Каститас видя мое состояние, взяла меня за руку и подвела к горке рубинов.
- Выбирай, - равнодушно обронила она. - Только такой, который будет удобно носить на шее. Не сильно большой, но и не маленький.
Я жадно смотрел на камни и не видел среди них различий, если не считать размеров. Они все были огранены и сверкали в пламени, отбрасываемом факелами. Дрожащей рукой, я схватил один из них и поднес к глазам. Его переливающаяся красота заворожила меня и мою жадность.
- Этот, - сказал я, после минутного разглядывания рубина.
- Хороший выбор, - проговорила девушка и покинула сокровищницу.
Я пошел за ней, дав себе зарубку на память, что еще вернусь сюда. Должен же я хоть что-то получить за тот ущерб, что нанесли мне ведьмы. Дверь в сокровищницу закрылась сама собой, отрезая меня от самого великолепного вида, что я зрел в этой жизни.
Через несколько минут мы стояли в оружейной замка. Приведи меня Каститас сперва сюда, то я глотал бы слюни, глядя на все это великолепие, но после сокровищницы, только легкий выдох изумления вырвался из моего рта. Мечи, кинжалы, ножи - всё самой искусной работы, украшенные драгоценными металлами и каменьями. Они стоили баснословных денег. Тут же на стенах висели разнообразные щиты, луки, арбалеты и кольчуги. Тоже не уступающие своей ценностью холодному оружию. Из сундуков выглядывали фрагменты изумительных доспехов. Будь моя воля, я бы вооружился на славу. Любой король устыдился бы своего оружия, посмотрев на меня.
Я мог долго наслаждаться подобным зрелищем, если бы ведьма не дала мне подзатыльник.
- Ты чего? - воскликнул я.
- Просто захотелось, - произнесла она и подошла к столу, на котором стоял небольшой сундук.
Ведьма открыла его. Через ее плечо я увидел десяток суджере. Они отличались, только чистотой камня, из которого была выполнена рукоять, хотя все были прозрачными, но одни более, другие менее. Я уже понял смысл действий девушки и поэтому молча взял суджере с самой прозрачной рукоятью.
Она закрыла сундук и направилась к выходу, а я не мог сдвинуться с места. Мои глаза прикипели к фантастически прекрасным лукам на стене. Они были скрыты доспехами, и с порога я не видел их, а вот теперь они раскрылись во всем своем великолепии.
Каститас обернулась, не услышав шагов, проследила за моим взглядом, и устало проговорила:
- Ну и где ты его будешь в казарме прятать? Не всякий граф себе может такой позволить.
Я разочарованно вздохнул и заставил непослушные ноги вынести меня из оружейной. Мозг никак не желал им отдавать подобный приказ. Он верещал о том, что левая рука должна цапнуть вон тот лук, а правая вот этот. Я пытался вразумить его, что руки и так заняты. В одной я держал ретраитур, а в другой суджере. Мозг вроде успокоился и переключился на них. Ноги пошли быстрее покидая замок.
Буду честен перед самим собой, деньги, драгоценности, золото не имело для меня, прям уж такого огромного значения, но сейчас я не мог оторвать взгляд от тех вещей, что презентовала мне ведьма. Даже желание отомстить ей немного размылось при взгляде, сквозь грани этого изумительного рубина.
Мы как-то незаметно покинули замок и теперь стояли во внутреннем дворе.
Ведьма повернулась ко мне и сказала:
- Воткни суджере себе в ладонь и капни кровью на ретраитур.
Я заколебался.
- Давай уже, - поторопила она, - втыкай.
Я прикоснулся бритвенно острым концом кинжала к ладони и нажал. Было больно, но терпимо, я даже сумел сдержать стон, а судорогу боли, скривившую губы, превратил в презрительную улыбку.
- А теперь зажми ретраитур в ладони, - инструктировала Каститас.
Я последовал ее словам. На мгновение меня словно током ударило. Девушка это заметила и сказала:
- Теперь ты полноценный колдун, слабый и не обученный, но все же колдун. Запомни этот день. Можешь разжать руку, а то умрешь.
Я быстро раскрыл ладонь. Камень упал на снег. Я поднял его не травмированной рукой.
- Сообразил, - улыбнулась Каститас и позвала Лео.
Грифон тут же приземлился перед нами. Веселый и довольный, с окровавленной пастью, он чуть ли не плясал перед девушкой.
- Съел кого-то, - резюмировала ведьма и забралась на Лео.
Я следом за ней. Грифон повернул ко мне свою башку и начал обнюхивать меня. Я тревожно замер. Как некстати будет, если он меня сейчас сожрет. Наконец Лео потерял ко мне интерес и отвернулся. Я осторожно продолжил взбираться на него.
Усевшись позади девушки, услышал ее слова:
- Он почувствовал, что в тебе что-то изменилось.
Мы взлетели. Грифон заложил лихой вираж, и мы полетели в сторону Армейна.
Во время полета девушка поведала мне суть происходящих вещей:
- Твои голосовые связки и барабанные перепонки изменились. Теперь ты можешь говорить на антикуа лингуа и слышать голоса высших ведьм и колдунов. Ретраитур и суджере были абсолютно чистыми, пока ты не окропил их кровью. Теперь они навсегда связаны с тобой. Даже если ты умрешь, они все равно будут верны только тебе. Вопросы есть?
- Я уже могу пользоваться колдовством? - жадно спросил я.
- В теории да, но на практике тебе надо выучить заклинание или заклятие, и еще, для первого нужна сила ретраитура, а он у тебя пуст, а для второго источник силы.
- А где можно взять источник силы?
- Обычно это человеческое тело.
- Как тот барьер в шахте? - ужаснулся я, гоня прочь эти воспоминания.
- Именно, - равнодушно ответила ведьма. - Можно еще использовать животных, но силы они дают мало. На совсем уж простенькое заклятие хватит, но не больше.
Мне стало муторно. Я гнал эту мысль подальше от себя, но давно уже начал понимать, что столкнусь с чем-то подобным. Кровь, смерть, страдания - это основа колдовства, уточню, практического колдовства.
Девушка прервала мои тяжкие думы словами:
- Учить я тебя буду по ночам. Мы с Лео будем забирать тебя в лагере, и лететь в город, в таверну - это намного ближе, чем замок, и у нас будет больше времени.
- Рано или поздно в лагере заметят вас, а может и в городе!
- Не заметят, - довольно сказала Каститас.
Я хотел узнать, почему она так уверена в этом, но передумал. Были у меня кое-какие предположения, но я даже не хотел думать о них, поэтому спросил о другом:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
