использовать все средства «для спаяния армий железной дисциплиной». Воспользовавшись создавшейся обстановкой, утром того же дня австро-германские войска начали наступление в Фокшанском и Окненском районах, в зоне ответственности 4-й русской и 2-й румынской армий Румынского фронта. О возможных планах противника наши летчики заблаговременно докладывали командованию, обнаружив большую концентрацию вражеских батарей вдоль железной дороги Фокшаны – Аджуд и на оживление его тыла. Однако достигнуть решительного успеха противнику не удалось. Встретив упорное сопротивление со стороны русских и румынских корпусов, к 30 июля он был вынуждены перейти к обороне на всей линии фронта.
В целом действия нашей авиации в весенне-летней кампании нашли свое отражение в изданном в сентябре 1917 г. приказе начальника Штаба ВГК. В нем, в частности, отмечалось «исключительно доблестное и самоотверженное отношение к делу всего личного состава боевых авиационных частей»[836] и отмечены заслуги наших летчиков в ходе самой операции: «Понеся потери более значительные, чем прочие рода войск, наша авиация нанесла противнику втрое больший урон, достигая во многих местах превосходства в воздухе и приковывая к нашему фронту значительные его воздушные силы»[837].
Русские летчики тем временем продолжали пополнять счет своим победам. 24 июля в районе Тауров военный летчик 7-го авиаотряда истребителей Д.А. Макиёнко вступил в воздушный бой с двумя неприятельскими летательными аппаратами и заставил один из них круто снизиться в направлении Поморжаны. На участке у д. Дрышува (Восточная Галиция) командир 9-го армейского авиаотряда летчик подпоручик И.М. Багровников также заставил снизиться самолет противника[838].
На следующий день в районе с. Богданешти нашими передовыми частями захвачен совершивший вынужденную посадку неприятельский «Бранденбург» (44-я австрийская авиационная рота). При посадке экипаж попытался скрыться, но был пленен[839].
27 июля в районе к юго-востоку от Барановичей наш самолет уничтожил неприятельский аэростат[840]. В тот же день при боевом патрулировании в районе н/п Городенка ротмистром А.А. Козаковым и подъесаулом И.А. Шангиным в воздушном бою уничтожен двухместный австрийский летательный аппарат «Брандербург Ц.I» (20-я авиарота)[841]. Отличились также летчики поручик Н.П. Киселевич (Кисилевич) и подпоручик французской службы Фей, сбившие 3 августа два самолета «Шкода» из состава 37-й и 22-й австрийских авиационных рот[842].
Отступление русских войск повлекло за собой усиление активности авиации противника. Объектами нападения с воздуха выступали в первую очередь крупные узловые станции и транспортная сеть в ближнем тылу действующей русской армии. 24 июля воздушной бомбардировке подверглись станции Залесье, Пруды и Полочаны. Несколько нижних чинов получили ранение, убито восемь лошадей[843]. Несколько бомб было сброшено в с. Казино (северо-западнее г. Иезуполь (Езуполь)). Как правило, налеты осуществлялись большими эскадрильями. Через день аэропланы противника, пролетая над ст. Молодечно, сбросили 5 бомб в санитарный городок. Их осколками был убит врач, ранены сестра милосердия, священник и мальчик[844].
В дальнейшем боевые действия на русско-германском фронте приняли позиционный характер, в котором по-прежнему воздушным силам отводилась особая роль. Так, в августе – октябре личный состав 1-й боевой авиагруппы (подполковник (с сентября 1917 г.) А.А. Козаков, ЮЗФ) совершил 509 боевых вылетов, проведя 116 воздушных боев. Было уничтожено три самолета противника и подбито еще пять, упавших на вражеской территории[845].
28 июля ружейным огнем был сбит германский самолет, «упавший, объятый пламенем, западнее Стесниковце (западнее Збаража)»[846]. На следующий день в районе Богданешти опустился неприятельский аэроплан. «Летчики убежали в лес, а аппарат в полной исправности»[847].
Через день южнее г. Рига (Северный фронт) огнем нашей артиллерии был сбит германский аэроплан. Летчики и летательный аппарат разбились[848]. Днем позднее командир 1-й боевой авиационной группы ротмистр А.А. Козаков и его заместитель подъесаул И.А. Шангин в районе Ставчан (между Хотином и Новоселицей) сбили австрийский самолет «Брандербург Ц.I» (26-я авиарота)[849]. Раненые летчики были взяты в плен[850].
3 августа в районе Тарнополя и Южной Козювки наш разведывательный самолет «вступил в бой с атаковавшим его аппаратом противника. Ожесточенная воздушная борьба закончилась тем, что наш аэроплан, пробитый в двух местах, благополучно спустился к своей базе. Наблюдатель поручик Педоховский ранен в руку разрывной пулей, тем не менее задание было нашим летчиком исполнено. Наш сопровождающий аппарат бросился на самолет противника и заставил его снизиться в своем расположении»[851].
В тот же день в районе к западу Волочиска (Волынская губ.) германский аэроплан-разведчик попал в зону зенитного огня. Стремясь выйти из-под обстрела, он «круто повернул назад и потерял пулемет с двумя лентами патронов. Пулемет упал в районе наших позиций и почти не испортился»[852].
Ночью над Рижским районом с разведывательными целями летал цеппелин. При попытке его проникнуть к центру Риги по нему был открыт огонь зенитных батарей. Неприятельские аэронавты не стали рисковать и взяли курс по направлению к Митаве[853].
9 августа противник потерял очередной свой самолет в полосе русского Западного фронта (на Барановическом направлении), также уничтоженный зенитным огнем[854]. Самолет упал в районе д. Высадовича. Летательный аппарат сгорел, летчик погиб[855]. Больше повезло австрийскому летчику лейтенанту Шларбауму, чей самолет в тот же день был подбит в воздушном бою в прифронтовой полосе[856]. Ранее, 7–8 августа, личный состав 4-го армейского воздухоплавательного отряда записал на свой счет два сбитых вражеских аэроплана, атаковавших наши аэростаты[857].
12 августа во время воздушных боев наши летчики сбили три неприятельских аэроплана и четыре других были «принуждены снизиться в поврежденном состоянии»[858]. 15 августа на Виленском направлении русские артиллеристы сбили сразу два неприятельских летательных аппарата. Один из них упал в расположении наших войск (восточнее оз. Вишневского), а другой – в расположении противника (западнее м. Крево)[859].
25 августа в районе Сморгони артиллерийским огнем подбит немецкий аэроплан, упавший на нашей территории[860]. Вечером следующего дня в результате успешной пулеметной стрельбы над Дунаем сбит вражеский гидроаэроплан[861]. Аппарат загорелся в воздухе и упал в расположении противника[862].
В свою очередь противник усилил активность своих воздушных сил на Рижско-Двинском участке и в полосе Румынского фронта. 27 июля бомбардировке с воздуха подверглось м. Торнье-Бью (о. Оланул). С борта цеппелина на военные объекты было сброшено 20 больших бомб. По ходу движения дирижабль попал в зону обстрела наших судов и береговых батарей[863].
В тот же день группа германской морской авиации атаковала наши укрепленные позиции на о. Церель и г. Аренсбург[864]. «Обстрелянные огнем судов флота и батарей, аппараты скрылись, сбросив без результата до 20 бомб. Один отряд неприятельских аппаратов атаковал находившийся там наш эскадренный миноносец, сбросив в него безрезультатно 8 бомб»[865].
30 июля противник совершил групповой воздушный налет на ст.
