«Вы спрашиваете дела. Кроме общего всем нам дела – стараться уменьшать те труды, которые употребляются другими на поддержание нашей жизни, сокращая свои потребности и делая своими руками, что можешь сделать для себя и для других, – у приобретающих знания есть еще дело: поделиться этими знаниями, вернуть их назад тому народу, который воспитал нас. И вот такое дело есть у меня.
Существуют в Москве издатели народных книг: азбук, арифметик, историй, календарей, картин, рассказов. Все это продается в огромных количествах, независимо от достоинства содержания, а только потому, что приучены покупатели и есть искусные продавцы… Один из этих издателей – Сытин, мне знакомый, хороший человек, желающий сколь возможно улучшить содержание этих книг. Дело же, предлагаемое мною вам, следующее: взять одну или несколько из этих книг, азбуку ли, календарь, роман ли (особенно нужна работа над повестями: они дурны и их много расходится), прочесть и исправить или вовсе переделать.
Если вы исправите опечатки, бессмыслицы, там встречающиеся, – ошибки и бессмыслицы географические и исторические, – то и то будет польза, потому что, как ни плоха книга, она все-таки будет продаваться. Польза будет в том, что меньше будет вздора и бессмыслицы сообщаться народу. Если вы при этом еще выкинете места глупые или безнравственные, заменив их такими, чтобы не нарушался смысл, это будет еще лучше. Если же вы, под тем же заглавием и пользуясь фабулой, составите свою повесть или роман с хорошим содержанием, то это будет уже очень хорошо. То же о календарях, азбуках, арифметиках, историях, картинах. Итак, если работа эта вам нравится, выбирайте тот род, в котором вам кажется, что вы лучше можете работать, и напишите мне. Я вышлю вам несколько книг. Очень желал бы, чтобы вы согласились на мое предложение.
Работа, несомненно, полезная. Степень пользы будет зависеть от той любви, которую вы положите в нее».
Сношения с этими барышнями были поручены Т. Львовне, и из переписки видно, что работа дала значительные результаты.
Осенью этого года Л. Н-ч получил письмо от француза Ромена Роллана, теперь уже приобретшего всемирную известность и репутацию человека, не боящегося высказывать публично сознаваемую им правду, – тогда еще молодого студента Ecole Normale в Париже. В своей книге о Толстом, недавно изданной, Ромен Роллан говорит о том сильном влиянии, которое имел Толстой на французскую молодежь, на современную литературу и искусство.
Его смущал тогда вопрос о совместимости служения науке и искусству – что казалось ему выше всего – с нравственным требованием физического труда и в той или иной форме непосредственного служения ближнему. Лев Николаевич ответил ему большим письмом на французском языке; мне пришлось тогда же, под руководством Л. Н-ча, перевести его на русский язык, и письмо это получило большое распространение под именем «Письма к французу о физическом труде и умственной деятельности». В первый раз оно было напечатано в газете «Неделя» и потом вошло в собрание сочинений.
В этом письме, достаточно известном всей читающей публике, Л. Н-ч дает в сжатой форме сущность своих взглядов, изложенных им в книгах «Так что же нам делать?» и в «О жизни». Он считает очень высоким и ответственным, искупаемым страданием призвание ученого или художника и требует подчинения его деятельности всеобъемлющему и всеразрешающему чувству самоотверженной любви.
Наконец, влияние Л. Н-ча доходит до самых недр народа через лучших представителей его сектантов-рационалистов.
К этому времени на юго-западе России распространялась секта штундистов. Одна из общин Херсонского уезда подошла очень близко в понимании Евангелия ко взглядам Л. Н-ча. Они составили изложение своего вероучения в форме катехизиса, в вопросах и ответах, и послали отпечатанный на ремингтоне экземпляр Л. Н-чу при следующем письме:
Господи благослови.
Во имя разума, жизни и этики.
От штундистов Херсонского уезда брату по ИИСУСУ
Льву Николаевичу Толстому.
Привет
Так как вера твоя разничает от нашей только в догмате Святыя Троицы и в понимании Молитвы Господней, то, посылая тебе катехизис наш, надеемся, что ты, ознакомившись с ним, и себя причислишь к числу членов Иисусова БРАТСТВА ПО ЕВАНГЕЛИЮ.
Уполномоченный братства
Димитрий Кудрявцев.
Новый Буг, Херс. губ.
1887 года, августа 1 дня.
На благодарность, выраженную им Л. Н-чем, он получил следующий ответ от уполномоченных братства.
«Лев Николаевич!
На отзывчивые строки ваши отвечаю.
Штундизм как проявление религиозного рационализма очень распространен в Новороссийском крае. Адепты его считаются сотнями тысяч.
Штундизм, этот раскол лютеранства, отрицает обряды, таинства, священства, посты, иконы, ветхозаветное учение и основой веры признает одно Евангелие.
Ввиду же того, что администрация всеми мерами мешает общению штундистов между собою, в каждой местности, в каждой почти деревне штундисты, оставаясь верными главным основам своей веры, расходятся в подробностях.
ИИСУСОВО БРАТСТВО ПО ЕВАНГЕЛИЮ задалось мыслью сплотить всех штундистов в одну духовную семью.
С этой целью лет пять тому назад был составлен народным учителем Ткаченко катехизис, присланный мною вам.
В пределах Антоновской и Новобуговской волостей, Херсонского уезда, катехизис этот принят, но распространение его сопряжено было с большими затруднениями ввиду малочисленности лиц, умеющих читать рукопись, даже в числе окончивших народную школу.
Ныне с приобретением машинки Ремингтона и гектографированием ее оттисков братство надеется значительно расширить крут лиц, способных усвоить себе истины, изложенные в катехизисе.
Первый экземпляр нового издания и был послан вам.
Расширив круг читателей катехизиса, братство остановилось на том соображении, которое и вы высказываете в письме вашем.
Редакторская неумелость может повредить делу.
Враги истины придерутся к малейшей неточности, чтобы осудить все, говорите вы.
Сознавали это и мы, и заручившись согласием вашим с основами учения Иисусова братства, мы приступаем с главной нашей просьбой: исправьте, Лев Николаевич, замеченные вами в катехизисе неточности и натянутость и обеспечьте тем успех распространения истины.
Брат ваш
Д. Р. Кудрявцев.Новый Буг. Херс. губ.
Л. Н-ч, получив этот катехизис, очень радовался тому, что мысли его проникли в народ. Но исправлять его он не взялся. Он боялся, чтобы работа эта не завлекла его и не отвлекла от работ более самостоятельных.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
