округлились, девочка вжалась в спинку стула. — Твоя подруга пропала. Ты слышишь? Ты можешь мне помочь? Сказать хоть что-то. Может она говорила какие-то мелочи. Алён, я не хочу вытягивать все из тебя. По-человечески прошу помочь!
— Она меня убьёт. — Тяжело вздыхает блондинка, а затем облокачиваясь на стол приближается ко мне. — Мы с ней неделю назад поругались, — Начала шепотом Алена. — Она мне до этого рассказывала, что в модельное агентство попала.
— Как давно?
— Я узнала месяц назад. Она вроде полгода состоит в нем. Ее парень владелец этого модельного агентства.
— Ее парень? — Во-первых, какой к черту парень? Во-вторых, владелец?! Сколько ему лет?! — Кто он?
— Я не знаю. — Искренне начала говорить Алёна при этом отрицательно мотая головой. Видно, что девочка очень сильно переживает. — Правда не знаю о нем ничего, кроме имени и того, что он владелец агентства. Название агентства тоже не знаю.
— Как зовут?
— Заур. Ему двадцать восемь лет, вроде. И татуировка есть волка на плече. Не знаю, может это как-то поможет вам.
— Какой нахрен Заур?! — Зарычала словно дикий зверь. Я чувствовала, как в венах закипает кровь. — Он отец ее ребёнка?
Алёна в момент побледнела. Глаза забегали.
— Вы знаете о том, что она была беременна?
— В каком смысле была? — Внутри меня что-то щелкнуло. Конечно, меня не радовало то, что моя четырнадцатилетняя сестра ждёт ребёнка, это не нормально! Но чтобы избавляться от маленькой жизни — никогда. Тем более на снимке четко было видно очертания человека. Это была уже полноценная жизнь!
— Ну…мы с ней поругались именно тогда, когда Заур повел ее на аборт. Я говорила, что это незаконно! Что она несовершеннолетняя, нужно разрешение от родителей. Что нужно обо всем сказать семье, но это же Вика. Говорила: «- Заур всё решит!» — Алёна совсем поникла. Начала перебирать пальцы в руках, чуть заламывая их. — Она всегда сама у себя на уме была. Никогда не слушала. А когда к Зауру в модельное агентство пошла, я предупреждала, что может получится так же, как с Гусем.
— Как с кем? Не понимаю тебя, что должно было повториться?
— Год назад у нее был мужчина-фотограф по кликухе «Гусь». Она даже имени его не знала настоящего. Он приезжал к школе на дорогой тачке, забирал ее и обещал снимки, которые попадут на полосы таких журналов как Вог, Эль. Та уши и развесила, а по итогу… — Девушка замолчала, а я с ужасом и страхом в глазах ждала продолжения. Что? Что произошло по итогу?!
— Не молчи. — Только и смогла прошептать. Кровь в жилах уже давно не кипела, а стыла. Я превращалась в онемевшую статую.
— Привез в отель, напоил чем-то и изнасиловал.
Сердце пропускает удар. Из глаз моментально потекли слезы. Почему она молчала? Почему ничего не сказала?! Вика пережила очень сильное потрясение в своей жизни, а мы просто не заметили! Мы не заметили, как происходило самоуничтожение ребенка! И всё, что сейчас с ней происходит лежит на наших плечах! Я не могла нормально дышать. Мне как будто перекрыли кислород. Хотелось рвать на себе клочьями волосы и выть белугой.
— Тогда был ее первый аборт. И помог в этом Заур. Моментально взял Вику в свои руки, окружил любовью и заботой. — Алёна пожала плечами. — Гусь ее совсем не сломал, она внешне была совершенно спокойна. Вела себя так же, как и всегда. Но вот, что происходило внутри, только Бог знает.
— Что ты знаешь еще? — Хриплым голосом спросила я. Я не знала, как реагировать. Я была в полнейшем шоке. — Не про Заура и Гуся, а вообще. Чем она занималась?
Господи, как же паршиво спрашивать об этом сейчас. Задавать этот вопрос подруге, а не самой сестре. Мы занимались своими делами, проблемами, совершенно не замечая, как Никита и Вика тонули в болоте, а мы им просто не протягивали руку. Я чувствую во всем случившемся свою вину. Не доглядела… Во что она могла сейчас вляпаться? Что-то похуже изнасилования? Или же просто сбежала с любимым от нас? От тех, кто даже не спрашивал, как у нее дела и в порядке ли она.
— Да ничем особо. — Алена прочистила горло. — Знаю только, что последние полтора года скакала по папикам.
— Как это понять? — Глупый вопрос, Настя. Ну неужели ты не знаешь, что это значит? Знаю конечно. Только вот почему-то хочется верить, что я все не так поняла.
— Давайте откровенно, ладно? Вика очень красивая и выглядит постарше своих лет. Ей спокойно давали семнадцать — восемнадцать. И в погоне за красивой жизнью, она находила обеспеченных мужчин, которые возили по ресторанам, отелям, говорили, что она их единственная и неповторимая. Последнее время, она занималась именно этим, а сама прикрывалась тем, что остается с ночевкой у меня.
Обхватываю себя руками и отрицательно мотаю головой. Я так не хочу верить в то, что это правда. Но зная Вику, ее поведение, характер, то всё, что сказала Алёна, имеет место быть.
— Как мы этого не заметили? — Я задаю этот тихий вопрос скорее сама себе, не думая получить ответ со стороны. Но подружка Вики заряжена на разговор, поэтому ответила.
— Вас не было в ее жизни. Вы и ваша мама были постоянно на работе. Бабушка ничего не видит и не слышит, ей бы за собой уследить и не травмироваться. Брат…, да я вообще его не помню дома. И как мне известно, он сам был не очень положительным персонажем в этом мире. Вас нельзя обвинять в том, что произошло. Вы последние года не жили, а выживали. Я думаю, что это осознанный выбор Вики.
Какой осознанный выбор в четырнадцать лет?! Ей голову запудрили, слова любви наговорили, а она и рада. Но что-то доказывать такому же подростку, как сестра, я не видела смысла. Лишь только немного кивнула головой и вытерла с щеки вновь ползущую слезу.
— Она говорила, что Заур предлагал ей куда-то поехать поработать. Только куда, я не знаю. Возможно, она сейчас работает и как закончит, вернется.
Или всё будет так же, как с «Гусем». Тяжело получается сделать глубокий вздох. Жжет все внутренние органы. Чувствую, что приключилась большая беда.
