всё шло штатно – контракт, фура, растаможка, поставка в магазины. Ждём-с – продаж, поступления денег. Всё вроде бы получилось, точнее, должно получиться, но увы. Опять шарахнул какой-то кризис, не глобальный, доллар всего-то скаканул на треть, но для нас эта треть была как раз нашей прибылью. Мало того, продажи нашего товара встали напрочь. В итоге мы расплатились, но с трёхмесячным или более опозданием. Фирма выставила требование оплатить пени за просрочку, что мы незамедлительно и выполнили, но Лёниными стараниями сумма была незначительна для нас.
***
Работа наша с заводами угасала, они сокращали производства, закрывались, да и продукция их перестала устраивать наших граждан, на рынок появилась европейская. Да и современная китайская продукция была лучше нашей по качеству и цене.
Стало понятным, что наш автопарк становится ненужным – нечего было развозить по магазинам. Стали потихоньку её распродавать.
Как-то закончив очередные переговоры, выглянул в приёмную посмотреть, кто там ещё, чтобы спланировать обеденное время, и увидел Анатолия Петина, бывшего зама Скворцова, начальника отдела, в котором я трудился в НИИТавтопроме.
– Анатолий Анатольевич! Какими судьбами к нам?
– Алек Владимирович, интересует ЗИЛ-длинномер, который вы на продажу выставили.
– Купить хотите? Так хоть сейчас оформим.
– Посмотреть бы.
– Сделаем, он в Краснозаводске, это по Ярославке. Скажите, куда вам удобно, он подъедет.
Мы сговорились, где Петин встретится с водителем и осмотрит грузовик, потом я поинтересовался:
– Анатолий Анатольевич, как там контора наша старая – НИИТавтопром, жив? Отдел наш функционирует хоть в каком-то виде?
– Отделы не работают, только СП9 осталось, да и то так, лишь на бумаге.
Автомобильная промышленность наша, особенно производство легковых автомобилей, не шибко блистала на фоне Mercedes и General motors, да и многих других, но это была весьма добротно отстроенная отрасль, и при известной поддержке и нормальном руководстве она вполне бы могла производить автомобили среднего класса и при этом развиваться, развиваться и развиваться. Зачем нашим сопливым младореформаторам надо было всё это разрушать? Затем, чтобы притащить сюда тех же немцев, американцев, японцев и прочих, чтобы они занялись здесь отвёрточной сборкой своих машин? Интересы последних мне понятны, они вполне здоровы – получать прибыль, продавая свой товар туземцам. Слава богу, что это не просто зеркальца и граммофонные трубы без аппаратов.
Интерес тусовки, сплотившейся вокруг алкоголика, бывшего секретаря обкома, тоже понятен – раздербанить под шумок всё, что вдруг стало плохо лежащим, а для них это была вся страна. А где остался наш интерес? Интерес рабочих, колхозников, инженеров, врачей, учёных и работников культуры, да всех живущих в этой стране? Несовершенной, но уж какая ни была, это была наша родина. Впрочем, это вопрос риторический.
Отвлёкся что-то, мысли всякие к ночи в голову лезут. Машинку нашу купили, потихоньку распродали и все остальные.
***
Периодически мне удавалось выклянчить фуру пивка. Платили мы сразу, это вызывало доверие, и постепенно поставки более-менее наладились, но количества его для нормального бизнеса не хватало. Размышляя о происходящем, я понял, что у нас один возможный путь развития – увеличение объёмов поставок пива с «Рингдейла» и, возможно, с других украинских производителей.
Для реализации этой идеи я встретился с Громбовским и предложил ему создать СП.
– Георгий Станиславович, что-то сотрудничество у нас как-то вяло развивается. У меня предложение есть: давайте совместное предприятие создадим.
– Алек Владимирович, предложение новое для нас, мне надо обдумать, будем на связи.
Вечером того же дня я был в гостях у своего приятеля Володи Аникеева, бывшего, как я уже рассказывал, генеральным представителем PepsiCo на Украине. Володя хотел меня познакомить с Евгением Червоненко, владельцем компании «Львов Ван Пур», которая производила пиво и напитки. Евгений и Владимир были с жёнами, я, естественно, один. Евгений, в прошлом профессиональный автогонщик, рассказывал, как он боролся со стрессом за рулём автомобиля после серьёзной автокатастрофы. Беседовали на всякие отвлечённые темы. Евгения интересовала возможность сотрудничества с PepsiCo, меня – возможность закупок пива у «Львов Ван Пур». Они с Володькой договорились о сотрудничестве, я договорился с Евгением о поставках пива. Евгений позвонил брату, который в Киеве занимался продвижением напитков, и на следующий день я был в его офисе. Обсудили наше сотрудничество, предполагаемые объёмы, я забрал договор, сообщив:
– Этой темой мой сын будет заниматься, в середине недели подъедет, договор привезёт, дальше дела с ним будете вести.
– Хорошо, пусть приезжает, ждём.
Договор с «Львов Ван Пуром» мы заключили от ИЧП10 «Сплав», созданного под эту программу.
***
Ответа от Георгия по моему предложению не было, поэтому, узнав в офисе «Рингдейла», когда Громбовский будет в Москве, я сказал, что у меня к нему разговор и что я встречу его в аэропорту. Мы встретились. Сели в машину, я только собрался поинтересоваться, какое решение он принял относительно моего предложения, как Георгий спросил:
– Вы подготовили документы по СП?
– Нет, я жду вашего решения.
– Правильно, я пробуду в Москве несколько дней, вы никуда не собираетесь?
– Нет.
– Хорошо, дня через три встретимся, я сообщу окончательное решение. Сейчас подбросьте меня на фирму «Пламя». – Он назвал адрес.
Прибыв на место, Георгий предложил:
– Поднимемся вместе, познакомлю вас, возможно, вам придётся работать с ними в плотном контакте.
Офис фирмы располагался недалеко от Бауманской, на втором или третьем этаже старого кирпичного здания. Руководитель, беседуя с Георгием, заметив, что разглядываю стоящие на шкафу бутылки с пивом, перевязанные ленточками с бантами, обронил:
– Каждая бутылка с бантом – это миллион бутылок.
Всего таких бутылок было четыре или пять, это означало, что фирма получила и реализовала четыре или пять миллионов бутылок пива, это были серьёзные деньги на нашем уровне.
На третий день Громбовский собрал нас в «Рэдиссон Славянская» у Киевского вокзала. Был Георгий, два незнакомых парня и я. Георгий представил нас друг другу:
– Это Александр, это Андрей, это Алек Владимирович. – Заказал нам по свежевыжатому соку, после чего сказал: – Мы с партнёром решили создать в России два совместных предприятия с вами, – обращаясь к парням, – и с Алеком Владимировичем. Вот вам образцы уставов, доля «Рингдейла» в уставном капитале – семьдесят процентов. Название придумывайте сами, но в нём должно обязательно присутствовать слово «Рингдейл». Вопросы?
У меня вопросов не было, всё меня устраивало, но у ребят был:
– Ладно, насчёт долей в капитале мы отдельно поговорим, но у нас вопрос, – тут говорящий повернулся ко мне: – Извините, Алек Владимирович, ничего лично против вас не имею, это бизнес, и продолжил: – Кто такой Алек Владимирович? Откуда он взялся? Мы понимаем, если бы «Пламя» было, они, как и
