Он не додумал. Потому что сзади на его плечи легли ладони Жени, и её голос спросил:
— Ты что, Эркин? Что-то случилось?
— Нет, — ответил он, не оборачиваясь, чтобы не прервать блаженное ощущение прикосновения Жени. — Просто время посмотреть. Сейчас полвосьмого, Женя.
— Да-а? — удивилась Женя. — А темно-то как. Но ты прав. Конечно, надо вставать. А то не успеем всего.
Она погладила его по плечам и отошла. Эркин перевёл дыхание, на мгновение прижался лбом оконному стеклу и, оттолкнувшись с силой от подоконника, вышел. Да, надо начинать утро. Здесь не надо идти ни за дровами, ни за водой, но дел от этого не меньше.
Женя не хотела будить Алису и не стала включать в кухне свет, но Алиса, конечно, проснулась. А вставать не хотела, кувыркаясь и ваяясь по постели, пока Женя не рассердилась:
— Или спи, или вставай. Ты мне всё пальто измяла.
— Ладно, — вздохнула Алиса. — А Эрик где?
— Здесь, конечно.
Эркин, на ходу застёгивая на запястье часовой браслет, вошёл в кухню и включил свет. Он уже умылся и переоделся в старые джинсы.
— Схожу в магазин. Возьму молока и хлеба.
— Опять молоко?! — спросила Алиса.
— Да, — твёрдо ответила Женя. — У нас пока нет чайника. Да, Эркин, Клавдия про пустые бутылки говорила, захвати их, ладно? Я их помыла уже.
— Хорошо, — кивнул Эркин. — Сумку я нашёл. Сейчас принесу.
— Я сложу, пока ты одеваешься, — кивнула Женя.
Эркин принёс сумку, и Женя, придирчиво осмотрев пустые бутылки и сложив их в сумку, вышла в прихожую. Эркин уже застёгивал куртку.
— Пальто я повесил. А то мнётся.
— Ой, когда ты успел? — удивилась Женя.
Эркин улыбнулся.
— Долго ли умеючи. Он уже взялся за ручку двери, когда Женя остановила его.
— Подожди, а ключи?
Она сбегала в комнату за своей сумочкой и вернулась, звеня связкой.
— Смотри, три пары. Тебе, мне и запасная. Правда, удобно?
Эркин кивнул и принял на ладонь два ключа — жёлтый плоский и белый длинный — бережно сунул в кармашек джинсов. И вдруг, наклонившись, коснулся губами щеки Жени, тут же выскочив за дверь. Женя тихо засмеялась и посмотрела на стоявшую рядом Алису.
— Ну, давай наводить порядок.
— Давай, — согласилась Алиса.
В принципе, она была на всё согласна, лишь бы мама не уходила. За месяц в лагере она совсем отвыкла оставаться дома. И потому без звука умылась и переоделась, помогла маме убрать из кухни их постель в комнату к остальным вещам.
И тут в дверь позвонили. "Эркин так быстро вернулся?" — удивилась Женя. Или забыл что? И, не спрашивая, открыла дверь.
За дверью никого не было. Стояли четыре кухонных табуретки, и на одной из них лежала открытка. Женя взяла её. Яркое изображение накрытого стола с самоваром, чашками и пирогом. Вытесненная золотом надпись: "С новосельем!". И всё. Ни кому, ни от кого. Коридор был пуст. Женя громко сказала в пустоту:
— Большое спасибо, — и занесла табуретки в прихожую.
— Что это? — удивилась Алиса. — Чьё это?
— Теперь наше, — счастливо улыбалась Женя. — Это нам подарили.
— Подарок — это хорошо! — одобрила Алиса.
Табуретки были самые простые, из некрашеного светлого дерева, но достаточно большие и устойчивые, покрытые блестящим прозрачным лаком. Открытку Женя поставила на подоконник. Ну вот, одну табуретку она накроет салфеткой и будет стол. Но это потом, а сейчас — стирка. Вымыть ванну грубым мылом и замочить бельё. И выстирать Эркину джинсы и рубашку, чтобы завтра ему на работу в приличном виде.
— Алиса, ты будешь помогать, или игрушки тебе достать?
— Я сама достану, — после недолгого размышления заявила Алиса и отправилась разыскивать свой рюкзачок.
Женя вынула всё сваленное в ванну и положила рядом прямо на пол, затем обмыла ванну горячей водой из гибкого душа, взяла щётку и грубое мыло и стала оттирать ванну. Она так ушла в это занятие, что не заметила, как пришёл Эркин, и, только когда он мягко, но решительно отобрал у неё щётку, ахнула:
— Ой, ты уже пришёл?!
— И даже чай поставил, — засмеялся Эркин.
— Чай?! — изумилась Женя. — В чём?
— А в кружках. Когда закипит, заварим.
— Эркин, ты гений! — Женя чмокнула его в щёку и вылетела из ванной с криком: — Алиса, не лезь к плите!
Засунув обожжённый палец в рот, Алиса погрузилась в раздумья. Что мама видит спиной, она давно знала. Но через стену…?!
Эркин постоял, приходя в себя от счастья — Женя его поцеловала! — и стал дотирать ванну. О чае он подумал по дороге в магазин и потому купил, кроме молока и хлеба, ещё пакет сахара и пачку чая. А молоко тоже можно в кружке подогреть. Хлеб был не только свежий, а даже ещё горячий. И Маня посоветовала ему взять калач — булочку в форме сумки. Он взял две. Жене и Алисе. А печенье и конфеты у них с вечера ещё остались, а что на обед… Обед варить надо, вот для обеда всё и надо купить.
— Эркин, готов, — позвала его Женя.
— И у меня готово, — откликнулся Эркин, обдавая кипятком из душа намыленную ванну.
Ополоснув руки в раковине, он вышел в кухню. Одна из табуреток была накрыта салфеткой, и на ней стояли миски с творогом, на плите дымились кружки с чаем, а на подоконнике рядом с открыткой красовались стаканчики и тарелки из набора для пикника.
— Вот, — торжественно сказала Женя. — Сейчас поедим творога с молоком, а потом чай. Эркин, садись, ты молодец, что купил творога.
Они сидели и ели из мисок творог с молоком, Алисе Женя его даже сахаром посыпала, и чёрным горячим хлебом. Потом пили чай с калачами.
— Это калач? — переспросила Женя и рассмеялась: — Знаешь, я слышала о калачах, но что они такие, что так вкусно, не знала. Алиса, не хватай, он ещё горячий. Значит, так. Сейчас я замочу бельё, и пойдём.
Эркин кивнул.
— Стол нужен.
— Да, — согласилась Женя. — Стол в первую очередь. И постели. Перины, подушки, одеяла. И посуду. И на обед чего-нибудь.
Эркин улыбнулся.
— За раз всего не дотащим.
— Так не раз и сходим, — весело отмахнулась Женя и вскочила на ноги. — Алиса допивай!
Алиса покосилась на неё и уткнулась в кружку. Она чувствовала, что её не собираются брать с собой за покупками, и не знала, что делать. Зареветь или… но мама уже убежала в ванную, А Эрик моет кружки и миски. Алиса вздохнула.
— Эрик, а ещё конфету можно? — и решила усилить. — Я тогда не буду с вами проситься.
Задыхаясь от смеха, Эркин молча кивнул. Алиса чинно взяла конфету и опустила её в кармашек платья. А оказавшаяся тут же мама — когда она только успела? — укоризненно покачала головой, но отбирать конфету не стала.
— Эркин, бельё я всё замочила. Ой, ведь уже светло совсем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
