— Добре! — наконец прорезался голос и у коренастого. — Пийшлы?
Ну, ты и разогнался! Щас, пошли мы, как же!
— Обожди, любезный, — осадил я его. — Где дядька Гнат?
— Так от — я!
Ну, ежели ты наш клиент, то я — папа римский!
— Ворот расстегни.
— Шо?
— Рубаху, говорю, расстегни, понял?
Он с готовностью расстегнул воротник. Нате-здрасте — шрам! Крестообразный, как и описано. Только… такое впечатление, что сделали его не очень давно и какой-то он… нарочитый что-ли? Будто рисовали… Стоп! У клиента шрам от штыка, а здесь? Этот шрам словно, действительно, нарисовали или вырезали на коже. Еще раз — стоп. Если это настоящий шрам, ямка быть должна в центре, а здесь?
— Охота шутки шутить, любезный? — процедил я сквозь зубы. — Ну, так и шуткуй их тут в одиночестве. А мы себе другое место и других людей отыщем, посерьезнее…
Я приподнялся, кивнул Витьке.
— Пойдём!
Мы отошли шагов на десять. Наши собеседники остались за спиной.
— Сдурел? — Это Мохов. — Майор сказал — на месте ждать!
— Это подстава! Шрам у него неправильный!
— И что? Уходим?
— Если сейчас с ними пойдём — кранты! На месте останемся и в разговор втянемся — поймут, что мы не те, кем назвались, раз на подделку купились. До края площади дойдем, если никто за нами не пойдет — идем к тайнику. Кто-то за нами пойти все равно должен. Там и поглядим.
— Смотри — сейчас ты старший, с тебя и спрос будет.
Мы прошли еще метров пятьдесят. Вон, за прилавком уже и край площади видать.
— Уважаемый!
Кнутоносец! Догнал-таки!
— Ну?
— Что так резво-то уходите? Нехорошо это, не принято здесь у НАС так…
— У НАС тоже не принято серьезным людям сказки рассказывать. Издалека идем, устали, а тут вместо с т а р ш е г о неведомо кто пришёл…
— Ошибся человек, вы уж простите его. Всякое бывает, вон как сейчас всем трудно.
— Так и что ж ты от нас ТЕПЕРЬ хочешь, мил человек?
— Так, может, пойдем куда? Сядем, поговорим? Может и закончатся все наши непонятки то?
— Вот что уважаемый, никуда я с тобой больше отсюда не пойду. И не проси. Вон, пива спросим, перекусим, да и домой. И если мы тут кому н у ж н ы, то пускай он уже САМ сюда приходит и никак иначе. А тут, уже Я посмотрю — кто таков к нам пожаловал. И есть ли резон с ним вообще о чем-то говорить…
Прикупив семечек, мы двинулись на прежнюю позицию. Метрах в пятидесяти я увидел Даура, он азартно спорил о чем-то с местным мужичков.
Прошел час. К нам никто так и не подходил. Однако же коренастый с площади не ушел, крутился где-то поблизости. Пару раз я его видел.
— Дядько! Молока не возьмете?
Я обернулся.
Около меня стояла молоденькая девчушка с корзинкой в руках. Из корзинки выглядывала, заткнутая кочерыжкой, бутылка с молоком. Простенькое ситцевое платье, маленькие косички… Маринка!
— Почем?
— Сторгуемся, не дороже денег!
— Экая ты шустрая! Ну, давай, наливай свое молоко, бутылку-то мне девать некуда, сама видишь — руки пустые, сумки или мешка нету.
— Это мы мигом! — Маринка поставила корзинку на землю и вытащила из нее жестяную кружку. — Держите.
Я взял кружку, и она налила мне туда молока.
— Пейте!
Я поднес кружку ко рту.
— Пейте и не показывайте виду. Вас ведут, на площади не менее шести человек вокруг вас. Четверо пришли недавно, все с одной стороны. С оружием, как минимум один автомат у них есть. Возможно еще кто-то есть, они оставляют свободным вон тот участок. Видите разрушенный дом?
Я угукнул.
— Со стороны этого дома их никого нет. Это не просто так. По всей видимости, там еще один автоматчик или несколько — они не перекрывают ему сектор стрельбы. Понятно?
— Угу.
— В случае заварушки уходите к колодцу. Старайтесь быть на стороне, обращенной к каланче. Слева вас прикроют бревна, спереди колодец. Все.
— Держи, — я протянул ей кружку. — Вкусное у тебя молочко, да и ты сама очень даже ничего. Вот деньги, бери.
— Ой, да много это за кружку-то!
— Ниче, я чай не жадный нынче.
— Спасибочко вам! — и подняв корзинку, она отошла в сторону.
Отлично, значит, клиент зашевелился. Похоже, что с площади уходить нам не потребуется. Во всяком случае — сейчас. Пододвинувшись к Витьке, я коротко обрисовал ему ситуацию. И ему это не понравилось.
— Хреново. Если на площади уже есть шестеро, да и клиент не один придет…
— Что ты предлагаешь?
— План майора. Вариантов нет. Надо выводить его к пакету, там наверняка майор что-то предусмотрел.
— Как бы ребят предупредить?
— Нам — никак. Будем надеяться, что Тигрица что-нибудь придумает. Её тут, похоже, и вовсе не замечают.
Грохоча по булыжнику ободьями, на площадь въехала телега. В ней, кроме возчика, сидело двое мужчин. Лежали какие-то мешки, бочонок. Подъехав к колодцу, телега остановилась
— Ну вот, уважаемый, — нарисовался около нас кнутоносец. — Вот и приехали с т а р ш и е. Теперь и поговорить можно.
Сопровождаемые им, мы подошли к телеге. Возница, положив на колени пиджак, пришивал пуговицу и на нас внимания не обратил. Зато, его пассажиры проявили к нам самое живейшее участие.
— И кто ж у нас тут такой невежливый? — поинтересовался один из них. — В г о с т и приходя, негоже хозяев обижать.
— Так и гостей дураками считать — не очень вежливо.
— Хм, вот значит, кто тут у нас такой говорливый. А пряжка на тебе есть?
— Глянь, коли не лень — и я развел в стороны полы пиджака.
— Есть — кивнул головой собеседник. — Ну, говори, что от меня хотел?
— Так и вы мне кое-что показать должны.
— Это что же?
— Опять за рыбу гроши? Только уж один тут так дурака валял. Может, хватит?
— Хватит, так хватит — вмешался в разговор второй. — Это ты видеть хотел?
Он расстегнул ворот рубашки. Да, этот шрам явно был настоящим, такое без риска для жизни не подделать. Рост — соответствует, цвет волос — похож, голос — низкий, так, как и в ориентировке написано, глаза — карие. Клиент? Похоже… Лицо бледное — долго не был на свету? Да, похоже, вон он как прищуривается. А второй тогда кто? Телохранитель? Да, вот у него и ствол за поясом.
— Это.
— Более я тебе ничего не должен?
— Нет.
— А у тебя должок есть. Что ты мне передать должен сейчас?
— На площадь мы с собой это не взяли. Мало ли, что…
— И где все это?
— Тут, в деревне. Мы как вошли, спрятали…
— Стоп! Нишкни! Где второй?
— Здесь я, — шагнул вперед Мохов. — А что?
— Прятали вместе?
— А то ж. Один прятал, второй на страже стоял.
— Так, так… А ну-ка гости дорогие, — он взял с телеги корзину и кинул её к нашим ногам. — Положите-ка сюда свою зброю.
— Это еще с чего вдруг? — удивился я. — Чай не дома.
— Ты, говорливый, теперь в м о е м дому находишься. И м о и люди тут все видят и охулки не допустят.
— У меня такого приказа не было — оружие сдавать. До схрону придем — милости прошу, сам все и выложу. А тут — поопасаюсь.
— Ты еще до него дойди, до схрону-то. Двое вас тайник клали, так значит, один из вас мне и не нужен вовсе. И который из вас это будет — мне решать.
— Во тут у вас как? — почесал я лоб. Кепка при этом сдвинулась, аж на затылок, и чудом не упала. — А не слишком? Я ведь тоже не с забора сюда сиганул?
— Кем ты ТАМ был — мне все едино. ЗДЕСЬ — я хозяин. И за свои действия отвечать буду не перед тобой. И не сейчас. Мыкола!
Возница слегка потянул на себя пиджак, лежащий на коленях. Из-под полы пиджака выглянул автоматный ствол.
— Ну?
— Так может и сразу до тайника дойдем? Тут рядом?
— Один пойдет. Я хлопцев дам, с ними и пойдет. Второй — со мной. До схрону.
Не будет он рисковать. Не видать нам никакого схрона. Еще и не факт, что тот, кто за пакетом пойдет, живым вернется. Да и со вторым тоже вопрос…
— И кто ж из нас пойдет?
— Ты зубы-то мне не заговаривай! Кидай зброю!
Кидать? Тогда — точно кранты. Разведут и кончат поодиночке. Где же страховка? Не вижу. И ребят не видно, должны уже были подойти… Автоматчик смотрит внимательно, рука под пиджаком — готов стрелять. Ствол не дернешь — срежет.
— Ну, что ж… — развел я руками. — Коли у в а с в дому так заведено…
И я потянулся за пистолетом.
— Левой рукой! И — медленно.
Левой — плохо, я не Даур, левой рукой так не выстрелю. Да, и нельзя в него стрелять — живым нужен. Что ж делать-то? Была — не была, выход все равно один…
Бах! И возница кубарем полетел на землю. Однако! Полголовы как нету. Это кто ж его так?
Телохранитель мгновенно прыгнул между нами, и его рука рванула из-за пояса парабеллум.
Чпок! Чпок!
Его крутануло на месте и снесло в сторону.
Чпок! Чпок!
Согнулся в поясе и засеменил куда-то в сторону кнутоносец. Из его руки упал на булыжник пистолет.
