1. Существует непосредственная связь свободы и мышления.
Человеческая свобода заключается в том, что человек мыслит, т. е. познает создавшуюся ситуацию. Образование понятий приносит с собой освобождение от конкретной ситуации и возможность творческой переработки и изменения ее элементов. Свободная переработка элементов опыта, их свободное сочетание происходит при участии воображения, фантазии и творчества, требующих «…в качестве предпосылки той внутренней свободы мышления, действия и познания, которой достигает только тот, кто уже овладел образованием понятий» [45, т. 4, 202]. У человека с нарушением высших психических функций воображение и творчество «падают до нуля» – «афазик не может освободиться от буквального значения слова, как не может творчески соединить в новый образ различные конкретные ситуации. Для того, чтобы сделать это, нужна известная свобода от конкретной ситуации, а эту свободу… дает только мышление в понятиях» [45, т. 4, 216].
2. Свобода связана с осознанием.
Она заключается в том, что ребенок сознает ситуацию, необходимость выбора, определяемого мотивом, – в данном случае его свобода есть познанная необходимость. Ребенок «…овладевает своей реакцией выбора, но не так, что отменяет законы, управляющие ею <ситуацией>, а так, что господствует над ней… т. е. подчиняясь законам» [45, т. 3, 278]. В работе «История развития высших психических функций» Л. С. Выготский, конкретизируя философский тезис о свободе как осознанной необходимости, утверждает, что человек посредством воли овладевает своим поведением через освоение (познание и использование) внешних стимулов, изменяет своей внешней деятельностью окружающую обстановку и таким образом воздействует на свое собственное поведение, подчиняет его своей власти.
3 . Игра для ребенка выступает свободной деятельностью.
В игре он усваивает и осознает социальные роли; у него развиваются речь, мышление, фантазия. Удовольствие от игры связано с преодолением непосредственных побуждений, с подчинением правилу, заключенному в роли. Эмоции способствуют осознанию возможностей: «…в период сильного возбуждения нередко ощущается колоссальная мощь. Это чувство появляется внезапно и поднимает индивида на более высокий уровень деятельности. При сильных эмоциях возбуждение и ощущение силы сливаются, освобождая… запасенную, неведомую до того времени энергию и доводя до сознания незабываемые ощущения возможной победы» [45, т. 6, 101].
4. Существует разница между установленным и свободным выбором.
Рассматривая вопрос о свободе выбора , Л. С. Выготский обнаружил разницу между установленным и свободным выбором, которая заключается в том, что в первом случае испытуемый выполняет инструкцию, во втором – создает ее, проявляет в большей степени активность и ответственность.
В ситуации выбора равновероятных альтернатив человек находит выход – использует жребий (например, бросает игральную кость). Построение экспериментальной ситуации выбора с использованием жребия открывает перспективу «экспериментальной философии», так как делает возможным исследование поведения человека в ситуации сложного выбора, каким он часто бывает в жизни, – с множеством влияющих факторов, прогнозированием последствий достижения целей при выборе той или иной детерминанты, неопределенностью мотивов выбора и т. п. Такое исследование дает «…возможность средствами психологического эксперимента решить, в сущности, чисто философские проблемы и эмпирически показать происхождение свободы человеческой воли» [45, т. 3, 290].
Л. С. Выготский обозначил перспективы изучения проблемы развития свободы. Он полагал, что произвольность выбора, волевого действия и, в целом, овладение собственным поведением увеличивается с возрастом: «…воля развивается, она есть продукт культурного развития ребенка» [45, т. 3, 289]. Поэтому «…перед психологом-генетистом встает… в высшей степени важная задача отыскать в развитии ребенка линии, по которым происходит вызревание свободы воли. Перед нами стоит задача представить постепенное нарастание этой свободы, вскрыть ее механизм и показать ее как продукт развития» [45, т. 3, 290].
3.4. Концепция свободы С. Л. Рубинштейна
Вклад выдающегося отечественного психолога ХХ в. С. Л. Рубинштейна (1889—1960) в мировую психологическую мысль о свободе человека колоссален, однако для многих не только зарубежных, но и отечественных психологов по ряду причин остается неизвестным. В свое время он не был выделен (отрефлексирован) в качестве психологической концепции свободы.
С. Л. Рубинштейн – автор теории человека как субъекта жизни, пожалуй, первым среди отечественных и зарубежных психологов на высоком методологическом уровне поставил проблему свободы человека в качестве самостоятельной и решал ее в единстве онтологического, гносеологического и аксиологического оснований. Им предложена психологическая концепция свободы человека. Он выделил и раскрыл основные аспекты понимания свободы, позволяющие определить предмет и перспективы исследования этого сложного феномена в единстве существенных его проявлений:
– свободы как самоопределения человека в жизненной ситуации;
– внутренней свободы, которую человек отстаивает в условиях общественной жизни;
– свободы и ответственности.
В его концепции свобода выступает в качестве внутренней характеристики субъекта, но при этом – не есть непознанная «вещь-в-себе» (ноумен), а, скорее, феномен, так как проявляет свою сущность во взаимодействии человека с миром в ситуации познания, отстаивания своей свободы в условиях внешнего давления. Такое представление о свободе стало возможным благодаря специфике понимания субъекта в теории человека Рубинштейна: субъект не замыкается в своем «Я», а познает мир, и в этом процессе познания и рефлексии выходит за границы ситуации, активно и творчески взаимодействует с миром – изменяет окружающую действительность и себя. Из многих концепций свободы, представленных в работах зарубежных и отечественных психологов, концепция Рубинштейна является наиболее проработанной в методологическом и теоретическом планах и, несомненно, перспективной для дальнейшего изучения свободы. В фундаментальных трудах С. Л. Рубинштейна – «Принцип творческой самодеятельности» (1922), «Бытие и сознание» (1957), «Человек и мир» (1955—1960) проблема свободы рассматривается им с такой глубиной методологического анализа, что становится возможным понимание диалектического характера соотношения свободы и детерминизма, свободы и мышления, свободы и ответственности.
Под свободой человека Рубинштейн понимает возможность «…самому определять линию своего поведения, отвергнув все решения, несовместимые с ней» [150, 280]; причем, самоопределение предполагает ответственность за себя и других людей, с которыми человек взаимодействует.
Рубинштейну удалось на психологическом уровне разрешить сложные и наиболее важные для понимания сущности свободы вопросы, главным из которых является вопрос о детерминизме. Он выявил этический смысл принципа детерминизма, возникающий применительно к человеку как сознательному существу и предполагающий соотношение определения и самоопределения, свободы и необходимости в человеческом поведении. Выделение этического смысла, очищающего общий принцип детерминизма от механистического содержания, позволило Рубинштейну развести нередко отождествляемые друг с другом понятия: «необходимость» и «принуждение», «свобода» и «свобода воли». Он определил роль психических процессов – мышления, сознания (рефлексии) и сознательного действия в достижении свободы. Таким образом, изучение вопроса о свободе человека Рубинштейн перевел из области философии в психологию, не потеряв философской глубины в трактовке человека как активно относящегося к миру, способного его изменять в творческой, практической (трудовой) деятельности. Человек в его теории – не пассивное звено в системе влияния на него внешних факторов, а субъект активности – личность, оказывающая воздействие и на внешний мир, и на себя. Человек понимается как активный, творческий, самостоятельный, мыслящий, сознательный, ответственный, развивающийся. Разрабатывая принцип детерминизма, Рубинштейн осуществил личностный подход к пониманию взаимоотношения человека с предметным миром и миром общественных отношений. По его глубокому убеждению:
...
«…при объяснении любых психических явлений личность выступает как воедино связанная совокупность внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия;…ничто в ее развитии не выводимо из внешних воздействий;…внешнее воздействие дает тот или иной психический эффект, лишь преломляясь через психическое состояние, через сложившийся у нее строй мыслей и чувств» [146, 315].
