Я изучаю его, вздрогнув после того, когда, наконец, понимаю, что происходит. Ты это серьезно? Разве тебя не ждет целый зал людей? Разве у тебя сейчас нет срочных проектов? Не дожидаясь моего ответа, он отпускает мою руку и подходит к двери в зал заседаний. Мои глаза становятся больше, когда я вижу, что он делает.
Я слышу, как он говорит:
— Продолжайте без меня, я подойду позже.
И точно так же, как он отпустил мою руку, он снова хватает ее и ведет меня к лифту. Боже, он не шутит.
— Я бы взял тебя прямо сейчас, прямо здесь, в этом лифте, но здесь камеры наблюдения наверху.
Инстинктивно я поднимаю голову, чтобы посмотреть на камеры.
— У ребят из охраны нет ни малейшего шанса на то, что я позволю увидеть им тебя в момент твоего оргазма.
— Дэниел, ты злоупотребляешь своим рабочим положением, — бормочу я, мое тело уже готово к тому, что меня ожидает.
— Это моя компания, ты забыла? Я могу делать все, что я захочу... А сейчас я хочу только тебя.
Он подмигивает мне.
Я смотрю на него, уже сгорая внутри. От смеси страха и желания я уже изнываю. Я не могу ждать, пока этот чертов лифт доберется до нашего этажа.
— Энн, позвони Наташе Тейлор из R&D и скажи ей, чтобы зашла в мой кабинет через двадцать минут, — говорит он своему ассистенту, когда мы проходим мимо ее стола. Двадцать минут? Ну, он занят. Я смеюсь про себя. Он тянет меня слишком быстро в сторону своего кабинета. Я так напряжена сейчас, что все, что ему нужно сделать, это просто вставить палец внутрь меня, и я взорвусь на тысячи кусочков.
Он садится в свое кресло, дергает меня к себе, чтобы я села верхом на него, и притягивает для поцелуя, во время которого мои колени превращаются в сплошное тающее масло.
— Итак, ты что-то говорила об освобождении, — шепчет он, кусая мое ухо.
— Да, освободи меня от этой сладкой пытки, Дэниел, всеми возможными способами. Пожалуйста.
Он расстегивает брюки, моя юбка поднимается вверх, и нарастающая страсть между нами заканчивается в итоге горящим пеклом. Запыхавшийся и полностью удовлетворенный Дэниел пытается восстановить свое дыхание, положив свою голову мне на плечо. Таша должна быть здесь с минуты на минуту.
Натягивая свои брюки, он бормочет:
— Юбки гораздо удобнее. Не носи их больше на работу.
Он подмигивает мне с озорной улыбкой. Я качаю головой, усмехаясь. Почему-то я совсем не удивлена.
— Это было слишком хорошо, чтобы отвлечься от работы, — говорит Дэниел. — Каждая секунда, которая понадобится тебе для того, чтобы подлечить твое здоровье или освободиться от чего-нибудь — всегда твоя. Я готов помочь в любое время.
Его довольное лицо просто пылает, как и мое в принципе.
— Это было божественно. Большое тебе спасибо за столь лечебную процедуру. Я очень даже склонна к тому, чтобы согласиться на ваше соблазнительное предложение, мистер Старк.
— Да, пожалуйста. К чертовой матери, злоупотребляй моим предложением так часто, как только сможешь.
В его глазах мерцают озорные огоньки.
— Хорошо, теперь, плохая молодая чертовка, у меня встреча, я должен вернуться. Кто-то украл меня оттуда.
Он целует мою макушку и поворачивается на каблуках.
— Дэниел, — я зову его.
Он поворачивает голову назад, чтобы посмотреть на меня через плечо, приподняв бровь.
— Поправь волосы. Сейчас твоя прическа выглядит так, будто у тебя был безбашенный секс пять минут назад.
— Лучше!
Он снова подмигивает и дарит мне свою ослепительную улыбку прежде, чем выйти.
Глава 18
Запретный плодЛегкий летний ветерок шевелит листья деревьев над нами. Я в течение уже долгого времени смотрю сквозь призрачные тени на чистое голубое летнее небо, пока Таша делает заказ официантке с коротко стриженными рыжими волосами. Она уже явно теряет терпение. «Бедная официантка, — думаю я, наблюдая уже за Ташей. — Она уже три раза повторила, что в проклятом соусе «Цезарь» нет анчоусов, Таша». Я пытаюсь на уровне телепатии донести это до своей дорогой, но жутко раздражающей подруги.
— Я хотела бы также минеральную воду с наполненным на одну треть стаканом льда и лимоном.
Я качаю головой и улыбаюсь официантке с сопереживающим выражением лица, которое говорит: «Я бы также добавила отбеливатель в ее минеральную воду, если она не против».
— Я возьму хумус с куриным роллом и воду со льдом, пожалуйста, — говорю я вежливо.
— Это все? — спрашивает она, глядя на меня.
Я киваю, даря ей мою самую извиняющую усмешку. Она улыбается в ответ, хмурится на Ташу и уходит в сторону кухни.
— Итак, Хейлз, как твои дела? Я и стены в нашей маленькой лачуге соскучились уже без твоих сумасшедших выходок.
Таша с трудом пытается скрыть свою улыбку. Вместо этого она всеми силами старается придать своему лицу мрачное и отчаянное выражение.
— Я скучаю по нашим стенам, и, конечно же, по тебе тоже. Хотя я должна сказать, что у меня есть некоторые довольно серьезные дела, которые помогают мне справиться с тоской по тебе.
— Не сомневаюсь. Так у вас все хорошо, ребята?
Моя тупая улыбка становится шире.
— Хорошо — это еще мягко сказано.
— Прекрати тупо лыбиться, Хейлз. Люди начнут думать, что ты сбежала из психиатрической больницы.
— Ты общалась с Яном в последнее время? — спрашиваю я, стряхивая крошечные высушенные листья с нашего столика.
— Он был занят туристом из Португалии.
— Значит, от Яна новостей никаких нет, — говорю я, как ни в чем не бывало.
— Пока он не устанет от еще одного ухажера, даже и не стоит ждать от него вестей.
Мы обе смеемся. Типичный Ян.
Таша сидит передо мной в темном облегающем платье, с оранжевыми шпильками на ногах и в темно-синих очках от Gucci, которые обрамляют ее прекрасное лицо. Неотразимая, как всегда.
— Итак, чем ты занималась?
Она расплылась в улыбке. Я знаю эту улыбку слишком хорошо. Здесь явно происходит что-то интересненькое.
— Ответ «ничем особенным» тебя устроит?
Я поднимаю свои очки, расположив их на своей голове, чтобы позволить себе лучше разглядеть ее.
— Ну, и что ты сделала на этот раз?
Она прикусывает нижнюю губу и шепчет:
— Я вкусила запретный плод.
— Кто? Я его знаю? — Мой взгляд бегает по ее лицу, пытаюсь угадать, кто это может быть.
— Роб, — фыркает она.
— Роб? — повторяя это имя, я стараюсь вспомнить хоть какого-нибудь Роба, которого мы могли бы обе знать.
— Роб — это мой эксцентричный милашка босс, — объясняет она.
