В свете учения адвайты Махарши считал истинным отречением от мира не уход из дома, а удаление из сердца всех привязанностей к конкретным вещам. Однажды после долгой беседы о мирской жизни Пол Брантон спросил совсем прямо: «Так ты считаешь, что человек может продолжать выполнять все социальные требования, включая профессиональную реализацию, и все же достичь просветления?», – и Махарши ответил: «Почему бы и нет? Просто это будет уже не тот человек, а сама Самость…»
Офисный распорядок жизни в ашраме
Когда образовался постоянный ашрам, жизнь в нем протекала по строгому расписанию, совсем как на службе в офисе. Часы были точны до минуты, календарные даты отмечались день за днем. Ничего не упускалось из виду – ни прием пищи, ни чтение книг. Махарши неукоснительно следовал всем общим правилам, и нам известно много примеров, когда он протестовал против своей исключительности. Единственное, на чем он настаивал, невзирая на все попытки оградить его от бесконечных посетителей, – чтобы двери всегда были открыты и любой мог войти к нему днем и ночью. Однажды он заметил, что посетителям в конце столовой подают воду вместо кофе, и с тех пор навсегда отказался от кофе. В другой раз он услышал, как служитель ашрама заставляет пожилую женщину сесть скрестив ноги, как принято, и немедленно принял такое же положение, хотя был уже очень болен. Только после данного женщине разрешения принять удобную позу служителю удалось уговорить Махарши расслабиться.
По своему обыкновению, Махарши воспользовался случаем, чтобы рассказать поучительную историю.
Одна благочестивая женщина страстно желала попасть на гору Кайлаш, чтобы пребывать в обществе самого Шивы, и долго молилась покровителю путников Ганеше, прося доставить ее туда. Наконец, ее желание исполнилось: открыв глаза, она обнаружила перед собой Господа с супругой, которые были восхищены ее преданностью и позволили ей остаться.
Время шло, женщина старела, и скоро ей стало трудно сидеть как положено, поэтому она вытянула вперед свои затекшие ноги.
Супруга Шивы, оскорбленная таким неуважением, хотела заставить ее сесть скрестив ноги, хотя Шива просил ее не вмешиваться. Когда же старуха по настоянию богини подвинула стопы в сторону, Шива сместился и снова оказался перед ней… Так повторилось несколько раз, и Господу пришлось вертеться во все стороны, ибо преданная всегда видела его прямо перед собой, куда и вытягивала свои ноги. Наконец, Шива с упреком сказал супруге: «Вот видишь, что ты натворила!», – и ей пришлось попросить старуху сидеть спокойно, как ей удобнее.
«Точно так же и в моем присутствии, – заключил Махарши, – где мои преданные найдут место, где меня нет?»
Среди преданных находилось немало недовольных подобным управлением ашрамом, но Махарши игнорировал их, поясняя: «Люди приходят в ашрам в поисках просветления, а вместо этого вмешиваются в заведенные порядки, забывая о цели своего визита». Однажды большая группа преданных – бизнесменов и специалистов – прибыла из Мадраса на заказном автобусе, чтобы совершено упразднить управление ашрамом и полностью реформировать его структуру. Их допустили в холл, где они чинно расселись перед Махарши, который хранил неподвижность и молчание подобно скале. Некоторое время они смущенно переглядывались, шептались, но никто не осмелился заговорить. Наконец они покинули холл и вернулись в Мадрас ни с чем. Только тогда Махарши напомнили, что посетители прибыли с прошением, на что тот ответил: «Странно, зачем они вообще приезжали? Они хотят реформировать себя или ашрам?»
Просмотр писем и газетных новостей
Ежедневно в полдевятого утра Махарши приносили газеты, которые он внимательно просматривал, иногда отмечая интересные места, но никогда не высказывая политических пристрастий. Часть газет выписывалась в самом ашраме, а часть приносили преданные, для которых это был своеобразный ритуал: предложить Махарши газету, чтобы тот первым просмотрел ее, а затем принять ее из его рук обратно как освященный дар. С такими газетами Махарши всегда обращался очень бережно, разворачивая и сворачивая их, стараясь нисколько не помять. Таким образом он доброжелательно поддерживал этот нехитрый механизм, связывающий его с посетителями.
Однажды Махарши, просматривая ежемесячный журнал «Грихалакшми», засмеялся и передал его Сури Нагамме – одной из поварих на кухне, которая в тот момент уже направлялась к выходу, и сказал: «Здесь превозносятся достоинства чеснока. Обязательно прочти!» В статье рекомендовалось добавлять чеснок во все приправы, ибо нет ничего полезнее для здоровья. После обеда он снова вернулся к этой теме и добавил: «Конечно, чеснок полезен для здоровья. В древности его считали каплями амриты!» И он рассказал легенду, как демоны украли у богов амриту (напиток бессмертия), и во время их борьбы несколько капель пролилось на землю и превратилось в дольки чеснока. «К чесноку прикасались демоны, поэтому, несмотря на все свои достоинства, он относится в писаниях к тамасичной (нечистой) пище», – заключил Махарши с иронией. Так в повседневности ашрама переплетались газетные новости, древние предания и насущные кухонные заботы.
После газет Махарши приносили письма – они приходили со всего мира, и некоторые из них были адресованы просто: «Махарши, Индия». Он прочитывал каждое письмо очень внимательно, изучая даже обратный адрес и почтовую марку. Если в письме были новости для кого-то из присутствующих, он зачитывал их вслух. Однако он никогда не отвечал на письма сам: его учение было столь просто, что ответ составлялся в офисе, после чего Махарши оставалось его проверить и лишь слегка подправить. Когда ситуация была не совсем стандартной, Махарши диктовал дополнительно пару фраз, после чего ответ запечатывали и отсылали. Единственное, в чем нельзя сомневаться, что вместе с ним Махарши посылал каждому свое благословение.
«Слишком человеческое» чувство юмора
Труднее всего передать, насколько естественным и человечным было поведение Махарши с окружающими. Беседы с ним текли совершенно непринужденно, он часто улыбался и многое обращал в шутку. Так, он нередко иронизировал по поводу излишнего пуританизма своей матери, которая слишком буквально выполняла все предписания священных текстов для брахманов. Если край ее сари касался посетителя низшей касты, Махарши сразу восклицал: «Посмотрите! Чистота потеряна!», а когда она отказывалась от лука, который считается тамасичной пищей, он сразу высмеивал ее: «Взгляните на эту луковицу! Какое непреодолимое препятствие для освобождения!» А одна пятилетняя девочка написала своему отцу, который никогда не встречался с Махарши: «Ты его сразу полюбишь. Когда он улыбается, все вокруг счастливы…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
