— Да… А я тогда ногу неудачно и сильно подвернул… ну и не полетел с ними… Вот так и остался в одночасье один.
— А ведь тебя даже не искали… — покачал головой капитан. — Просто часть трупов опознать не удалось, а один из них по комплекции как раз подходил под тебя… Да, наш косяк… А что было дальше?
— Пока валялся на больничной койке, пришли проведать одногруппники. Они-то и рассказали об авиакатастрофе… потом помогли в общагу устроиться — с квартиры домохозяйка меня выгнала… даже часть вещей, правда, не режимных, забрала в уплату квартирного долга…
— Небось, тяжело было одному? — вздохнула Катя.
— Со временем привык, — горько усмехнулся Алексей. — Ну а поездка сюда оказалась счастливым билетом.
— Значит, так… — Звонцов замолк, что-то прикидывая в уме. — Будешь проходить полиграф — не бойся. Но с генералом или майором не откровенничай. Вообще. Катя, ты тоже не вздумай сказать о нём Суслову.
— Игорь Александрович, мы команда или как? — она обиженно посмотрела на капитана. — А то я не поняла, что «филинов» больше, чем официальных беженцев, — ухмыльнулась девушка.
— Ты… — от удивления он выпучил глаза.
— Да расслабьтесь. Ну, взрослая я уже, взрослая, — она развела руками. — И понимаю намного больше, чем кажется на первый взгляд.
— Скажите, а Катя прошла курс ментального обучения? — поинтересовался Невский у чекиста.
— Не только. У неё ещё травма головы была… в аварию попала…
— И ей, скорее всего, сделали несколько проходов в шлеме, так?
— И что? — мигом посерьёзнели Ермакова и капитан.
— Папа говорил, что в таком случае у некоторых может возникнуть синдром вундеркинда, как сейчас говорят здесь. Если не секрет, сколько тебе сейчас фактически? — прищурился он. — Могу даже угадать… примерно…э-э-э… 23–26. Да?
— Двадцать пять, — усмехнулась Катя. — А тебе?
— Так и есть — двадцать два. Я ж на пятом курсе учусь.
— Игорь Александрович, я его забираю к себе.
— В смысле? — опять не понял капитан.
— Какое там обучение… нет, я понимаю, что для проформы его, КАК БЫ, нужно провести, но он уедет со мной в Рябиновск.
— Зачем?
— Вы хотите светить такого человека на просторах СССР, в ведомстве генерала Суслова или ещё где? Серьёзно?
— Чёрт! Ты права, конечно, но как мы оправдаем такой выбор?
— Скажем всем, что… — она чуть покраснела — что я влюбилась…
— Ты что? — опешил чекист. — Совсем того-этого?
— Это единственная правдоподобная версия. Потом руководство забудет про него и не станет сильно интересоваться всеми подробностями нашего романчика. Ну, влюбились, а потом разлюбили друг друга… что тут такого? — насмешливо посмотрела она на Звонцова.
— Катя ты хоть понимаешь, какая буря подымется? Одни твои родственники на дыбы встанут, — покачал головой капитан.
— Жаль, что мне только шестнадцать и нельзя подать заявление в ЗАГС, — вздохнула она. — А то бы просто поставила их перед свершившимся фактом.
— И слава богу, что нет, а то мне такой бы нагоняй устроили… — Игорь снова покачал головой. — Но с чего у тебя такой напор, а?
— Парень умный… — Ермакова опять покраснела. — И судьба у него трудная… надо помочь, а, Игорь Александрович?
— Кать, да я как-нибудь выкручусь, — поспешил её успокоить Алексей. — Ну, пройду вместе с остальными обучение… а там, глядишь, покажу себя с хорошей стороны и… могут отправить к вам.
— Не могут, — мотнула девушка головой. — В Рябиновск направляют только по протекции. Всё. Или я тебе неприятна? — нахмурилась она.
— Ты что! Конечно, нет! Но вот так… — теперь он мотнул головой.
— Тогда будем считать, что это у меня увлечение молодости. Не юности, а именно молодости. Маман сейчас тоже на перепутье, так что я использую этот момент в своих личных целях.
— Ну, ты и интриганка… — усмехнулся Звонцов. — А если твоя мама решит одобрить ваши отношения?
— Вы с дуба рухнули? Ой, извините… — смутилась Катя. — Чтобы мама и одобрила? Да ладно!
— Прохладно! Нужно просчитывать все варианты.
— Ну и пусть! В любом случае тогда у нас обеих будет паритет — у неё Голиков, у меня — Невский. Так что? Делаем такой вариант?
— Ладно, сумасшедшая… только потом не пожалей… и это… с роднёй будешь разбираться сама.
— Замётано! Лёха! Пошли со мной, я остальных проинструктирую, как себя вести на полиграфе, — она потянула его за руку. — Привыкай, жаних, — подмигнула ему Катя.
— И выхода нет… и Остапов меня прибьёт… — пробормотал Звонцов, глядя им вслед.
Двумя часами позднее. Здание КГБ на Лубянке
— Ну, всех собрала? — Суслов обвёл взглядом собравшихся в комнате, предоставленной Обуховым для второго этапа собеседования, и остановился на Кате.
— Так точно, Револий Михайлович, — кивнула она. — Десять вам, одного нам.
— Не понял? — нахмурил он брови.
— Револий Михайлович, я не смогу разорваться на тысячу маленьких Катенек, чтобы набрать для КГБ людей по всей стране. А с учётом количества отделов, подотделов и прочего в вашем ведомстве, это делать придётся. Поэтому нам нужен ещё один человек в команду.
— Кто из них?
— Алексей Невский, 22 года, студент пятого курса Ленинградского Политеха. Имеет наивысшие показатели, несоизмеримые с остальными.
— Это как же так?
— Всё очень просто: активно читал о всех новинках микропроцессорной техники, участвовал во всех семинарах, имеет нестандартное мышление. По окончании обучения вполне дойдёт до моего уровня.
— Хорошо, уговорила, — кивнул Суслов. — По остальным стандартная процедура?
— Совершенно верно. Но потом придётся везти, сами знаете куда…
— Почему так решила?
— Потому что у нас нет столько времени, чтобы открывать импровизированный мини-институт у вас на Лубянке. А так… тёмная комната, что-то надевают на голову, потом бац! — и ты всезнайка, — усмехнулась она.
— А не боишься?..
— То есть ваши шифровальщики-электронщики будут абы кем?
— Какие электронщики?
— Кто работает с электронной почтой.
— А-а-а… вон ты о чём…
— Я сейчас дам им вводный курс, потом покажу, чем будут заниматься, а уж потом вы определите дату поездки.
— Логично, начинай, — кивнул он.
Примерно один академический час потребовался на освещение первого этапа будущей работы. Надо сказать, что никто из бывших студентов не пожалел, что выбрал эту стезю: генерал сразу же проинформировал их, что есть договорённость с альма-матер каждого из них о досрочном и по сути формальном экзамене. А дальше офицерская должность и очень неплохая перспектива на месте, подчиняться лишь главному руководству филиала, и быть независимым для других — кто попало помыкать точно не будет. А при упоминании зарплаты и вовсе раскрыли рты — такого на гражданке долго не дождёшься.
Финалом лекции стал наглядный показ работы модемного пула. Точнее, как двумя днями раньше перед майором Обуховым.
— Алло, Артём, привет! — поздоровалась Катя. — Нужно снова провести обмен почтой. Я набрала десять человек и провела экскурс в функционал.
— Привет, Кать! Сейчас запущу по второй телефонной линии, а пока сообщу не очень приятную новость… — было слышно, как он заклацал по клавиатуре.
— Что случилось?
— У нас проблемы с блоками компов — не все адаптированы к нашей операционной системе: некоторые чипы она просто не знает.
— Драйвера слишком старые?
— Наоборот — во время выхода тех «Окон» таких микропроцессоров просто не существовало. Слушай, ты не можешь поговорить со своим дедом, чтобы нам дали сборочные мощности на каком-то заводе? Мы тут в пахоте: материнские платы для компьютеров на базе штатовской 486-й серии заново разводим. Пусть габаритами будут больше, но ведь начнут работать. Нам как раз на годик-другой их хватит.
— А память?
— И по ней работаем. Даже нашли документацию по модулям памяти. Есть вариант пока сделать под наш стандарт.
— Хорошо, попробую сегодня вечером или завтра утром поговорить с дедом… — в этот момент многоголосая трель модема известила о принятии почтового сообщения. — О! Почта пришла. Сейчас покажу курсантам.
