домашний костюм на джинсы и розовую блузку, собираю волосы в два хвоста и выбегаю из дома. Машина с наклейками такси уже ждет возле подъезда.
Пока едем не перестаю думать, что за срочность такая и почему Рома не приехал сам.
На охране прохожу без лишних препятствий и поднимаюсь на Ромин этаж. Дверь в квартиру не заперта, вхожу и прислушиваюсь. Внутри вроде тихо, и даже ощущение, что никого нет.
– Ром?
В коридор выходит Рома с бумажкой в руке. Челюсть стиснута так, что скулы заострились. В глазах полыхает настоящее пламя, и уверенность в том, что все не просто так, крепчает.
Рома протягивает мне листок.
– И когда ты собиралась мне признаваться, что дети мои?
Делаю шаг назад и врезаюсь в дверь:
– Откуда?..
Рома чуть ли не силой всовывает мне бумагу в руку. Опускаю взгляд, и перед глазами темнеет, когда до меня доходит, что именно он дал. Тест ДНК. Он узнал про детей!
– Я собиралась, – тихо проговариваю, все еще прижимаясь к двери.
– Когда увидела меня? Или когда работала у меня? Чего ты так долго собиралась-то? – Вопросы выстреливают в меня словно в живую мишень.
Но меня внезапно злит такое его поведение. Стискиваю бумагу в руке и вздергиваю подбородок:
– А когда бы ты хотел об этом узнать? Когда готовился к свадьбе? Или когда сваливал к Лизе обратно? В какой момент мне нужно было тебе сказать о том, что мои дети от тебя?
– Да сразу, когда увидела меня.
Рома тоже делает шаг ко мне, и расстояние между нами сокращается до пары шагов.
– Ну уж нет, вот уж кем я не хотела быть, так это разлучницей. Да и вообще, какое право ты имел делать этот тест, не спросив у меня?
Градус в комнате повышается с каждым сказанным словом. Между нами искры летают, но мы на это не обращаем внимания, сверлим друг друга взглядами.
– Потому что ты вообще не собиралась ставить меня в известность, а я увидел у Миши три дня назад родимое пятно, как у нас с отцом.
– И что дальше? Ты всех детей проверяешь на родство? – злость во мне превращается в лютую ярость.
– Лена, блин! – рычит Рома, но меня это ни капли не пугает.
Я тоже уже злюсь так, что еле сдерживаюсь, чтобы не настучать Роме по голове за его твердолобость и скрытность.
– Что Лена? Ты ушел к невесте, когда узнал, что она беременна, и тут в этот момент мне нужно было сказать про Пашу и Мишу? Ну уж нет, дорогой, я вполне себе справлялась без тебя все это время, поэтому в тот момент я не считала нужным признаваться тебе.
– Вот как? Значит, по твоей милости я мог вообще не узнать о своих детях?
Внутри случается взрыв, и я преодолеваю те два шага, что разделяли нас. Упираю палец в его грудь.
– Эти дети все еще только мои, Ром! И да, ты запросто мог не узнать!
– Вот как? – серые глаза темнеют.
Рома хватает меня за руку и притягивает к себе. Дергаюсь, пытаясь освободиться из захвата.
– Отпусти! – шиплю, смотря ему в глаза, хоть от его взгляда по спине пробегает холодок.
Он продолжает стоять неподвижно, и я дергаю рукой. Он с неохотой разжимает пальцы.
– Лена, это мои дети, блин, а ты о них молчала!
Повышает голос, а мне хочется закрыть уши и не слышать всего этого в свой адрес.
– Это мои дети, а ты можешь катиться к черту!
Разворачиваюсь и вылетаю из квартиры. Меня потряхивает от выброса адреналина. Да уж, не так я себе представляла эту новость.
Рома выскакивает вслед, и я ныряю на лестницу, вместо того чтобы побежать к лифту. Взбегаю на последний этаж и затихаю.
До меня доносится хлопок двери лестничной клетки, минутная тишина, и снова хлопок, по которому я понимаю, что Рома ушел.
Сердце колотится так, что в ушах закладывает. Стою и стискиваю перила в попытке успокоить ускорившееся дыхание.
Рискую пошевелиться, только когда проходит минут двадцать и в подъезде не слышно никаких посторонних звуков. Спускаюсь на три этажа ниже Роминого и проскальзываю к лифту.
Вызываю такси и выглядываю на улицу. Ромы не видно, и я могу наконец выдохнуть. Дожидаюсь машины и возвращаюсь домой.
Остатки злости рассеиваются по пути, и в квартиру я захожу почти спокойная. Но сестра сразу замечает, что что-то не так.
– Ты где лицо потеряла? – заглядывает в глаза и хмурится.
– В смысле? – мимолетом смотрю в зеркало. – Вроде на месте.
– Дуру мне тут не включай, систер. Что стряслось? Очередная беременная невеста? – поддевает Линка, но я понимаю, что она не со зла сейчас.
Мотаю головой:
– Рома узнал про детей.
Линка открывает рот, но не произносит ни слова. Я надавливаю на подбородок и закрываю ей рот.
– Как узнал? Ты рассказала?
– Не-а, он сделал тест.
– Неужели осенило? – Линка вскидывает руки к потолку и хлопает в ладоши. – Это ж хорошо, чем ты опять недовольна?
– Слышала бы ты, сколько мне претензий прилетело, почему я сразу не рассказала.
– Ну и правильно, – поддакивает сестра и высокомерно вздергивает нос.
– В смысле? А ничего, что недавно он меня кинул?
– Не, подожди, – поднимает Линка палец и прижимает к моим губам, заставляя замолчать, – про это вообще забудь. Ты же простила его и приняла обратно.
– И что дальше?
– А то, что это теперь надо оставить в прошлом.
– Ладно, допустим, но…
– Но?
Замолкаю и прокручиваю нашу ссору в голове. Меня больше всего задело, что Рома, ничего не сделав, уже считает детей своими.
– Он уже считает детей прям своими, – обиженно бубню и опускаю глаза.
– А чьими ему их считать? – фыркает сестра.
– Не знаю, Лин, просто там все было как взрыв, он с порога начал напирать, почему да когда бы я сказала. И я ему ответила тоже не очень любезно.
– Ладно, систер, – Линка подходит ко мне и обнимает, крепко прижимая к себе, – расслабься. Просто подожди действий с его стороны.
– Мне кажется, их не будет, – дергаю плечом и получаю тычок в бок. – Эй, больно же!
– Да с чего бы не будет шагов-то? Пойдем, чаю попьем, Толик тортик привез.
Глава 29
Занимаюсь дома уборкой, когда Линка начинает верещать на всю квартиру и звать меня. В недоумении захожу на кухню, где уже сидят на подоконнике бесята, а Линка их поддерживает. Вся троица что-то с интересом рассматривает в окне, и мне становится любопытно, что же они там видят.
Охаю, когда
