полностью посвятить себя изобретательству.
Взглянув на наручные часы, Квини поняла, что опаздывает на большое собрание.
– Черт.
Выбравшись из Дергауса, Квини поспешила к гостиной.
Иезавель с Урсулой уже сидят на своих обычных местах, разложив на столике перед собой пиццу. Айви с Табитой расположились возле открытого окна.
– Урсула, будь душкой, приготовь мне выпивку, – просит Иезавель. – Хочу «Между простынями» [80].
Урсула послушно встает: она давно привыкла беспрекословно выполнять любую просьбу сестры.
– Уж если на то пошло, – говорит Квини, – сделай такой же коктейль и для меня.
Руби еще не пришла, и Квини сердится, потому что именно Руби объявила о собрании, потребовав всеобщего присутствия.
Схватив кусочек пиццы и засунув его в рот, Квини подходит к Айви с Тэбби, увлеченным чем-то на улице.
– Что там у вас? – спрашивает она с полным ртом.
А вот вам и ответ: в окно влетает вороненок Виджет и опускается на руку Тэбби. Та нежно гладит питомицу по перышкам, затем раскрывает ей клюв, и Айви быстренько закапывает в него из пипетки несколько капель радужной жидкости.
– Виджет немного нездоровится, – поясняет Тэбби. – Айви приготовила для нее специальный тоник.
– Да, чтобы простимулировать аппетит, – говорит Айви. Виджет недовольно трясет головой, лекарство ей не понравилось, и вид у нее такой, словно она хочет ругнуться.
– Еще не заговорила? – спрашивает Квини.
– Пока нет, – говорит Тэбби и пальчиком гладит вороненка по голове.
– Не удивительно, вся в тебя, – констатирует Квини, намекая на то, что первые два года пребывания в доме Мирабель Табита молчала, словно в рот воды набрала. – Но ты не переживай. Когда ей будет что сказать, она и заговорит.
Улыбнувшись, Табита кивает и с такой любовью глядит на вороненка, что у Квини щемит сердце. Она не устает удивляться, что все члены их сестринства, с малых лет оставшись без матерей и так и не родив собственных детей, тем не менее умеют проявлять материнскую ласку ко всему на свете.
Айви вкладывает свою любовь в растения, и под ее руками они пышно расцветают. Табита постоянно возится с животными, и они превосходно себя чувствуют. Предметом заботы Урсулы являются женщины – но не те, что просто приходят за гаданием на картах, а те, кто хотят услышать, что в конце все будет хорошо. Воистину, если душа сильна материнскими инстинктами, она всегда найдет для них применение.
Айви вытаскивает из кармана балахона два конверта и один протягивает Квини, тем самым прервав ее размышления.
– Что это? – Квини берет конверт, переворачивает и читает: «Для мисс Айви Дюбуа».
Еще одно предложение о покупке поместья от семейства Гедни, на этот раз – от сына Бартоломью, Барта-младшего.
– Ну и семейка, – фыркает Тэбби.
Квини хмурится.
– Надеюсь, ты послала его…
– Кур доить? – хохочет Айви. – Собственно, именно так я и поступила.
– А это что за письмо? – Тэбби кивает на второй конверт с сине-красно-желтой эмблемой. – Похоже, из Эдинбургского университета. Неужели ты снова хочешь отказаться от предложения о сотрудничестве?
Айви отмахивается:
– Ты же знаешь, что я не люблю уезжать далеко от дома. К тому же у меня нет официальной квалификации.
– О, вы уже здесь, отлично!
В комнату влетает Руби и останавливается у камина. В руках у нее какой-то предмет, завернутый в лиловый шелк. Она кладет предмет на столик.
В тот день волосы у Руби были ярко-розового цвета. Пышным каскадом они ниспадали на плечи, сочетаясь с таким же розовым платьем. Тени, румяна и помада тоже были розовыми. Руби хлопает в ладоши словно воспитательница детского сада, предлагающая малышне угомониться:
– Так, попрошу всех сесть.
Подходя к своему месту, Квини тихо шепчет Табите:
– Уже от одного ее вида у меня началась изжога. Это что, стиль Pepto Bismol [81]?
Руби слышит этот комментарий и иронично замечает:
– Уж скорее Pepto Abysmal [82], дорогая.
– Туш́е́, – смеется Квини. Приняв из рук Урсулы бокал с оранжевым коктейлем, она присаживается на диванчик.
Все заканчивают переговариваться и затихают, обратив взоры к Руби. Интересно, зачем она их собрала? Взгляды женщин распахнуты навстречу сестре, и одна лишь Урсула насупленно теребит висящий у нее на шее кулон из лазурита.
Квини тогда подумала, что Урсула должна быть в курсе планов Руби, ибо только ей она поверяла свои тайны. Но Урсула явно не представляет, о чем пойдет речь, хотя по какой-то причине настроена весьма мрачно.
Глубоко набрав в легкие воздух, Руби говорит:
– Я решила постоянно быть женщиной.
Это заявление встречено ошарашенным молчанием. Айви прерывает его первой:
– Но, дорогая, ты и так женщина.
– Совершенно верно, – говорит Руби. – Но просто вы это знаете – знаете, что я женщина, хотя могу и преображаться. Оставаться самой собой я могу, лишь если у меня достаточно на это сил. Но меня не устраивает такой расклад. Я хочу всегда быть тем, кем себя ощущаю.
– Ну и… – Тэбби в замешательстве пытается подобрать слова. – И как ты собираешься это сделать?
– С помощью магии, разумеется. – Наклонившись над столиком, Руби разворачивает лиловую ткань, и все видят гримуар поместья Муншайн.
Квини похолодела. Она уже заранее понимает, что сейчас Руби откроет книгу на последней странице, где содержатся два заклинания, на которые Мирабель наложила строгий запрет.
И Руби действительно расстегивает ремни, открыв гримуар.
– Тут есть заклинание, способное даровать все, что пожелаешь.
– Правда, что ли? – деревянным голосом спрашивает Урсула.
Она наклоняется вперед, вытягивая шею и пытаясь разобрать, что там написано, но страница слишком далеко. В отличие от остальных ведьм Урсула почти не пользуется гримуаром для приготовления снадобий и эликсиров, так как наделена собственным даром для подобных манипуляций.
Вдруг Айви побледнела:
– Но ведь… это же одно из запрещенных заклинаний.
– И для него требуется мощный талисман, – говорит Квини, и все головы поворачиваются к ней. – Я имею в виду уникальные магические артефакты – Книга Тота [83], например, или же Гальдбрук [84]. Это и есть тайная подоплека. Без артефакта невозможно добиться исполнения заклинания.
Квини полагала, что Руби расстроится, но ничего подобного.
‒Я знаю, где нам раздобыть по крайней мере один подходящий артефакт, – радостно сообщает она. Пролистав гримуар, она вытаскивает газетную вырезку и протягивает ее Айви. Пробежав ее глазами, та передает вырезку Квини.
В газете сообщалось, что через месяц в местный музей Ротшильдов привезут редкие артефакты Древнего Египта. Прилагалась и картинка – изогнутый, похожий на бумеранг жезл из кости гиппопотама с иероглифической резьбой.
– Хекканский жезл Исиды. – Квини аж присвистнула от удивления. – Эта штука точно подойдет.
– Коллекция будет находиться в городе всего неделю. Нам просто нужен
