— Спасибо вам, Валентина Михайловна. Мы обязательно с ним встретимся, — сказал Иван, пропуская Машу в квартиру.
— Маш, давай умоемся и переоденемся. Ты будешь вслух читать письмо, а я займусь ужином.
— Лучше умоемся, переоденемся и вместе прочитаем письмо. А потом приготовим ужин, — предложила Маша.
И Ваня полностью согласился с ней.
Письмо было от Леона и Бланш Лорен.
— Воробушек, эти люди знакомы тебе?
— Да, Ванечка. Я помню, что мой отец назначил Леона управляющим нашего небольшого поместья в Монтрезоре. Оно принадлежало деду моего отца, барону Натаниэлю Лурье. Леон и Бланш — супруги. Он пишет, что долгие годы они искали меня в связи с наследством и не могли найти. Меня ведь после смерти бабушки отвезли в детский дом, не обращая внимания на то, что я иностранка. Из детского дома в тот же день меня забрала семья Демидовых. Очевидно, у них были серьёзные связи, и они сумели очень быстро сменить мне фамилию и получить новое свидетельство о рождении, в котором они были записаны как мои родители. А что я могла сделать?
— Успокойся, Машенька. Теперь ты не одна. Мы вместе. И мы спокойно решим все вопросы.
— Ваня, здесь ещё говорится о квартире моей бабушки и банке отца. Но я не знаю, о каком банке может идти речь, если папа был объявлен банкротом. Наверное, нам надо встретиться с этим человеком.
— Собирайся, любовь моя. Едем в отель. Ты сможешь узнать его?
— Думаю, да, — не очень уверенно сказала Маша.
Леон Лорен очень обрадовался, когда с ресепшен ему сообщили, что его ожидают Мария и Иван Горские. Малышку Мари-Анн, дочь Александра и Эдит Лурье, он прекрасно помнил. Но прошло 14 лет. Малышка выросла, и как она может выглядеть теперь, он не знал и нервничал. Ведь последние слова, которые сказал перед смертью хозяин, были очень важными: «Дай слово позаботься о нашей с Эдит малышке. Дарственная в сейфе. Код простой: Edith Lurier. Позвони Мирей, пусть заберёт малышку к себе. Деньги в сейфе раздели пополам с Мирей. Не бросай…» Леон успел сказать: «клянусь», но не понял, что он не должен бросать. Или это ему послышалось?..
Увидев Машу, Леон растерялся. Вместо забавной малышки Мари-Анн он увидел красавицу, удивительным образом похожую на Эдит и немного на Александра.
Пожав руку Леону, Иван сразу почувствовал его позитивную энергию. Леону тоже понравился Иван.
Он был признателен, что Маша и Иван при нём говорили только по-французски.
Ладно Мари-Анн, она родилась во Франции, но и Ив говорит как парижанин.
Леон рассказал Маше, как незадолго до трагедии месье Александр пригласил нотариуса и они на его имя оформили так называемую расчленённую собственность, совмещённую с договором дарения в том же акте: на землю, недвижимое имущество в Монтрезор, владение банком и виноградниками в городе Тур.
— Леон, я ничего не понимаю. Откуда взялся этот банк? Какие виноградники?
— МашА, — с ударением на последний слог произнёс Леон, — ваш отец поступил очень мудро, оформив договор дарения в такой необычной форме через узуфрукт.
— Успокойся, любимая. Я сейчас позвоню Грише. Все вместе мы встретимся в кафе. Гриша ознакомится с договором и всё нам объяснит.
Через полчаса Григорий Штейн внимательно изучал представленные документы.
Прошло немало времени прежде чем он сказал:
— Маша, Ваня, я внимательно прочитал договор. — Простите меня, месье Леон, — Гриша перешёл на французский.Здесь представлен Договор дарения с расчленением права собственности. В ряде стран, в то числе и во Франции, среди вещных прав особое внимание уделяется узуфрукту.
— Не смейтесь! Слово, конечно, смешное и в переводе с латинского означает буквально «пользование плодами». Но узуфрукт — это форма вещного права, которая позволяет одному лицу, в данном случае это Леон, пользоваться имуществом другого лица, то есть твоим, Маша, с правом присвоения доходов от него, но с условием сохранения его целостности, ценности и т.д.
Узуфрукт может быть установлен пожизненно или на определённый срок, с наступлением которого право пользователя прекращается.
— Машенька, в данном случае срок твоим отцом был установлен до совершеннолетия. Во Франции это 21 год. Тебе исполнился уже 21 год?
— Недавно.
— Вань, а почему мы ничего не знали? — возмутился Гриша.
— Гриш, просто на нас навалилось столько всего, что не было возможности посидеть с друзьями. Но у нас всё ещё будет. И свадьба в том числе.
— Теперь основное. В течение двух месяцев Маша должна официально либо подписать Договор дарения, либо он будет аннулирован. Сейчас ты подписываешь предварительную договорённость. С момента официального вступления в свои права начнётся отсчёт по оплате налогов. Налоги там драконовские.
— Гриш, скажи, а ты мог бы с нами слетать в Париж? Я оплачу все расходы и твою работу.
— Когда вы планируете?
— На следующий день после свадьбы, то есть 8 января.
Гриша просматривал свой график, а Иван мысленно внушал ему найти незанятые дни в его плотном адвокатском графике.
Гриша, конечно, удивился, но с 8-го по 11-е у него появилось свободное место.
— Лечу с вами. Вань, оплатишь только дорогу, а за работу я с вас ни копейки не возьму. По рукам?
— По рукам, Гриша. Спасибо тебе!
Они заказали хороший ужин. Леону очень понравилась кухня. Он выпил за ужином немного коньяка и очень удивился, что ни Иван, ни Гриша не пьют.
Потом Иван отвёз Леона в отель. Договорились, что Иван заедет за ним в 7 утра и отвезёт в аэропорт.
По дороге домой Ваня предложил Маше заскочить в ТЦ. Он решил сделать небольшой подарок Леону и его супруге. Купил пятизвёздочный ереванский коньяк в красивой упаковке, бутылку Каберне Тамани, баночку чёрной икры и коробку конфет «Сладкие мечты».
Такую же коробку конфет он купил Маше. Они ей очень нравились. Название напомнило ему о своих сладких мечтах. Обняв жену за талию, он шепнул ей на ушко что-то очень интимное. Маша смутилась. На лице проступил лёгкий румянец. Она тоже что-то ответила Ивану и лицо его озарилось счастливой и немножко лукавой улыбкой. Смеясь, они поспешили к машине.
* * *
Иван ликовал: ночь обещала быть горячей. Но, как говорится, «Homo proponit, sed deus disponit». /Человек предполагает, а Господь располагает/. Его мечтам не суждено было осуществиться.
Маша пошла в ванную. А его остановил телефонный звонок. Он сразу почувствовал, что звонок будет связан с манускриптом. Звонил Римас Александрович.
— Ваня, завтра мы впятером с утра встречаемся. Нужно обговорить детали.
— Римас Александрович, можно ли собраться не раньше 10 часов? Я должен отвезти человека в аэропорт. И ещё мне нужно с вами и дедом посоветоваться.
— Принимается, сынок. После нашего совещания внимательно выслушаем тебя. Но есть один нюанс. Тут такое дело… — замялся Римас.
Иван понял, что Римас Александрович никак не может сформулировать мысль. И это было не похоже на него.
— Короче так, — собрался он с духом. Звонил Свиридов. Саше и Мике я уже сообщил. Сегодня и завтра всем придётся воздержаться от интима, — быстро, почти скороговоркой проговорил он. Встречаемся в 10 утра! До встречи!
— Да, ничего не скажешь: повезло так повезло! — сказал Иван сам себе. Интересно, а целоваться можно? Наверное, нет, — сам себе ответил он. Что же мне Маше теперь сказать? А то и скажу, что…
Он не успел досказать фразу, как вновь раздался телефонный звонок. Звонила Маргарита Витольдовна.
— Ванечка, пусть Маша срочно мне перезвонит. Это очень важно!
— Не беспокойтесь, Марг— Нет, Ванечка, благодарю тебя. Мне поможет только чудо.
— Маргарита Витольдовна, ваш сын выживет, — неожиданно сказал Иван.
— Как? Откуда ты узнал?
— Я это просто увидел. Всё будет хорошо! А вот и Маша. Передаю ей трубку.
— Маш, это Маргарита Витольдовна, — сказал Иван, передавая трубку.
— Добрый вечер Маргарита Витольдовна, я тоже собиралась вам позвонить сегодня.
