– «незаконное проникновение в чужое жилище». Елки-палки, не зря мне постоянно о судимости говорят. Накаркают. Тьфу на них!
Тетя Юля не растерялась и запричитала: «Средь белого дня в дом ломятся!»
- Если ты не пустишь меня и не поговоришь со мной, я на тебя порчу лишнего веса наведу. Прикинь, к тебе еще килограмм пятнадцать прилетят за неделю?
Добротой я не страдаю. Что же поделать, жизнь и родственники такие!
Тетя Юля отступила. Но для меня это оказалось только тактической победой. Тетка ринулась в дом, я – за ней.
- Не хочешь впускать – не надо! Давай поговорим через окно! – крикнула я.
- Не пущу, ведьма, - ответила тетушка, стоя у двери с той стороны, - и говорить с тобой не стану. Пошла вон отсюда!
Ладно, как там, у Владимира Семеновича: «Мы их в дверь – они в окно». Я развернулась и подошла к окну, который раньше вел в зал. Окно я открыла тем же способом, что и калитку.
Оттолкнулась от земли и повисала на отливе. Так, немного подтянулась и – спасибо моему тренеру – закинула ногу на отлив. Если джины порву – ничего страшного, все равно дырки на коленях. Дизайн – дело тонкое, кто там будет разбираться! Что делать, если она начнет меня спихивать или пальцы отдирать от подоконника – колдовать, конечно.
Тетя Юля вошла в зал и охнула, я уже сидела на подоконнике и рассматривала обстановку. Мебель и люстра остались еще из прежней жизни – тетушка не стала заморачиваться. Даже шторы и тюль не сменила. Обои не соответствовали уровню меблировки – проще и безыскуснее, чем я помнила. Видимо, финансовый вопрос стоял перед семьей родственницы остро.
- Мне нужен разговор, и я его получу, - строго сказала я, - Смирись. Чем быстрее я получу ответы на свои вопросы, тем лучше, скорее отсюда и из твоей жизни свалю.
Она уселась в кресло, вытерла руки о фартук и закрыла глаза, будто ее сморила усталость.
- Сколько не убегай, а от правды не убежишь, - сказала она, - я знала, что ты когда-нибудь вернешься и начнешь спрашивать. Отец твой только был уверен, что больше мы тебя не увидим.
- Почему он так меня ненавидит? – я знала ответ, но хотела услышать ее версию.
- Что ты могла ожидать, когда рассказала матери о его любовнице? Что он тебя по головке погладит? Ладно, если бы рассказала, и все закончилось разводом, но Вера же после этого погибла. Сергей очень властолюбивый и жесткий. Конечно, на стороне он баловался, но в семью грязь не тащил. С Ленкой только у него сбой получился.
- Ладно, допустим это мне понятно. Но есть нюанс: я же ничего не рассказывала. На Ленку никто не подумал, конечно?
- У нее резона не было, у них роман пять лет был, и она молчала, потому что боялась твоего отца.
- Может, надоело в любовницах ходить?
- Ага, надоело ей, она как сыр в масле каталась. А вот как ты их застукала, так сразу твоей матери и стало известно о Ленке.
Бред! Взрослые люди не хотят видеть ничего, кроме того мира, который их устраивает.
- Тетя Юля, как получилось, что мама и папа вам дом подарили, а Вадиму мою квартиру?
- У Сережи проблемы возникли какие-то, он и попросил на время побыть богачкой. Тогда никто и не мог предположить, что Веры не станет, и Сергей этот вопрос отложит на несколько лет. Сейчас твой отец здесь хозяин, мы с внучкой живем, пока нам «аривидерчи» не сказали, а вот Вадиму он квартиру оставил как подарок на свадьбу. Вера долго не соглашалась на липовое дарение, но его юрист ее уговорил. Он какой-то знакомый Лены.
- Папа настолько ей доверял, что даже своего юриста не привлек к такой сделке! Интересно.
- Да почем я знаю? А как не доверять, если она ему от тетки своей ведьмы даже обереги из заговоренного камня отдала. Ты ведь ее прокляла, а она брату сказала: «Я тебя хочу защитить от дочери, один камень для тебя, другой – для Веры». Не успел он Вере отдать, погибла она. А потом юриста и Лену я видела после всего…, - тетка осеклась, - ну после твоего отъезда в городе.
Камни…ведьма … Не Терновская ли из Общины? Нелепые мужские броши на рубахе отца. Это и есть заговоренные камни. Эх, мне бы еще раз на них посмотреть, я бы точно определила, что за колдовство на них хранится. Может, приворот? Фи, такая пошлость.
- Неужели вам не было меня жаль?
Женщина тяжело вздохнула.
- На Сереже лица не было после того, как Вера погибла. Он любил ее, а тебя простить не смог. Если бы мы тогда против него пошли, жизнь бы у нас под откос пошла.
Вполне возможно, что папуля был готов развестись и выводил имущество из-под раздела. Как? Кто может объяснить этот процесс – сложный или простой, - когда из любящего заботливого человек становится жадным, мстительным и жестоким? Есть ли критерий, чтобы это можно было определить?
В комнату вошла маленькая рыжеволосая девочка с двумя тоненькими косичками. Она уверенно, но без звука, что удивительно для ребенка этого возраста, прошла в комнату и уселась передо мной.
Зеленые, как у меня глаза, веснушки на носу и очень осмысленный взгляд … маленькой ведьмы. Причем ведьмы, которой был передан дар. Дела, однако!
- Ты кто? – спросила я.
- Внучка моя, со мной живет. Внука, ведь, сын и невестка воспитывают, а Ксенечку мне скинули.
Видимо, именно с внуком тетя гуляла в парке, когда мы встретились.
- Почему скинули? – удивилась я такой формулировке. С такого возраста в семье изгой? Мне казалось, что возрастной ценз начинается с двадцати двух лет и после славной битвы с любовницей отца. Как у меня.
- Она аутист. В полтора годика выяснилось. Признайся, Дашка, прокляла ты нас за то, что квартира Вадиму моему перешла? Если прокляла – то знай, что грех на душу взяла, невинный ребенок пострадал.
К роли черной овцы в нашем семействе мне не привыкать. В одной забытой книге одна из героинь просила прощения у другой за испытываемое счастье. Сейчас мне казалось, что все ждут покаяния от меня за то, что я сумела сохранить осколки своего прошлого и сделать из него приемлемую для себя мозаику настоящей жизни.
Не задумываясь, что
