А чем же в тот момент занималась харраша? Виновато опустив голову, Клепа послала еще один образ. Маленький щенок прячется в густых кустах можжевельника.
– Ясно все с тобой, – чуточку развеявшись, я погладила хищницу по голове, – и сколько же тебе, в таком случае, лет?
– Думаю чуть больше года, – ответил эстх. Потрясающий слух! Вопрос-то я задавала в полголоса…
– И уже такая самостоятельная… Сколько вообще живут харраши?
– До тех пор, пока они нужны хозяину. С каждым годом связь между питомцем и эстхом крепнет, и в конце-концов они становятся как одно целое. Харраш беспрекословно выполняет любую команду, даже если знает, что это принесет ему смерть.
– Собачья преданность?
– Это даже больше. Харраш это, фактически, друг, которому можно доверять безоговорочно.
– Неудивительное мнение для служителя верекка! – бесцеремонно влез в разговор Аливен, который, как я заметила, весьма недружелюбно отнесся к Жэнни.
– Расскажи, кто такие служители верекка, – проигнорировав рек лику сквайра, попросила я. До деревни идти было еще далеко, и беседа вполне могла помочь скоротать время. Да и узнать что-нибудь новое о друге я была не прочь.
– Это следующие смерти.
– Некроманты?
– Нет. Мастера мертвых поднимают трупы с одной целью – подчинить себе их волю. Мы же… даем шанс вернуться.
– То есть жрецы? Ну, воскрешение и все такое…
– Не совсем. Жрецы, обращаясь к своему богу, насильно возвращают к жизни. Мы же убеждаем души… вернуться. Не знаю, как это писать словами… Это больше похоже на беседу.
– Наверное, это правильней, – немного подумав, я сделала вывод, – если умерший хочет жить, то надо дать ему шанс…
– И пойти против воли божества, – скривился Аливен.
– Да? Это утверждение верно только в том случае, если речь идет о верующем.
– Все равно это не правильно.
– Посмотрел бы я как ты заговорил, когда потерял кого-нибудь из близких, – криво усмехнулся Жэнни и замолчал.
Да и остальным продолжать беседу как-то расхотелось. Я непроизвольно задумалась о своей семье. Как они там без меня? Вечно читающая нотации мама, вредная сестра, допекающая своей заботой бабушка, понимающий Женька и… отец, с которым видеться получалось от силы раз в месяц. Они меня любят, пусть иногда кажется что это не так, и всегда будут ждать. Но сейчас меня больше беспокоит другое. На что я была бы готова пойти, узнав о смерти кого-нибудь из них? Наверное, на очень многое. И плевать в такой ситуации на богов, судьбу и прочие отмазки… По этому-то меня так и тянет к Жэнни. Интересно, а кого он потерял, прежде чем стать служителем? Не знаю почему, но мне кажется, что стать служителем верекка невозможно, не пережив горечи утрат. М-да… Что-то мысли идут совсем не туда…
В поисках альтернативной темы для «глубокомысленных» размышлений, я посмотрела на наш «отряд». Что мы имеем? Почти классическую партию. Типичный воин Аливен, магичка Феэйра… Жэнни, пожалуй, сойдет за клирика, а я… за вора. Получается так. Нехай!
– Идут объединившись файтер, клирик, маг и вор… – задумчиво пропела я вспомнившуюся песню и, видя заинтересованность в лицах спутников, пропела ее от начала до конца, старательно заменяя непонятные слова более простыми. Конспирация, чтоб ее!
– Вита, скажите, а кем вы были до становления бардом? – ненавязчиво поинтересовался Аливен.
Вот въедливый тип! Все ему любопытно! Ну да ладно, мне не привыкать лгать…
– Я была простой дочерью купца средней руки, которой очень захотелось отправиться на поиски приключений… Которых вскоре нашлось в превеликом количестве, – вдохновенно соврала я.
– И родные не искали вас?
– Не-а. То есть может и искали, но безуспешно. Мир большой, скрыться в нем легко.
– И вам так хотелось сбежать от родных? – на лице сквайра появилось недоумение.
– Скорее, от уготовленной ими судьбы. Но хватит о моем прошлом. Сколько до деревни осталось?
– Примерно два часа. Если бы не делали круг, дошли быстрее, но… – покачал головой Жэнни.
– Но «но» отменяется. Идемте быстрее, мне не охота блуждать впотьмах.
… До деревни под названием Тихолесье добрались, разнообразия ради, без происшествий. Встретившийся на окраине поселения мужчина любезно проводил нас к дому старосты. Глава деревни – темнобородый мужчина средних лет – к появлению «бродяг» отнесся поначалу хмуро, но увидев полученные нами «трофеи», а среди них и отобранный у его жены свадебный перстень, проникся и раздобрел. Причем настолько, что позволил нам остаться в деревне (велика честь, можно подумать, нам требовалось разрешение!) и возжелал отпраздновать столь знаменательное событие.
Пока мы обустраивались в двухкомнатной «гостинице», являющейся пристройкой к дому старосты, жители деревни вытащили на улицу несколько столов, натащили съестного и выпивки и вообще проявили не дюжую активность. Видать, достали их разбойники хуже блох…
Размах устроенного торжества впечатлил. Неужели мы таких почестей достойны? К нам отнеслись как к героям-освободителям и это, должна признать, сильно… смущало. Жители и сами могли бы решить свои проблемы, большой толпой завалившись в лес. Но почему-то не захотели. И тут пришли мы и стали героями. Замечательно!
Возможно потом будет головная боль, нравственные терзания и прочее, но пока…
Веселая компания, запах костра и жарящегося на нем мяса, вкусная выпивка и задорные песни… Что еще надо для снятия стресса?
Задорный деревенский танец собирает «змейкой» почти всех участников попойки. В их числе и я, лихо отплясывающая и притопывающая, несмотря на полную неспособность к танцам. А потом я пою нечто совсем фривольное, и от этой песни «правильный» Аливен краснеет. Ха, будем растлевать сквайров благородного ордена!
Вот какой-то симпатичный паренек, с неуверенностью, но надеждой, подходит по мне и предлагает прогуляться. Я соглашаюсь, совершенно не задумываясь о последствиях…
– Вита! Можно тебя на пару слов? – непростительно-трезвый голос эстха разбивает хмельное очарование ночи.
Мы все трое стоим на берегу реки. Вздрогнув от слишком пристального взгляда эстха, незадачливый кавалер исчезает с глаз долой.
– Какая тихая ночь…
Жэнни смотрит мечтательным взглядом вдаль и улыбается. В лунном свете его кожа отсвечивает серебром, да и сам он кажется полупрозрачным, словно видение. Не задумываясь, я делаю шаг навстречу и оказываюсь в объятьях эстха. Бедный… судя по недоуменному выражению лица, такой реакции он не ожидал. А что поделать, хорошей кошке и август март!
– Вита… Ты уверенна, что хочешь именно того, что делаешь? – отстранившись, решил уточнить Жэнни, разрушив словами чары луны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
