Эша было только одно мгновение.
И он выстрелил.
Одержимая тварь взвизгнула, как собака, попавшая под копыто лошади.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Тур, воспользовавшись случившейся заминкой и появлением еще одного участника схватки, ломанулся с поляны прочь сквозь кустарник, с треском ломая ветви. Полудурок жалобно заржал, заметавшись возле дерева, к которому был привязан.
