И это было бы ещё два человека, которые мне доверились и которых я… предал? Это будет ближе всего к описанию произошедшего.
Пройдя внутрь, меня застала разруха. После последнего моего сражения в этом здании, тут прибавилось ещё несколько трупов тварей, которые оказались пусты в отношении нужного мне ресурса. В некоторых местах были разрушены стены, где-то лежали обломки металлической и пластиковой мебели. Но при всём этом в здании не было ни единого военного, словно все бросили его, сочтя ненужным.
В некотором смысле их логика верна, зачем присматривать за пленными, которые не отвечают на вопросы? Я сжал кулаки. Хотелось прибить парочку… но они сами собой не управляли до этого момента. По крайней мере неполноценно. Они это делали не сами. По крайней мере мне хотелось так думать. Они были жертвами режима… но не захотели меняться, не захотели восстать.
Да и по факту, если одна почти на половину обескровленная часть подняла голову, то что бы произошло? Вот что? Это было бы сигналом для остальных? Нет. Их головы в прямом смысле слова удерживаются цепями, которые невозможно сбросить самому, а ключик от всех них находится слишком далеко для их рук. Ничего бы не изменилось. И правительство скоро ударит по этому месту в любом случае.
Как я понял, Трибун будет пытаться оттянуть момент, ведёт переговоры. Никто пока не понял, что они потеряли контроль над территорией… наверху не поняли. Может, оно и к лучшему, что Трибун будет просто подчиняться? Может, этот старик куда более дальновидный, чем я? Возможно. У него огромный жизненный опыт за спиной. А у меня только обрывки старой жизни в голове, которые словно каша, то всплывают, то снова затухают. Ну и опыт последних дней. Что он мне даёт? Везде враги. Везде. Всегда. Любой готов предать, если это ему будет выгодно в какой-то степени. Никому нельзя доверять. Кроме Алисии и Ивана, так как они меня… не подводили. А я вот их уже несколько раз.
Найдя нужную комнату, я вошёл в неё, и меня тут же застала весьма печальная картина. В углу комнаты, обхватив свои колени, сидела Алисия. Ее глаза были пусты, а всё тело было в ссадинах и синяках. Возникло ощущение, словно её во время этой бойни пытались изнасиловать или ещё что хуже. На ней не было живого места. Но и был вариант, что она просто оборонялась, а синяки возникли во время битвы. Она уже несколько раз доказывала, что даже в состоянии аффекта способна устраивать настоящий ад.
Сидела она, не сводя взгляда с одной точки, которая была справа-сзади относительно меня. Проследив за её взглядом, понял, что мои догадки оказались в общем верны. Противоположный от девушки угол заполняло огромное месиво из костей и мяса. Сложно было сказать, кому или чему это принадлежало, но наличие оружия и элементов брони среди всего этого месива говорило о том, что военные тоже причастны к этому. Ну или это были Измененные, которые сюда наведались за свежим мясом. Но… маловероятно. Это были бойцы. Самые обыкновенные вояки…
И почему такое чип поощряет? Почему такое кажется нормальным? У неё нет чипа, значит, с ней можно творить что угодно? Это значит, что она не человек, а просто игрушка в чьих-то руках?
Мои кулаки невольно сжались, а зубы издали скрежет. Всё же, сколько не сражайся за человечество, а этот самый человек по своей природе будет иногда проявлять дикость несвойственную даже диким животным. Звери, которым иногда нет места на белом свете. Монстры, которых нужно уничтожить.
Внезапно в голове вспыхнула мысль, что нужно просто бросить всё и не обращать внимание на происходящее, что чипы и система, построенная на их взаимодействии со следящими базами правительства, не так уж и плохи. Они хотя бы сдерживают агрессию по отношению друг к другу среди таких же чипированных… но тут же появлялся Шримфолл, появлялся тот ублюдочный начальник тюрьмы, который наслаждался моими пытками. Перед глазами была картина ковровой бомбардировки местности на пустынном континенте, где жили просто обычные люди.
Нет. Этот мир точно не изменить. Эти люди уничтожили Академию. Они уничтожили тех, кто уже был ветераном и не имел никаких сил. Они уничтожат всё, что сочтут проблемой. Любого. И за это… они сами заслуживают смерти!
— Суки! — прорычал я, ещё сильнее сжав кулаки, и бросил очередной взгляд на девушку.
Помочь девушке я сейчас никак не мог. Казалось даже, что все мои действия в её отношении сделают всё только хуже. Она может поступить так же и со мной. Я ещё не так силён, чтобы открыто противостоять её необузданной мощи. Разжав кулаки, я обессилено выдохнул и вышел из помещения. Нужно сказать кому-нибудь, кто меня может послушать, чтобы за ней проследили, но не трогали и не проявляли агрессию.
Трибун и его Опцио тут же отпадают, они не будут тратить свои силы и нервы на то, чтобы проследить за поехавшей девушкой, которая может быть опасна. Вероятнее всего, когда я покину эту базу, они её просто пристрелят. Но она и не одна, есть же ещё Иван, который свалился без сознания в первый день пребывания на этом континенте и так и не вставал. И он, к слову, был в соседней камере. Его не трогали. Он как лежал, так и продолжал. Только тревожность вырисовывалась на его лице, которой раньше не было. Что-то чувствовал? Понимал.
Я усмехнулся. Ирония судьбы. Если бы Иван сейчас был на ногах, он бы смог предупредить всех о нападении, более того, он мог бы его даже предотвратить, спасти множество жизней. Но он перестарался. Это будет ему и мне уроком. Но… та случайность… совершенно неявная цепочка случайностей привела к более-менее благоприятному исходу. Хоть кто-то свободен.
— Но пожелал остаться рабом, — пробормотал я себе под нос и продолжил идти дальше.
Медленно выйдя из здания, я огляделся по сторонам. Пожаров стало чуть меньше, трупов в машинах и раненых в палатках чуть больше, но в общем картина осталась та же. Предо мной не было ни единого знакомого лица, хотя все солдаты бегали без шлемов и масок, дабы было проще дышать, да и просто так легче. Всё равно дым от пожарищ устремляется ввысь, а сами пожары по большей части устраняют так называемые второстепенные боевые единицы. Роботы. Люди только контролируют всё и лишь иногда помогают.
Отдав чипу мысленную команду на поиск цели, ещё раз огляделся, прежде чем пришло оповещение о том, что задача выполнена. Всего
