Глава 21
Гробовое молчание продолжалось ещё минуты две. Я чувствовал, как за рукав дёргает Адора, но не поворачивался к ней, чтобы не терять зрительный контакт с теми, кто сидел за столом. Артур даже забыл сесть, так и остался стоять с бокалом в руке, хотя ему-то давно было известно о моём решении.
Может быть, он посчитал, что это была шутка или проявление подросткового бунта. Предвечный его знает.
— Грёбаный сопляк! — с места соскочил Брайс. — Я так и знал — род для тебя ничего не значит, а отец собирался сделать тебя наследником!
— И всё ещё собирается, — ответил я, глядя брату в глаза.
Даже находясь в нескольких метрах от него, я чувствовал, как Поток брата бесится, а сила вот-вот выйдет из-под контроля.
— Смеешь об это говорить, заявляя такие вещи?!
Я почувствовал невидимую энергетическую волну — она легко толкнула меня в грудь, так, как если бы сам Брайс пихнул, напрашиваясь на драку и выяснение отношений.
— Какие? Я же не отрекался от рода.
Я говорил спокойно и громко, чувствуя, как напряжение среди присутствующих растёт. Ещё одна энерговолна. Брайсу для этой простой техники не нужен был контур или манипуляции руками с направленной в ладони или пальцы силой.
Меня немного дёрнуло. Я расчертил преграду в виде простого, еле заметного глазу щита. Всего три движения правой рукой.
— Ещё один раз ты толкнёшь меня, и щитом дело не закончится. Успокойся.
— Теперь и у меня есть право голоса, забыл, мелкий? — на лице Брайса заиграла странная улыбка. — И все, кто здесь присутствует слышали тебя. Какой глава рода, какой наследник самолично просит о независимости?
— Тот, что делает это во имя самого же рода. Успокойся и сядь, — повторил я таким холодным тоном, что Брайс только открывал рот в поисках слов.
— Мне кажется, ты зарываешься, — процедил брат сквозь зубы, когда уже уселся на своё место.
— Я делаю то, что считаю нужным.
Я сел на место, оглядел сидящих за столом, но больше никто не стал открыто негодовать. Мартин был спокоен, но прадед-то осознал сразу, что независимости мне необходима, и для дел, и для личного удовлетворения.
— Почему ты…
Я услышал тихий голос Адоры и повернулся к ней. Она уставилась в тарелку и не смотрела на меня. Наверное, в её глазах сейчас это выглядело почти предательством.
— Сестра, это было необходимо, — я положил ладонь ей на плечо.
— Это ужасно, — она покосилась на меня, в глазах стояли слёзы. — Ужасно, будто мы тебе не семья…
— Адора, это не так. Независимость оставляет за мной все права, я никуда не денусь. Это не отречение.
Я чувствовал, как в ней клокочет обида. Она, конечно же, знала, что такое независимость, она прекрасно понимала все аспекты такого решения, но принять ей было сложно. Адоре казалось, что мне незачем заявлять о независимости.
Я бы мог прямо сейчас разбить её розовые очки, рассказать, кто я такой, что происходит с родом и что может произойти дальше, если я буду связан условностями, но… Сестра не заслуживала этого. Я раскрою ей правду, когда улажу самые основные вопросы и, надеюсь, она поверит и примет меня.
— Прости, — выдохнул я после паузы. — Я должен был так поступить.
Сестра снова отвернулась и не хотела разговаривать. Это пройдёт.
Собравшиеся за столом тихо переговаривались — я не прислушивался, касается ли это моей новости или нет. Как только на столе появился десерт и заиграла музыка, оповещая всех, что застолье перешло к более неформальной части, я вышел на улицу, чтобы вдохнуть прохладный воздух.
По нему тяжело неслись свинцовые тучи, поднимался ветер. Я неспеша пошёл в сторону сада, стараясь вообще ни о чём не думать, но мысли всё равно заполняли голову, роились — об отце, о силе, о дальнейших действиях.
Я почувствовал, что за мной кто-то идёт. Совсем слабое ощущение Потока — преследователь шёл далековато. Хотел обернуться, но ощутимая энерговолна сбила меня с ног. Не успев среагировать, приземлился с размаху на гравий. Коленями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В затылок ударил слабо подготовленный сгусток чистого Потока. Я зашипел от боли, резко поднялся — в глазах на секунду всё поплыло. В десятке метров от меня.
— Самоуверенный, тщеславный сопляк, — проговорил он.
Ветер принёс его голос, и я чётко услышал фразу и всю злость, что он вложил в эти слова.
Ещё одна волна, меня чуть шатнуло назад. Удержался. Следом прилетел ещё один сгусток, попавший прямо в лицо. Он рассёк губу — я почувствовал жжение и металлический привкус во рту.
Брайс ещё что-то начал говорить.
Не дослушав, я сфокусировался на брате.
Перемещение и я уже оказался с ним рядом. Ошалевший брат не понял, что произошло. Решив не тратить силы, я развернулся, широким и точным размахом ноги подсёк брата так, что он завалился на спину.
Расчертил простой контур — сосредоточил давление на Брайсе так, чтобы его прижало к земле, и он не мог применить ни одной техники. Я навис над ним.
— Ещё в тот день я сказал, чтобы ты не говорил со мной без необходимости. Чтобы не подходил и не касался меня. Я сказал это не просто так.
Я контролировал давление — неясный страх в глазах Брайса был вызван не техникой. Он был обездвижен, но я не причинял ему боль и не лишал возможности дышать. Этот страх вызвал мой голос и тон, который брат никогда от меня не слышал.
— Принятое мною решение никто не в праве оспаривать. Никто не в праве осуждать меня, брат. Попробуй это понять. Я действую в интересах рода. И больше никогда не нападай на меня со спины, — неторопливо произнёс я.
— Неро, ты чего?! — меня отвлёк встревоженный голос Адоры.
Я отпустил брата и тот, приподнявшись на локтях, только отполз на пару метров, не сводя с меня взгляда.
— Ты свихнувшийся мелкий выродок, — прошипел Брайс.
Я перевёл на него взгляд, но тут за локоть меня схватила Адора. Поднимающееся из глубин, несформировавшееся ещё желание направить на брата силу, подпитанную эмоциями, немного отступило.
Он поспешно встал, отряхнул костюм и, сплюнув в сторону, отправился обратно в дом. Я размеренно и глубоко дышал, успокаивая Поток.
— Что между вами случилось? — сестра обеспокоенно заглядывала мне в лицо.
— Небольшая стычка, ничего серьёзного, — я мягко улыбнулся ей. — Ты же слышала его за столом.
— Может быть, он тоже считает, что тебе не нужна независимость? — спросила Адора и поджала губы.
— Скорее всего, я задел амбиции Брайса. Надеюсь, ты примешь моё решение.
— Надеюсь, — она вздохнула. — Ты всегда был непохож на нас. А сейчас я иногда не узнаю тебя даже.
— Всё в порядке, — я приобнял Адору. — Мне нужно кое-кому позвонить. Иди в дом, уже прохладно.
Адора подняла голову и прищурилась.
— Ничего «такого» я делать не будут, — я усмехнулся. — Иди.
Сестра высвободилась из-под моей руки и направилась к дому.
Я достал телефон и недолго покачал его в руке. Долго решение принимать не пришлось — я набрал номер Алиаса.
— Прошу прощения, господин Лангер, что беспокою вас в поздний час. Это Неро Айон, — заговорил я, как только тот поднял трубку.
— Добрый вечер, господин Айон. Не ожидал, что вы лично станете мне звонить, — голос менталиста и правда был несколько удивлённым.
— Я хотел бы попросить о встрече.
— Желаете встретиться в новом поединке? — на той стороне послышалась усмешка.
— Нет. Вопрос личный, — я немного потоптался на месте — становилось холоднее.
— Какого характера?
— Метального. Я не хочу обсуждать это по телефону, потому и прошу о личной встрече в удобное вам время.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Этот менталист либо тянет время, либо наслаждается, что маркграфский сынок уговаривает обычного гильдийца, пусть и высококлассного.
— Если вас не смутит и не затруднит приехать в резиденцию гильдии, то могу принять вас там, господин Айон. Утром, в девять, — уже без ехидства предложил Алиас.
