– А вот такой подход мне нравится гораздо больше! – Максим хлопнул товарища по плечу. – Ты только запомни одно: твоя основная задача – не позволить им убить ни себя, ни Лизу. А все остальное мы сделаем – это я тебе гарантирую.
– Верю, – твердо сказал Артем. И вдруг спросил: – Слушай, а где Васька свои ножи держит?
– Зачем?
– Нужен хороший и острый нож…
– Так ты его в самолет не протянешь!
– А он мне здесь нужен, – усмехнулся Артем. – Здесь и сейчас.
4
Надо сказать, что Лиза не испытывала страха. Нет, сначала ей было не только страшно, но и противно до тошноты. Вопреки указаниям старика-чеченца ее не заперли. Дверь в комнату, в которой ее держали, осталась открытой. Просто приставили охранника из боевиков. Также широко открытой оставили дверь и в другую, соседнюю комнату. В ту, где чеченцы уже второй час самозабвенно насиловали Анжелу. Девушка уже и не кричала – слышались только самодовольные комментарии насильников да советы, что они во весь голос и по-русски давали друг другу.
Сначала Лиза пыталась закрывать руками уши, но это плохо помогало. Ее тошнило, ей было страшно до боли. Однако, сам того не желая, ее из этого состояния вывел пожилой мститель.
Он вошел в комнату, посмотрел на женщину и, улыбаясь, сказал:
– Ты, красавица, слушай. Тебя то же самое ждет. Как только твой муж… Ну или кто он там тебе? Как только он сюда приедет.
Значит, захватчики вызвали Артема…
– Он уже вылетел, – продолжал давить на психику старик. – Скоро будет здесь. И вот тогда…
– Вы все умрете, – совершенно спокойно заявила Лиза. Страх ее куда-то улетучился. Когда Артем будет здесь, в этом доме, всем его врагам придет большой кирдык. В этом она была уверена на все сто процентов.
Уверенность, что слышалась в каждом сказанном женщиной слове, неприятно задела старика.
– Эй-е! Ты красивая, но глупая! – почему-то решил он что-то объяснить. – Тут десять ребят. Все с оружием, все спортсмены. Да они…
– Они все умрут, – повторила Лиза. – Их всего десять.
Пожилой чеченец, не в силах совладать с охватившим его гневом, шагнул вперед и поднял руку, намереваясь ударить болтливую бабу. Но, столкнувшись с ней глазами, отступил. Не испугался и не пожалел – передумал. Да и своим спокойствием, уверенностью Лиза сумела старика озадачить, смутить.
– А если я скажу ребятам, чтобы они тобой сейчас занялись? – прищурился он, все же желая оставить за собой последнее слово. – Не дожидаясь твоего героя?
– Это уже ничего не изменит, – ответила Лиза. – В вашей судьбе – точно. Чтобы справиться с Артемом, тебе нужно было привезти сюда раз в десять больше людей. А так… Вы все обречены. Мне вас жалко.
Старик несколько секунд смотрел на женщину, после чего развернулся и вышел из комнаты. Сейчас он почти любил своего «кровника». Достойный, очень достойный враг. Такой враг поднимает самооценку индивидуума. Это ведь только глупые и жадные русские торгаши думают, что место человека в жизни определяется его друзьями, и стараются дружить с нужными людьми. На самом же деле не надо говорить, кто твой друг – депутат, чиновник или бандит. Скажи, кто твой враг, и сразу все станет ясно. У достойного человека – достойные враги. А если человек мусорный, то и его враги – точно такой же человеческий мусор.
И женщина врага вполне достойна своего мужа. Ну что же… Тем приятнее будет их раздавить, растереть, втоптать в грязь. А потом убить. Другого варианта просто нет. И даже суровые законы кровной мести тут ни при чем. Старик прекрасно понимал – такого врага нельзя оставлять в живых. Лиши его рук, ног, глаз – он все равно найдет способ даже в таком состоянии дотянуться до него.
5
– Что случилось? – Этот вопрос Дед задал уже в салоне самолета, который начал рулежку. До этого как-то времени не было.
– Старика-чеченца помнишь? – вопросом на вопрос ответил Максим. И уточнил: – Того, в Афганистане.
– Помню, – ответил Шовкат. – А он тут при чем?
– Он и его люди взяли в заложники жену Монаха. Требуют, чтобы он им сдался…
Свое отношение к этой новости Сабиров выразил несколькими короткими и очень энергичными фразами на родном языке.
– Вот и мы о том же! – усмехнулся Василий.
– Что будем делать? – Бывший пограничник отбросил эмоции. В конце концов, они ничего не решают. Ни одной проблемы.
– А как ты сам думаешь? – Максим, прищурившись, взглянул на Шовката.
Разумеется, тот уже делом доказал и свою порядочность, и верность команде. Но это было тогда, когда ему в принципе терять, кроме собственной жизни, было нечего.
Сейчас ситуация немного изменилась. Сабиров неожиданно для себя стал не только богатым человеком, но и получил весьма солидную должность в международной корпорации, крепко стоящей на ногах. То есть ему есть что терять… И захочет ли он пойти на риск? Этого Максим не знал. А подталкивать человека к нужному тебе решению, практически заставлять действовать через силу… Так поступать Оболенский не хотел. Дело скользкое, что уж тут говорить. Да и рисковое. Можно ведь не просто голову сложить. При неблагоприятном стечении обстоятельств очень даже возможно так же, как Монах, перейти на нелегальное положение. Поэтому на участие в этой акции каждый должен принять решение сам. Только сам.
– А чего тут думать? – простодушно удивился Сабиров и весьма выразительно провел оттопыренным большим пальцем по своему горлу. – Всех, на хрен!
– Вот и мы так думаем, – усмехнулся Максим.
Значит, не ошиблись они в свое время в этом человеке.
– А где сам Артем? – спросил Шовкат.
– Монах полетит пассажирским бортом, – сказал Максим. – Мы будем на месте раньше него. Поэтому ты, Дед, посмотри аппаратуру. Чтобы никаких сбоев во время работы. Ты, Скопа, проверь стволы. Протри, заряди… Ну да чего тебя учить.
– А ты?
– Я тоже делом займусь. – Оболенский взял увесистый промасленный тряпичный сверток из привезенной Шовкатом сумки «оружейников» и направился в другую комнату салона.
Надо бы сказать, что в свое время они неплохо приподнялись на оружие, отобрав сумку у неудачливых грабителей. В сумке – помимо вполне приличных макаровских стволов – оказались два специальных «стечкина» с ПБС к ним и… «Винторез». Оружие знакомое, почти родное. Вот этой винтовкой Максим и занялся. Разложил перед собой составные части оружия и приготовился «камлать». Численное превосходство явно будет на стороне противника; стало быть, права на ошибку у них просто нет. Любая ошибка или технический сбой приведет к гибели кого-нибудь из членов команды.
Но Оболенский не успел сосредоточиться на оружии – дверь в кабинет Малышева, который он занял, открылась и на пороге возникла бортпроводница.
– Извините… – Молодая женщина сейчас смотрела не на Максима, к которому вроде бы обращалась, а на лежащие перед ним составные части винтовки. И, надо думать, она прекрасно понимала, что именно видит. – Вы – Оболенский?
– Что вы хотели? – ничем не проявил своего недовольства ее бесцеремонностью Максим.
– Радио… – сообщила женщина, по-прежнему не отводя взгляда от оружия. – С земли…
– И что там?
– Вот… – Бортпроводница протянула Оболенскому листок бумаги.
Заглянув в него, Максим удовлетворенно хмыкнул. Не подвел Малыш! На листке значилось: «БМВ», номер… будет стоять справа от зоны прилета, доверенность на тебя».
– Спасибо, – поблагодарил Оболенский женщину. Та, кивнув, вышла из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь.
6
Бортпроводница вихрем ворвалась в кабину пилотов:
– Командир! Командир! Там!..
– Что случилось? – встревожился командир.
– У пассажиров – оружие! – выдохнула округлившая глаза женщина.
Командир и второй пилот переглянулись. После чего командир спросил:
– И что?
– Как это – что?! – удивилась бортпроводница. – Надо на землю сообщить! Пусть их после посадки полицейские!.. Того!.. Арестуют!
– Как же все запущено! – сокрушенно покачал головой командир. И отвернулся.
– Видишь ли, Анечка, – пустился в объяснения второй пилот. – Как ты думаешь, чей это самолет?
– В смысле – чей?
– Кому он принадлежит?
– Ну, Виктору Малышеву… – Бортпроводница все еще не понимала, о чем с ней говорят. И почему в таком вот тоне, так, как обычно говорят с тяжело и неизлечимо больным человеком.
– О! – Второй пилот поднял вверх указательный палец, подчеркивая значение сказанного. – Виктору Малышеву! А кто он такой, этот самый Малышев?..
– Ну, олигарх… – неособенно уверенно ответила женщина. – Богатый человек…
– Не спорю, – согласился второй пилот. – Но в данной ситуации это – не главное.
– А что же главное?
– Малышев – наш работодатель. Человек, который платит нам деньги, – объяснил второй пилот. И неожиданно переключился, перепрыгнул, вроде бы на другую тему: – Скажи-ка мне, Анюта, ты хотела бы жить в Бразилии? Где много диких обезьян?
