Одевались мужчины в тишине. Я тоже молчала, ощущая сосущую тоскливость где-то под ложечкой. Что-то мне подсказывало, что Вилиарн не сможет остаться в стороне. Конечно, я могла просто приказать остаться со мной на грани, в тишине и безопасности. Вот только после подобного можно забыть о взаимопонимании и сближении. Виконт подобного мне просто не простит.
– Поторопимся, – произнес граф, стремительно покидая пещеру. – Его величество ждать не будет.
К границе мы добрались в рекордные сроки – пару шагов и мы у цели. Граф не выказал ни грамма удивления, только сухо поблагодарил и ушел к своим людям. Аарон уходить так просто не хотел, но Вилиарн его едва силком не вытолкал.
Когда мы остались одни, виконт повернулся ко мне, взял за руку и завел за ближайшее дерево, которое успешно скрыло нас от чужих взглядов.
– Я…
– Ты можешь идти, – сказала торопливо, опасаясь, что могу передумать. Внутренности тут же скрутило узлом. Отпускать не хотелось. Внезапно я поняла, что привязалась к Вилиарну сильнее, чем могла себе представить. Сжав посильнее зубы, выдавила из себя улыбку.
– Я вернусь, – сказал он.
Окинув мое лицо взглядом, Вилиарн резко обнялся меня, притягивая вплотную, а потом накрыл губы поцелуем. Он целовал жадно, даже немного больно, будто опасался, что я забуду его, стоит ему перешагнуть границу.
Нехотя оторвавшись, он глянул мне в глаза.
– Обещаю, – произнес он, а потом отпустил меня и сделал пару шагов. – Я вернусь и мы…
– Иди, – перебила я его. До безумия хотелось услышать то, что он хочет сказать, но я боялась. – Тебя ждут. Иди.
Вилиарн кинул взгляд на собирающий отряд, сделал несколько шагов в сторону выхода, но потом рывком приблизился ко мне и снова поцеловал. Отстранившись, он еще раз посмотрел на меня, будто старался запомнить.
– Я вернусь, – пообещал он еще раз и ушел, оставляя меня одну.
Отступление 8
Прежде чем переступить невидимую, но ощутимую границу леса, виконт обернулся. Он не собирался ничего больше говорить, так как считал, что сказал достаточно. Но что-то внутри будто дернуло его, заставив напоследок посмотреть на Катарэю.
Стоило его взгляду упасть на хозяйку грани, как все внутри виконта дрогнуло и сладостно заныло. Она, наконец, стала той, кого он видел в зеркале. Ему хотелось незамедлительно вернуться, обнять тонкую талию, вдохнуть полюбившийся запах, зарыться носом в огненно-рыжие, похожие на принявший стабильную форму огонь волосы, ощутить хрупкость и нежность Катарэи.
Честно говоря, отвернуться стоило ему огромного труда. Все внутри него нашептывало, что уходить не надо, что следует остаться. Вот только Вилиарн понимал, сделать этого не может, как бы ему не хотелось.
Его звал вперед долг. И пусть отец ничего ему не сказал, словно и не нуждался в помощи, но виконту не требовались слова. Когда в твой дом приходят с оружием, нельзя просто стоять в стороне, иначе можно лишиться всего самого дорогого. Чем дальше продвинутся воины Нортона, тем больше погибнет людей. И кто знает, что будет с гранью, если война доберется до этих мест.
Конечно, Вилиарн помнил, что на грань так просто (без разрешения хозяйки) не пройти, но мало ли что могут маги. Вдруг на стороне Нортона окажется человек, способный преодолеть преграду, созданную магией этого места.
Кроме того в графстве жило много людей, преждевременной смерти которым виконт не желал. Это не говоря уже об Аароне и об отце.
Заметив Вилиарна, граф довольно кивнул и одним движением вскочил на коня. А ведь еще совсем недавно он лежал без сознания, отравленный ядом. Виконт в очередной раз подивился силе, которой обладает Катарэя.
Виконту стало несколько неловко. Он много раз и вслух и мысленно называл Катарэю ведьмой, но ведь на самом деле она больше целительница. Вилиарн только сейчас понял, что никогда не видел, как она колдует. Да, он ощущал ее силу, видел, как она варит свои зелья, ухаживает за лесом, говорит с животными, совершенно их не опасаясь. Но во всем этом не было ничего ведьмовского.
Впрочем, Вилиарн никогда особо не задумывался, что именно должна делать настоящая ведьма. Он называл так всех женщин, обладающих магической силой. Ну и не только.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Отправляемся, – приказал граф, когда весь отряд собрался.
Первые несколько минут они ехали в тишине. Вилиарн ощущал на себе чужие взгляды, но старался не обращать на них внимания. С каждым шагом, отдаляющим его от грани, внутри него что-то напрягалось. Словно нить, которой его кто-то привязал к грани, натягивалась и звенела. Поморщившись, виконт потер грудь, подавляя желание обернуться.
– Как ты? – спросил подъехавший к Вилиарну Аарон.
– Это мой вопрос, – ответил старший брат. – Как ты себя чувствуешь?
– Ощущаю легкую слабость и тошноту, – честно признался Аарон. – Но терпеть вполне можно, – добавил он чуть задумчиво. – Хозяйке удалось в очередной раз совершить чудо.
– Да, ты прав, – виконт кивнул.
– Она потрясающая.
– Ага.
– Ее сила впечатляет.
– Да.
– Ты со мной согласен?
– Да.
– Удивительно, – прошептал Аарон. Виконт глянул на него вопросительно, не понимая, что его так удивило. – Ты полностью изменил свое отношение к хозяйке грани.
– Что тут такого? – Вилиарн пожал плечами, показывая всем своим видом, что подобное в порядке вещей. А еще, вспомнив, как он раньше отзывался о Катарэя, внутри поднялось негодование, направленное на самого себя. – Я прожил с ней рядом несколько недель. Узнал лучше. Естественно, мое мнение поменялось.
– И какая она, расскажи, – нетерпеливо попросил Аарон. В его глазах можно было увидеть огонь любопытства.
Вилиарн задумался. В памяти проносились обрывки разговоров, вспыхивали образы. Он будто снова услышал ее смех, ворчание, ехидные замечания. Виконту казалось, что он снова видит ее сосредоточенное лицо. Оно у нее всегда становилось чуть напряженным, стоило ей заняться зельями.
Последним в голове пронесся облик рыжеволосой красавицы, стоящей около дерева и смотрящей на него своими невыносимо зелеными, колдовскими глазами. Эти глаза манили, звали, буквально требовали остаться, забыть о мире и прошлом.
Виконт стиснул сильнее поводья. Хотелось вернуться. Настолько сильно, что приходилось буквально заставлять себя сидеть спокойно.
– Ты сам сказал – потрясающая, – ответил все-таки виконт. – Она часами роется в книгах, перечитывая их снова и снова. Боится, что, забыв за давностью лет о какой-нибудь мелочи, навредит пришедшим за ее помощью людям. Целыми днями может варить зелья, не отвлекаясь ни на что. Она разговаривает с животными, и они ее понимают. Радуется и удивляется чудесам, которых в ее лесу столько, что я за все прошедшее время не успел сосчитать. Она вредная и ехидная, невероятно добрая и милосердная. А еще… – виконт запнулся.
Он хотел рассказать брату о том, какой на самом деле красивой оказалась хозяйка, но замолчал. Он и так наговорил лишнего. Сейчас, после того, как слова были озвучены, ему показалось, что ему не следовало их произносить.
– Еще?
– Ничего, – отмахнулся Вилиарн, ощутив себя немного неловко.
– Хм-м-м, – потянул Аарон, заставив брата посмотреть на него. – Все это звучит так… – младший брат замолчал, выдерживая паузу. Вилиарн отчего-то занервничал. Нахмурившись, он грозно поглядел на брата, словно пытаясь стереть из его головы слова, которые должны были прозвучать, – будто ты влюбился.
Он всё-таки это сказал.
– Не говори глупости, – торопливо сказал виконт. Слишком торопливо. И Вилиарн сам это понял, поэтому нахмурился еще сильнее, отворачиваясь от брата. Почему-то сейчас смотреть в поблескивающие весельем и чем-то еще непонятным глаза Аарона не хотелось совершенно. – Она же… – виконт не мог снова назвать Катарэю старой ведьмой. Язык попросту не поворачивался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Старая? – словно подслушав его мысли, спросил младший брат, с легким весельем глядя на терзания брата.
Аарону вид Вилиарна казался удивительным. Всегда уверенный в себе, чуть насмешливый и горделивый старший брат разительно изменился. Аарон никогда раньше не видел Вилиарна смущенным и растерянным. Это казалось чем-то необычным и крайне занимательным.
