- Мой черед спрашивать: а что бы сделала ты? Когда тебя вышвыривают из горящего рая, поневоле рога отрастишь, э?
- Ты же не отрастил. Галактика велика, - сказала Таня. – Ты вот полпланеты под себя подмял, а никто и не против.
Многоликий грустно усмехнулся.
- Я хотел бы лучше быть дьяволом, чем таким местечковым идолом. Хотел бы, но копыта не держат. Довольствуюсь тем, что есть. А те, кому ничто не мешает – те будут жить местью, пока не осуществят её. Они зароются в самое сердце империи, которая их погубила, и съедят его изнутри.
- Ведь это будет хаос, - воскликнула Таня. – Он пожрет всю Лигу, а может, и окрестности. Он докатится и до тебя.
- До меня уже вы докатились. Чего еще опасаться? – спросил Многоликий совершенно серьезно. - Но я бы на вашем месте поопасался меня.
- Нам нужна лишь информация, Многоликий, - сказал Ульф. - Я искал бога.
- И ты хочешь узнать о дьяволе, - закончил Многоликий. – Его портрет прост: он зол и хитёр. Насколько хитёр – поверьте, вы даже представить себе этого не можете. Или можете… Насколько зол – достаточно, чтобы пойти даже на самый отчаянный и жестокий шаг. Просто подумайте: «Ну не может же он…» - и знайте, что он не только может, но и сделает это. – Многоликий умолк, покачал головой. – Время покажет всё. Это не то, что вы должны понять.
- А что же? – нетерпеливо спросила Таня. Многоликий только саркастически усмехнулся.
- Вы когда-нибудь встречали Иных?
Ульф помотал головой.
- Конечно, нет, - сказал Многоликий. – А я встречал. На Ифисе, ещё до его оккупации. И я вынес из этой встречи одно: нам их не понять. Это вообще невозможно. Я не знаю, откуда они прибыли, эти исполинские бесформенные существа, и к какому из десятков народов Галактики они относятся. Я не знаю, на каких принципах работают их пирамидальные корабли. Возможно, на таких же, как людские. Но разум их закрыт от нас, а наш – ничтожен для них. Если бы они хотели, они бы раздавили нас, и ликвитов, и обычных людей, смертных и вечно живущих, и до последнего мгновения мы бы не понимали, что они вообще делают. Они ведь – Иные. Но именно потому, что они Иные, они не стали этого делать. Хотя сомневаюсь, что мы им понравились. Смекаете, к чему я?
Ульф, кажется, смекнул. Таня же всем своим видом показывала, что не врубается. Многоликий Бог рассмеялся озорным старческим хихиканьем.
- Всё еще ничего не поняли, - бросил он со снисходительным презрением. Затем он заговорил громко и зычно, чтобы всё его племя слышало. – Еретики! Я щажу вас, ибо я – Господь, и милостив зело. Ступайте, и да принесёте благую весть народу своему, ибо грядёт возмездие на власть предержащих за грехи их. Адское возмездие, к коему непричастен я. – Он многозначительно посмотрел на Ульфа и Таню и добавил тише: - Аминь отсюда, пока я не передумал.
Ульф и Таня переглянулись. Таня пожала плечами и поднялась, собираясь уходить.
- Благодарю, Многоликий, - сказала Таня, но тот уже не слушал, погрузившись в свои божественные думы. Аборигены посматривали на пришельцев настороженно и неодобрительно.
- Мир вам, - сказал Ульф на прощание, и они с Таней поспешили ретироваться.
Глава 16
Едва «Цвет бесконечности» вынырнул из гиперпространства, Тане пришло сообщение от Рамона Торрейры. Голограмма Рамона, сидя в любимом антикварном кресле, вальяжно потягивала что-то крепкое из квадратного стакана. На лице дилера отражалось чувство выполненного долга.
- Не поверишь, что я выяснил, - сказал он, обращаясь, видимо, к Тане. – Не долее как час назад захаживал человек Мболи, и большой человек. Под мультифазой он такое нёс! Я думаю, эту штуку пора отпускать Церкви Братанов Иисуса, потому что иначе как исповедью я это назвать не могу. Он перечислил всех мужиков, которых пристрелил за последний год, всех девок, которых поимел за последний месяц, рассказывал, как его дразнили недомерком в школе – тот ещё коротышка, кстати – и как его батя порол, и как он потом батю скинул со сто тринадцатого этажа. Заслушаешься! Я могу целый криминальный роман написать теперь. Но главное – он выложил всё насчёт бента. Это тебе понравится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Рамон поёрзал в кресле, отпил немного из стакана, причмокнул, растягивая драматическую паузу.
- Во-первых, - продолжил он, - Мболи давным-давно выкупил весь бизнес у добытчиков бента на Сунгоре. Весь рыболовецкий флот принадлежит ему через четыре подставных компании. Как ты понимаешь, ловят они там ни хрена не кильку. Короче, каждый упоротый скат-исполин принадлежит Мболи. Я сразу спросил: на какие ж это шиши он выкупил целую отрасль целой планеты? Он рассмеялся и говорит: это еще фигня. И вот тут начинается во-вторых: Мболи этих скатов еще и интродуцировать пытается! Ну то бишь подселять в другие водоёмы. Выкупил – опять же, через левые морды – три больших озера: на Джаяваре, Сан-Себастьяне и в западном секторе Марса. Говорит, скаты прижились и плодятся. Я его спрашиваю: так откуда такие деньжищи? Да к чёрту деньжищи – это наркобизнес, тут всё что угодно может быть. Но выкупить три озера? У правительства? Кто вообще продал бы ему хотя бы одно, если по документам он владелец ночного клуба? И вот тут начинается в-третьих.
Рамон потянулся к бутылке, стоявшей рядом на тумбочке, и не спеша налил себе еще стакан. Таня закатила глаза.
- Вот любитель тянуть кота за…
- В-третьих, - перебила её голограмма Рамона, - он сказал, что все озера перед этим были приватизированы какими-то теневыми риелторами по правительственной программе. И все они получили на это, - вот тут Рамон сделал хороший глоток, - беспроцентный кредит в Государственном банке развития. Понимаешь, что это значит?
- План одобрен минэкономики, - пробормотал Ульф.
- Правильно, - сказала голограмма, не слыша выводов Ульфа, - правительство в курсе. Более того, они на это деньги выделили. Я спросил: небось, быстро кредит погасили? А он говорит – сразу же. Потому что лично министр-президент получил долю в двадцать пять процентов. Ну и кое-кто еще – поменьше. Я, конечно, охренел от услышанного, поэтому пришлось часик осмыслить, прежде чем вам рапортовать. Знаю, я молодец. Спасибо, пожалуйста, удачи, ваше здоровье. – Рамон поднял стакан, и на этом сообщение оборвалось.
Несколько секунд Ульф и Таня молчали. Таня что-то сказала по-русски – переводчик Ульфа не смог подобрать аналогов этому выражению.
- Согласен, - сказал Ульф. – Звоним Сато.
Когда Ульф изложил директору суть дела, тому не понадобилось много времени, чтобы сделать выводы.
- Всё ясно, - сказал Сато. – Он хочет выйти на правительственных чиновников. Желательно на самого министра-президента. И сам понимаешь, что будет дальше.
Ульф понимал.
- Мы этого не допустим, - решительно сказал он.
- Да, - тяжело кивнул Сато. – Как только он зашевелится – действуем.
- Но мы понятия не имеем, где Мболи!
Сато усмехнулся.
- Не Мболи зашевелится, - пояснил он. – Министр-президент. За ним будет легче проследить, а?
Не прошло и суток, как министр-президент зашевелился.
По словам Сато, министр госбезопасности Мария Руис была в шоке, когда он попросил у неё санкцию на наблюдение за министром-президентом. Но выслушав аргументы Сато, она дала зелёный свет. Без этого – никак: другие подразделения МГБ не стали бы церемониться, если бы заметили, как кто-то шпионит за первым лицом государства. Не меньше удивился и сам Ульф – ему и в голову не приходило, что в полномочия внутренней разведки вообще такое может входить.
- В наши полномочия входит всё, что позволяет обеспечить безопасность государства. Министр это понимает, она человек стальной воли, - сказал на это Сато. – И мы это сделаем.
Что такое «это», Сато предпочёл не упоминать.
На всякий случай Ульф дал его контакты Тане. Бой с ликвитом – если он завяжется – должен стать для мастера перевоплощений последним. Но мог стать последним и для Шестого управления. Возможно даже в полном составе.
