- Держитесь! - Крикнул Реутов и пошел перекатами вперед, нацеливаясь на слепое пространство между дверью и окном.
- Полина, - крикнул он оттуда. - Следи за кухонной дверью.
И в следующее мгновение, встав в полный рост, швырнул в окно, подхваченный с пола стул. Стул еще летел, притягивая к себе внимание противника и его выстрелы, а Реутов уже выглянул из-за стены и, прежде чем снова за ней скрыться, успел поймать взглядом неясное движение по ту сторону Коча и выстрелил наугад прямо через все еще целые тонированные стекла внедорожника. Наградой ему были, крик боли и трехэтажный мат, раздавшиеся снаружи, но он не почивал на лаврах и тут же снова выглянул из-за стены, но теперь уже по другую ее сторону, в дверь. И, надо сказать, очень удачно выглянул, потому что его снова очевидным образом прошляпили. Оно бы и ничего, если бы он просто выстрелил наугад и опять ушел под защиту стены, но Вадим ситуацию "прочитал" верно, а главное быстро. Не мешкая, он выскочил через распахнутую дверь на улицу, и, оттолкнувшись от асфальта, прыгнул через капот машины, на ходу, переводя нож, во внешний хват. По нему выстрелили, но, упав на капот, и скатываясь с него на землю по другую сторону Коча, Реутов на мгновение оказался вне направления огня, а в следующую секунду стрелял уже он. Четыре выстрела в упор, хотя, по-видимому, хватило бы и двух, но в горячке боя ему, разумеется, было не до снайперской стрельбы. Не поднимаясь с земли, он перекатился в сторону, выискивая взглядом новых врагов, но давешние парень с девушкой обстрелять его не успели. Раздалась дробь автоматной очереди, и оба рухнули на асфальт рядом с теми двумя казаками, которых они убили несколькими минутами раньше, а бежевый Нево, из окна которого раздались выстрелы, уже подъезжал к Вадиму.
- Давай! - Крикнул в открытое окно Давид, и Вадим бросился обратно в ресторан.
- Полина! - Он остановился на пороге, тщательно фиксируя все пространство разгромленного ресторана. - Быстро! Генерал!
Из-за опрокинутого стола возникла растрепанная голова Полины с глазами на пол-лица, но тут же раздался мат, и огромная ладонь, как молоток гвоздь, отправила ее обратно под защиту столешницы.
- Господин полковник! - Крикнул Вадим. - Время! Быстро в машину! Оба!
- Раскомандовался! - Генерал поднялся из-за столешницы, стремительно оглядел "поле брани", хмыкнул, и одним движением вырвав Полину из-за импровизированной баррикады, буквально швырнул в сторону Реутова. - Держи, казак!
Вадим подхватил девушку и, придержав, выглянул наружу, но там все было в порядке, если таковым можно, конечно, считать бедлам, возникший на набережной в ходе скоротечного уличного боя.
- Беги в машину! - Приказал он и толкнул Полину в сторону Нево.
- Теперь вы!
На этот раз, Шуг спорить не стал, а довольно бодро для своего возраста побежал за дочерью. Реутов задержался еще на мгновение, готовый прикрыть их огнем, но никто в данный момент атаковать их, похоже, не собирался. И, бросив последний взгляд на все еще бьющуюся в истерике "улицу" и увидев там между прочим распростертого на тротуаре казака, так и не успевшего помочь своему генералу, но зато выручившего Вадима, связав противника перестрелкой, побежал вслед за Полиной и генералом к машине.
8.
- Что произошло между нами весной пятьдесят девятого? - Неожиданно спросил Шуг, когда их Нево, покружив по городу, выскочил на окружное шоссе.
- Между нами? - Вопрос генерала застал Вадима врасплох.
"Он что, не верит, что я это я?"
- Не помню. - Зло ответил Реутов и отвернулся к окну.
"Вот же сука! Да пошел он со своими проверками на ... О!"
- Я вас на хер послал, - сказал он, не оборачиваясь.
- Не на хер, а на хуй, - поправил его генерал. - А за что?
- За высоту.
- За высоту, - согласился Шуг совершенно другим тоном.
- За высоту ... - Повторил он задумчиво. - Я тебя обматерил и пообещал ...
- Отдать под трибунал.
- Точно, а ты мне посоветовал ...
- Повеситься.
- Так точно, - уже совершенно обычным тоном подтвердил Шуг. - Ну, и на закуску. Что я тебе сказал, когда ты меня послал.
- Дословно не помню, - ответил, оборачиваясь, Вадим. - Но по смыслу, что мое счастье, что мы наедине. И если еще раз себе позволю, да еще, не дай бог, при подчиненных, сами на месте расстреляете.
- Примерно так, - кивнул Шуг, буквально буравя взглядом лоб Реутова.
- Нету там ничего, - сказал Вадим. - Нету.
- Нету, - согласился Шуг и тронул Давида за плечо. - Вы город знаете?
- Не очень.
- Тогда, на следующем съезде направо и до первого светофора.
Минут десять сидели молча, только генерал время от времени командовал, куда нужно свернуть.
- Здесь, притормози, - сказал он, наконец, когда они оказались около неприметного серо-кирпичного здания, окруженного глухим забором, и снова повернулся к Вадиму.
- Дело гавно, - сказал он, глядя Реутову прямо в глаза. - Поля тебе потом все расскажет, а сейчас жалко время на повторы тратить. Дорогу на Старую Руссу знаете? Ну, найдете. Ждите меня на заправке у поворота на Успалань, это уже недалеко от Старой Русы будет. Там есть кабак придорожный, называется "Сосны". Он открыт всю ночь, в нем и ждите от полуночи до часа. Если не смогу приехать сам, пришлю смышленого человека. Пароль - "Это вы Константиновскую мызу покупать хотите?", отзыв - "Собирались, но передумали". Ну, а если нет, сами не дети, думайте, а лучше всего вот с этим, - он кивнул на Давида. - За океан сматывайтесь до выяснения. Дерьмовые дела здесь завариваются, если в столице на генерала Генерального Штаба вот так вот ... Суки! Ну, я до них доберусь!
- Ладно, - сказал он через секунду, снова беря себя в руки. - Проехали. Я пойду, а вы ... Вот, что, полковник, я так понимаю, у вас тут любовь ... Сбереги девку, Христом богом тебя прошу, - неожиданно закончил он и, крякнув по-стариковски, вылез из машины.
9.
До девяти вечера сидели в пивной в районе станции Новгород-Сортировочная. Место было неприметное, посетители в основном работяги, шоферы-дальнобойщики да железнодорожники. Просторный зал под низким сводчатым потолком, опиравшимся на краснокирпичные колонны, был затянут табачным дымом, а меню не блистало изысками и разнообразием, но зато на них здесь никто не обращал внимания. Сидят себе люди в нише за колонной, едят, пьют, тихо разговаривают, и пусть себе. А им троим только это, и было нужно. После пережитого стресса и мужчинам, и в особенности Полине нужен был отдых, да и Лили где-то надо было дождаться, не мозоля при этом глаз на улицах города и уж, тем более, не шляясь по его центру.
Честно сказать, чувствовал себя Реутов отвратительно, и психологически, и физически. Нервы разыгрались не на шутку, и во всем теле ощущалась страшная усталость и ломота. Казалось, ноют и "жалуются" на непомерную нагрузку все до единой мышцы, какие ни наесть в его несчастном старом уже, если признать очевидное, теле. Но в присутствии Полины ни жаловаться, ни кряхтеть по-стариковски было не удобно. Да и Казареев, посматривавший время от времени на Реутова с не прикрытым интересом, к откровенной демонстрации своей мужской несостоятельности не располагал. Однако, как бы то ни было, поначалу Вадим даже есть, не мог. Буквально кусок в горло не лез. Только ужасно хотелось пить, так что пол-литровую кружку пива он выпил едва ли не залпом, но этого даже не заметил. Впрочем, аппетита не было, кажется, и у остальных.
Посидели молча, выпили по паре кружек темного пива, вкуса которого Вадим, если честно, даже не почувствовал. Пришли немного в себя, чуть расслабились, и тогда уже заказали рассольник с почками и ушное1, которые им настоятельно и, как выяснилось, не без причины рекомендовал услужливый половой, и вот под еду - а аппетит-то вдруг возьми да проснись у всех троих - начали уже говорить.
#1Ушное -блюдо русской кухни из тушеной говядины.
- Что же это такое?! - По-видимому, Полина созрела, наконец, чтобы задать этот давно напрашивающийся вопрос. - Кто они? Ведь папа ...
- Да, - совершенно серьезно ответил ей Давид. - Осуществить посреди дня нападение на начальника делопроизводства Генерального Штаба, это что-то.
- Они не на него нападали, - возразил Вадим. - Им нужна была Полина.
- Ну, да, - зло усмехнулся в ответ Давид. - Не играйте в слова, господин полковник. Если вы еще не обратили внимания, - кивнул он на экран телевизора, висевшего на стене совсем рядом с их столиком. - Полина Спиридоновна Кетко в розыск не объявлена. Ее имя, как и наши с тобой, к стати, в связи с инцидентом на Софийской набережной даже не упоминаются. Ты, Вадик, куда свой револьвер дел?
- Бросил где-то, - пожал плечами Реутов.
- Бросил, - кивнул головой Давид. - Ты бросил, а на нем, между прочим, пальчики ... А отпечатки твоих, Вадик, пальцев, насколько я знаю, еще с той войны в банке данных МВД лежат. Или я ошибаюсь?
