- Так это Вы пели во время поездки? - девочка осмелилась подать голос из своего укрытия. - Хотя нет, тогда голос был грубее и гнусавее. Или у Вас неожиданно появился музыкальный слух, или тогда Вы издевались специально.
- А это имеет значение? - известие о том, что его предшественник не отличался музыкальными способностями, отчего-то порадовало мужчину и расположило к беседе.
- Нет. Просто Вы поёте очень древнюю сагу, которую вряд ли можно найти в обычных песенниках. Мне очень интересно, о чём в ней повествуется.
- Да? - невурлок улыбнулся и ненавязчиво выволок девочку за руку из-за печи. - Это наша национальная песнь, что-то вроде символа. Его не существует в песенниках. Слова этой песни передавались из поколения в поколение в устной форме из-за особенностей языка. Он настолько древний, что уже никто не сможет понять его. Поэтому, барышня, при всём своём желании я просто не в силах приоткрыть вам смысл "Наследия Чибиса".
Прятаться обратно было глупо и не совсем подходяще, поскольку ловкий мужчина уже заслонил своими плечами такой удобный путь бегства. Поэтому Каринария Корсач натянуто улыбнулась и села на скамью возле стола. Она неожиданно подумала, что при таком непутёвом командире и отсутствии такого надёжного хотя бы по виду Люпина, ничего не мешает гроллинам вести себя недостойно и тем более намеренно говорить неправду.
- Вы меня обманываете, Лоран, - как можно спокойнее постаралась ответить ему девочка. - Песня эта, безусловно, редкая, но отнюдь не реликтовая. Её свитки можно достать в библиотеке многих родов, а прочтение, хотя и занимает много времени на расшифровку, возможно при наличии знаний в области древнего языка.
- Ты не знаешь, о чём говоришь, - заметил мужчина с неизменной улыбочкой.
- Это Вы не понимаете сути проблемы. Если не знаете перевода чего-либо, не нужно убеждать других, что этот перевод невозможен. Вы поступаете не красиво.
- А ты совершенно не знаешь правил хорошего тона, - Лоран хохотнул и едва удержался от щелчка девушки по носу. - Потому что постоянно перечишь старшим.
- Я не владею хорошими манерами? - едва подавила возмущение юная Корсач, но быстро справилась с захлестнувшими эмоциями. - А вы считаете себя старшим на каком основании? По происхождению? Званию? Или положению в обществе?
- И по первому, и по второму, и по третьему, - самообладания Лорану тоже было не занимать, мужчина сел на полку возле печи и пристально уставился на собеседницу. - Однако я имел в виду разницу в возрасте, но, если именно она тебе меньше всего важна, то.... Что ты скрываешь, девочка? Ведь что-то даёт тебе повод поддерживать о себе такое высокое мнение, быть такой надменной и самолюбивой после всего случившегося. Ты настолько уверена в себе, что позволяешь себе оставаться вне группы даже при смертельной опасности? Кто-то обещал тебе защиту? Тот, кто стоит за нападениями?
Владомир, изображавший полное углубление в заточку оружия, совсем притих и почти растворился с мебелью, неудачно скрывая за тишиной собственную заинтересованность разговором. От напряжения на лбу юноши выступили капельки пота, он опасался услышать лишнего и при этом настолько хотел приблизиться к ужасной тайне, что даже не замечал, как десять минут подряд точит ножны.
- Не представляю, на что Вы пытаетесь намекать, - Карина боялась даже лишний раз шелохнуться, поэтому просто копировала матушкин тон и позу оскорблённой невинности.
- Может, ты просто маленькая лгунья? - ухмылка невурлока стала такой мягкой и доверительной, что девочке приходилось бороться с желанием расплакаться. - Хочешь перед незнакомыми взрослыми дядями разыграть из себя значимую личность. Хочешь показаться великосветской аристократкой из правящего рода, что может на что-то рассчитывать. Открой глазки, девочка, ты в лучшем случае станешь маленькой и незаметной женушкой уездного дворянчика с кучей долгов и мизерным наследством. Ты не будешь командовать вассалами или ведать делами Империи. Ты просто горожанка, которую по чистой случайности препровождают из пункта "А" в пункт "В"...
- Что даёт Вам право меня оскорблять? - наверное, глаза девочки всё-таки покраснели и увлажнились, а плечи невольно дрожали, только голос удавалось пока сдерживать. - Вам не должно быть никакого дела до аристократки или горожанки, которую Вы сопровождаете. И то, кем я стану или не стану в жизни, не имеет никакого отношения к глубине моих познаний в языках.
- А кому нужны твои познания? Подумай, где они пригодятся? Или уже пригодились? К чему вся эта чванливая учёность на пустом месте? Будто от нескольких книжек ты станешь важнее? Ты так думаешь? Ты думаешь, что от этого становишься персоной первой величины?
- Я-я-я, - Каринка с ужасом осознала, что сил держаться против этого красноглазого у неё больше нет, а выбежать из дома она не сможет, - не желаю с Вами продолжать разговор.
- А я желаю...
- Лоран, - с печи свесилась рука Кирха и перехватила собрата за воротник, - перестань гнобить девушку. Если твоя амбициозность жаждет сегодня кого-то подавить, выбери жертву имеющую возможность за себя постоять.
- Мне стоит погнобить тебя? - невурлок легко и непринуждённо перестроился на игривый лад и даже легкомысленно рассмеялся.
- Если в твоих принципах добивать раненых, - казалось, Кирх сразу понял смысл словесной игры собрата и моментально в неё включился, - то попробуй...
- Потом, когда ты выздоровеешь, - уклончиво ответил мужчина и по пальцам расцепил захват на вороте. - А когда ты выздоровеешь?
- Четыре-пять дней...
Если бы девочка сейчас была способна думать спокойно и так же спокойно воспринять услышанное, ей непременно стало бы стыдно за то, как по её вине отодвинулись сроки исцеления. По счастью, она этого не слышала, а поспешила улизнуть обратно за печь, где мышью прикорнула на полу возле тёплой кладки.
Сразу же после обнаружения исчезновения оппонента Лоран взобрался на печь к собрату. Они ожесточённо спорили о чём-то на своём языке жестов до перелома пальцев, хотя лица оставались спокойными и равнодушными. Владомиру ничего не оставалось, как разочарованно плюнуть под ноги, воровато затереть (вдруг охраняемая взбесится из-за попрания чистоты) и отправиться спать, ловя равновесие на раскачивающейся из стороны в сторону крышке.
Сон пришёл так быстро, что Каринка даже не успела толком обдумать недавнюю ссору и решить, как ей стоит в дальнейшем относиться к казавшемуся столь дружественным Лорану. Она просто закрыла глаза и оказалась в незнакомом помещении. Огромная серая комната напоминала печную кладку с дырой от вытянутого кирпича. Гладкие шлифованные стены покрывали странные конструкции из стекла и натёртых до серебряного блеска палок, таких извилистых и причудливых, что глазам не верилось, будто эти стебельки могут держать столько тяжёлых вещей. На одной из стен висела живая картина, меняющаяся до мельтешения в глазах. Четвёртая же стена и вовсе отсутствовала, на её месте была тончайшая, видимо сделанная из горного хрусталя пластина, открывающая вид в небо, сплошь изрезанное длинными скальными сколами с множеством окон и шпилей. Посреди странного помещения стоял железно-стеклянный обеденный стол, но на нём не было ни приборов ни соответствующих украшений, на нём было много бугорков и отходящих шнурков, по одному на каждый стул. Девочка боязливо спустила ноги на пол, оказавшийся каменным, но не слишком холодным. Ей было немного страшно, поскольку ни один, даже совсем знакомый предмет, вроде стола или бокала, не казался ей близким или понятным. Каринкой овладело смятение и растерянность, всё приводило её в удивление и трепет, но и всё говорило, что каждая вещь очень реальна. Из-за причудливой рамки слышался мужской голос, со странный акцентом и манерой говорить очень рублено и упрощённо, как маленький ребёнок. Его речь была скудна и притом точна и деловита. Сам язык показался девочке смешным, хоть и почти понятным, что заставило прислушаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
