– Тебе не кажется, что ты поступаешь не очень порядочно.
– Закрой дверь!
Лиза вернулась к себе. Она уже знала, что через два часа Тихон начнет мириться, задабривая обещаниями, долго и вроде бы правдоподобно объясняя про прибыль и расходы, а она, Лиза, не веря ни единому его слову, будет улыбаться, готовить ужин, и жизнь пойдет своим привычным чередом…
– Мы куда едем? – прервал ее воспоминания Тихон.
– Не знаю, – ответила очнувшаяся Лиза. – Будем возвращаться домой. Сейчас все на работу в Москву поедут.
Она развернулась у ближайшей заправки, вырулила на широкое шоссе, и они поехали в сторону дома.
– Ты простишь меня?
– У меня есть выбор?
– Выбор всегда есть. Извини за банальность.
– Да, но иногда его нет. Вернее, для некоторых его нет.
– Ты – из таких?
– Да, ты отлично это знаешь. Поэтому и ведешь себя безнаказанно…
– Я не хотел ничего…
– Оставь. Я не хочу ничего обсуждать. Мы с тобой уже не договоримся.
– Но ты же не уйдешь от меня?
– Когда? – Лиза зло усмехнулась. – Сейчас или потом, когда ты залечишь свои раны?
– Зачем ты так?
– Слушай, не притворяйся… Я очень тебя прошу… Кстати, мне надо заехать к родителям, подождешь в машине.
– Да, конечно. – Тихон согласно закивал.
В Большом Гнездниковском Лиза припарковала машину прямо у подъезда. Пока она собирала сумку, большая дубовая дверь открылась, и вышла Элалия Павловна.
– Что это вы здесь делаете? – изумилась она.
Лиза решительно хлопнула дверцей машины, так, чтобы муж ее не слышал, и подошла к матери.
– Мне надо взять кое-что из старых книг, медицинских…
– Что у тебя с лицом? Царапина, синяк…
– А, это… Так… Ты знаешь, мой муж имеет обыкновение драться. Особенно когда зол.
– Не выдумывай.
– А я и не выдумываю. Просто, может, тебе не верится или не нравится это слышать?
– Не начинай!
– Мама, я не начинаю. Ты задала вопрос, я честно на него ответила.
– Разведись с ним.
– С удовольствием. Но куда я денусь?
– Не знаю, об этом мне надо думать?!
– Мама, а ты серьезно считаешь, что тут есть о чем думать? Ты не считаешь, что здесь есть только один ответ?
– Не начинай скандал, – отрезала Элалия Павловна. Она внимательно оглядела дочь, потом решительно направилась к машине.
– Тихон, доброе утро. – Элалия Павловна открыла дверь и, как бы не замечая перебинтованных рук, обратилась к зятю: – Приходите на спектакль в среду. Мне очень бы хотелось узнать ваше мнение. Будет выступать Меркулова, мы ее слушали тогда в «Аиде», но, как мне кажется, концертное исполнение намного интереснее. Особенности голоса не теряются, за ними легко уследить, не отвлекаешься на «картинку».
Бойко растерянно кивнул, Элалия Павловна закрыла дверцу и подошла к дочери:
– Я уезжаю, сама тут хозяйничай, только чтобы порядок был.
– Мам, ты видела его руки? Он меня избил вчера и сломал себе пальцы. Я очень надеюсь, что моя семья присоединится к осуждению этого поступка. Хотя бы формально. Не говоря уж о том, что семья всегда должна быть адвокатом любого из ее членов. И не думаю, что сейчас уместны разговоры о творчестве Верди.
Элалия Павловна посмотрела на дочь с нескрываемым превосходством:
– Я никогда не опущусь до этого. Я не буду выяснять с ним отношения. По многим причинам. Тебе назову только две. Первая – никогда не надо вмешиваться в конфликт мужа и жены. Вторая – тебе туда возвращаться. И за мою резкость он может отомстить. Именно тебе.
Элалия Павловна зашагала в сторону метро, а Лиза, забыв, что хотела взять дома, в полной растерянности вернулась в машину.
На работу они не ходили около четырех дней, ровно столько, чтобы синяк на лице Лизы перестал отсвечивать фиолетовым цветом. На пятый день позвонила бухгалтер и грозно потребовала подписи на документах. Лиза уселась за туалетный столик и стала маскировать следы семейной драмы. Она смотрела на свое бледное лицо, на котором уже почти не было царапин, и думала, что природа словно знала, что ей, Лизе, уготовано. Под ее глазами всегда лежали глубокие синие тени. «Вот, теперь я похожа на женщину-вамп. Ярко-красная помада отвлечет внимание!» Лиза внимательно посмотрела на свое отражение. Секунду помедлила и решительно стерла весь макияж. «Не хочу! Не буду притворяться. Пусть меня жалеют и презирают за бесхарактерность, маскировать все это я не буду!» Лиза еще раз вытерла салфеткой лицо и вышла из спальни.
– Ты еще не готова? – Тихон сам смог надеть брюки и даже их застегнул, но вот с пуговицами рубашки справиться ему было сложно.
– Готова, – односложно ответила Лиза.
– А… – Тихон посмотрел на ее лицо.
– Что? – с вызовом произнесла Лиза.
– Ну, пудра…
– Нет, не будет никакой пудры, так и поеду.
– Зачем? Ведь… – Муж замолчал.
– Ну, продолжай. – Лиза подошла к нему и стала застегивать пуговицы на рубашке.
– Ладно, как знаешь, но это неправильно…
– О, правильно поступаешь ты!
– Пожалуйста, я уже извинился!
– Ты всерьез думаешь, что за это можно попросить прощения? – Лизу раздирала злость.
– Господи, поехали на работу, я ничего не думаю. – Тихон отстранил ее рукой в посеревших бинтах.
В офисе все происходило так, как должно было происходить. Тихон сразу скрылся у себя в кабинете, притихшие сотрудники исподволь рассматривали лицо заместителя директора, бухгалтер, пожилая сердобольная женщина, все норовила налить Лизе чай и угостить булочкой.
– Все задания разошлю по почте. – Лиза упрямо смотрела подчиненным в глаза, словно мстила мужу коллективным осуждением. – Сроки укажу. Отчеты присылайте тоже по почте. Назначенные встречи не отменять, только проводить их будут те, кого я назначу. Нельзя же фирму позорить!
Лиза дотронулась пальцем до глаза. Подчиненные сконфуженно хихикнули.
Возвращались они скоро, причем Тихон почти всю дорогу молчал. Лиза удивилась, в последние дни, после избиения, видимо, от желания загладить вину и задобрить Лизу, Тихон все больше рассуждал. Рассуждал правильно, с нотками покорности в голосе. Но сейчас он молчал, как раньше, отчужденно и угрожающе.
– За продуктами надо заехать, – вдруг сказал он.
– У нас все есть, – ответила Лиза, но затормозила у магазина.
– Творог и сметану возьми мне. – Тихон надуто смотрел в сторону.
«Господи, я глупая, – догадалась Лиза. – Надулся из-за того, что я в офисе задания раздала. Обычно же он это делает. Но сам виноват, не надо было трусливо прятаться в кабинете».
– Что еще купить? – Лиза собралась выйти из машины.
