Дата отъезда определилась сама собой, когда стало известно, что Крыленко направляется в Могилев во главе большевистских частей. Духонин признался одному из своих адъютантов:
— Для меня остается лишь два решения: выдать пленников большевикам. Они будут расстреляны, а я спасу свою жизнь. Или подписать свой смертный приговор.
— Но почему не третье решение, почему бы вам не уйти вместе с ними?
— Невозможно. Верховный главнокомандующий не имеет права покидать свой пост, что бы ни случилось!
— В таком случае, какое вы примете решение?
— Подготовьте мне телеграмму. Я отдаю приказ переправить генералов Корнилова, Деникина, Лукомского, Маркова и Романовского на Дон!
«Мы получили телеграмму: Духонин приказывал нам уезжать. Нас должны были сопровождать на Дон в специальном поезде отряд текинцев и подразделение Георгиевского полка. Мы вздохнули с облегчением. Приготовили чемоданы. Проходят часы, мы ждем. Никаких новостей».
Наконец комендант тюрьмы сообщил, что Духонин изменил свое решение или, точнее, что он находит отъезд преждевременным. 19 ноября (2 декабря) к полудню из Могилева прибыл полковник Куссонский.
Стоя навытяжку перед генералом Корниловым, он отрапортовал:
— Крыленко в четырех часах от Ставки главнокомандующего, которая сдастся без боя. Генерал Духонин отдал мне приказ информировать вас о том, что следует как можно быстрее покинуть Быхов.
Уже больше не стоял вопрос об отъезде всем вместе в специальном поезде. Корнилов отдал своим текинцам приказ к полуночи быть готовыми к отъезду. Он обещал сам довести их до «земли обетованной». Четыре его спутника должны ехать поездом отдельно друг от друга, с поддельными паспортами, которые были готовы уже две недели. Корнилов благословил всех:
— Да пребудет Господь со всеми нами. До скорой встречи на Дону!
Глава XIII
ВСТРЕЧА НА ДОНУ
Новочеркасск, столица Дона, находился в тысяче километров от Быхова. Путешествие обещало быть долгим. Комендант тюрьмы пригласил четырех генералов в свою квартиру, чтобы они могли переодеться. Деникин с сожалением побрил себе бороду, немного поколебался перед тем, как расстаться с длинными и пышными усами, и в конце концов лишь основательно их укоротил, скрепя сердце поменял мундир на темный костюм. Ася сочла, что его выдают «спокойный взгляд серо-стальных глаз и черные взлохмаченные брови», и посоветовала надеть очки. Нет, они его слишком стесняют, и Деникин согласился лишь с помощью маленьких ножниц своей невесты выровнять брови.
Лукомский также оделся под «буржуа». Романовский, чье лицо и облик были менее известны, ограничился тем, что сменил свои генеральские погоны на более скромные. Став младшим офицером, он сохранил всю свою элегантность. Из соседней комнаты внезапно вынырнул развязный солдат:
— А, вы хотите бежать! Вовремя же я пришел. Держите предателей генералов!
Все очень похоже — наглость, надетая набекрень фуражка, простонародный говор. Лишь детская улыбка не могла никого обмануть. Марков был в восторге от своего переодевания. Стремительно вошел посланник Ставки полковник Куссонский.
— Генерал Духонин направляет меня с поручением в Киев. Я уезжаю сию минуту. Паровоз ждет меня на станции. Я могу посадить двух… в военной форме.
Все взгляды обратились к Деникину. Комендант тюрьмы предложил:
— Я думаю, у меня найдется мундир по вашему размеру. Что скажете вы о форме капитана? Поручик будет для вас… не по возрасту.
— Нет, спасибо. Я стал гражданским лицом, таковым и останусь до Новочеркасска.
Он обратился с Куссонскому:
— Возьмите с собой этого подпоручика и этого солдата. Приказ есть приказ, Марков и Романовский не осмелились протестовать и последовали за Куссонским.
— Auf wiedersehen! — крикнул им Лукомский, уже полностью вошедший в роль немецкого «буржуа».
Деникин спросил его:
— Вы не изменили своего решения? Вы направляетесь в логово волка.
— Уверяю вас, Антон Иванович, что мой маршрут самый хитрый и надежный. Крыленко идет на Могилев, я — ему навстречу. Кто подумает искать меня здесь? А дальше я уж как-нибудь выпутаюсь.
Комендант тюрьмы, проводив полковника Куссонского и двух «военных», вернулся с каким-то подпоручиком и представил его Деникину:
— Ваше превосходительство, разрешите мне представить вам: вот Петр Михайлович Любоконский, он вполне заслуживает доверия. Он уезжает в отпуск и едет до Харькова. Петр Михайлович может быть вам полезен. Возьмите его с собой в качестве попутчика.
Подпоручик отдал честь. Во взгляде его честных глаз светилось воодушевление. Деникин протянул руку.
— Вас не пугает идея отправляться в путь с человеком, которого разыскивают, чтобы убить.
— О нет, Ваше превосходительство! Я могу вас заверить, что пока я жив, они вас не тронут!
Молодой человек отправился на станцию и купил билет на Ростов-на-Дону через Харьков. Путь обещал быть долгим, четыре ночи и три дня, не считая вероятных опозданий. Поезд отходил в 4 часа 30 мин. В 3 часа пополудни Деникин был уже в штабе польской дивизии, где его ждал паспорт на имя Александра Домбровского родом из Варшавы, заместителя директора польской службы здравоохранения.
Южный поезд опаздывал на 6 часов. В переполненном вагоне Деникин-Домбровский и подпоручик все же нашли два места в купе. Они опустили полки. Генерал выбрал верхнюю. Было уже 11 часов вечера, когда поезд тронулся.
Вновь обретенная свобода должна была бы опьянить. Но генерал не ощущал себя опьяненным, а напротив, почему-то сильно подавленным. Из-за того ли, что был в гражданском? Из-за ложного паспорта? Из-за необходимости ли прятаться и притворяться первый раз в жизни? Сон долго не приходил.
Утром на первой остановке один веселый солдат сошел наполнить чайник кипятком. Каждый приготовил себе чай. У Любоконского были пирожные, он предложил Деникину, тот поблагодарил на польском.
— А! Вы поляк, — обрадовался сосед, человек небольшого роста с лысиной, — я некоторое время жил в Польше перед войной. Я по налоговой части. А из каких вы мест?
— Мой отец родился в Саратовской губернии.
— Но это на Волге в двух тысячах верст от Польши! Деникин-Домбровский смутился, поспешно стал что-то объяснять. Но чиновник по налогам не был подозрительным человеком, он говорил, чтобы что-то говорить. Женщина, закутанная в три шали, жаловалась на холод, и это послужило прекрасной темой для разговора. Затем солдат, ходивший за чайником, начал разъяснять новую большевистскую программу:
— Они национализируют землю и заводы, после чего раздадут все народу. Каждому достаточно будет заплатить какую-то малость, чтобы сделаться собственником!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
