А если есть эта самая «живая» очередь, значит, плохо поставлено «неживое» дело. А за ним — огромное богатство: по подсчетам специалистов Госснаба СССР, пять миллионов тонн бумаги скапливается в наших руках за год. Как же ими распоряжаемся?
В мировой практике потребление вторичного волокна для производства бумаги и картона составляет около 25 процентов. И эта доля растет. В ГДР, Франции, Японии она составляет уже половину. Оно и понятно: макулатура не только восполняет нехватку древесного сырья, ее широкое использование позволяет экономить большое количество природных ресурсов. Одна тонна макулатуры сберегает пять кубометров древесины, а двадцать тонн сохраняют от вырубки один гектар леса.
Только за одну пятилетку переработка макулатуры сохраняет нашей стране 600 тысяч гектаров леса. Выгоды, как видим, уже самоочевидны, хотя мы еще не учли экономию энергетических и трудовых ресурсов. Макулатуру дешевле перерабатывать, чем древесину. И тем не менее бумагу мы продолжаем рвать, сжигать, вывозить на свалку. Из пяти миллионов тонн ее, что скапливаются в наших руках за год, заготовители принимают один миллион. Примерно такое же соотношение, как с пищевыми отходами.
Мы все помним, как начинался эксперимент «Макулатура». Суть его известна чрезвычайно широко. Уже стало привычным видеть на полках магазинов стопки книг, которые нельзя приобрести иначе, как за макулатурный талон. В Ленинграде и Киеве вошли в строй действующих два крупных комбината по переработке макулатуры. Всесоюзный институт вторичных ресурсов разработал экономически эффективный способ переработки ее в типографскую бумагу разных сортов. Намечено строительство заводов, которые будут работать по этой технологии.
Но операция «Макулатура» идет отнюдь не в масштабах всей страны. Лишь крупные города проводят ее. В том числе и Челябинск. Потому от населения на книжные талоны принято за десять последних лет около двух миллионов тонн бумаги. В Челябинске на талоны ее принимают 5—6 тысяч тонн в год. Две трети общего сбора дают предприятия и пионерские рейды бережливости. План, как правило, не выполняется, хотя даже на талоны макулатуру сдать непросто. Очереди в киоски «Вторсырья» занимают за сутки до объявленного дня приемки. Сам не раз был в них пятисотым. Но дни эти объявляют нерегулярно. Чаще на дверях киоска можно видеть объявление: «В связи с перегруженностью базы прием макулатуры временно прекращен до особого распоряжения».
— Нормативами Госснаба СССР предусматривается иметь приемный пункт вторсырья на каждые шесть тысяч жителей. Иными словами, Челябинску надо, как минимум, сто пятьдесят пунктов, а имеем вместе с передвижными едва десятую часть от потребного количества, — объясняет Ю. Калашников. — Стационаров у нас всего девять, это на миллионный город. Вы называете их киосками. А не лучше ли назвать избушками на курьих ножках?
Что верно, то верно. Но местный трест «Вторсырье» получал импортные югославские приемные пункты в компактной упаковке. Собрать их ничего не стоит: в упаковках есть все, от железных конструкций до болтов, даже светильники и мебель в этом же комплекте. Несколько дней на монтаж — и пожалуйста, готов самый современный киоск-магазин под названием «Стимул». Название не случайное: магазин не только принимает вторичное сырье, но и ведет встречную продажу товаров. Косметика, детская хлопчатобумажная одежда, хозяйственные товары несомненно привлекут сдатчиков сырья. Магазин опрятен с виду, красиво оформлен изнутри. Его площадь — 144 квадратных метра. Здесь же расположены складские помещения. Словом, красиво, удобно, выгодно.
Но в городе всего один такой «Стимул». Несколько штук, поступивших было на склады треста, разместить в Челябинске не удалось, их отдали в другие города. Челябинские архитекторы не разрешили ставить новые магазины «Вторсырья» из-за того, что они, мол, захламят город. Аргумент более чем несостоятельный. Будто «избушки на курьих ножках» чище. В Москве и Ленинграде «Стимулы» преспокойно стоят в самом центре и никому не мешают. В местной прессе не раз поднимался вопрос о том, что даже при желании челябинцу негде сдать вторсырье. Для устранения недостатков горисполком предусмотрел построить девять стационарных и организовать дополнительно 20 передвижных приемных пунктов, доведя их общее количество еще в 1983 году до пятидесяти. Это решение осталось на бумаге. Лишь в летне-осенний период действуют 15 передвижных фургонов. Из десяти стационарных пунктов построен один.
С другой стороны, челябинским заготовителям нужно и самим проявлять побольше расторопности, не уповать только на эти специализированные магазины. Первый автофургон в городе обслуживал Александр Петрович Фаткулин. Ему сейчас под восемьдесят, но он продолжает работать приемщиком утиля. Его пункт считается лучшим в Челябинске. Это по производственным показателям. А сам по себе он обычный, в подвале многоэтажного жилого дома на окраине. В подвале душно, затхло, тесно. Люди сюда заходят редко. Лишь беспрерывно звонит телефон: когда будет прием макулатуры на книжные абонементы?
— Вот ведь сумели заинтересовать сдатчиков бумаги, — рассуждает Александр Петрович. — И по другому утилю можно так же работать. Нам, заготовителям, нужен ходовой товар — консервные крышки, хорошие, но не дорогие кремы и лезвия для бритья, туалетная бумага, пеленки, носки, чулки хлопчатобумажные. Но многого из этого нет. Ну, и агитация нужна, пропаганда. Шевелиться нужно.
Александр Петрович вспоминает, как до войны он и его коллеги на лошадях объезжали город и во дворах громко объявляли, что завтра будет массовый прием утиля, объясняли, какие выгоды государство и население получает от этого, показывали образцы встречных товаров. Особенно много было дешевых детских игрушек. Нет лучших сдатчиков сырья, чем дети: как муравьи, все соберут и в кучу снесут, лишь заинтересуй их. Ну, а сейчас все изменилось.
— Свалка развратила и нашу службу, — считает Фаткулин. — Привыкли на ней грести лопатой за нерадивыми промышленниками. Я сколько раз об этом говорил на собраниях. А мне — сиди, дед, сейчас время крупномасштабных операций и механизации.
Но ни масштабов, ни механизации нет.
Взять тот же участок по переработке макулатуры в Челябинске. Он нисколько не отвечает современным требованиям. Пока это обычный навес, куда свозят и в беспорядке сбрасывают всю собранную в городе бумагу. А уж потом ее сортируют, прессуют и отправляют на переработку заводам-потребителям в разные концы страны и даже за ее рубежи. Была приобретена в ФРГ и смонтирована линия прессования бумаги. Полмиллиона валютных средств заплатили за нее. Машина может обрабатывать сорок тонн макулатуры в смену. Но линия прессования закуплена без сортировальной части. Сэкономили сто тысяч. Сколько проиграем, трудно подсчитать. Но работники заготовительного предприятия прямо признают: если не выбрасывать значительную часть отходов на свалку, то они закричат караул. Именно потому они различными мерами сдерживают наш благой порыв к бережливости.
Ученые уже давно предупреждают нас: природные ресурсы не бесконечны, а мы чрезвычайно расточительны. За год в расчете на человека добываем примерно двадцать тонн различного сырья, используем
