А я слушал ее, одной рукой мягко обнимал за талию, другой сочувствующе гладил по спине и, честно говоря, радовался, что все ее бойфренды такие идиоты, не ценившие того, что им доставалось практически на халяву. С умным бы пришлось что-то делать, а идиоты сами сваливали в закат.
— Вообще не понимаю, — всхлипнула моя красотка постарше, — с кем в этом городе строить отношения…
И почему же ты такая непонятливая? Поверни голову да посмотри, кто в этот миг сидит на диване рядом с тобой и очень старается тебя утешить. Пытаясь как-то донести до нее эту простую мысль, я погладил ее по разбросанным по спине чуть спутавшимся темным волосам. Она умиротворенно зажмурилась и даже повела макушку за моей рукой, как кошечка, которая просит ласки. Знает же ведь, что ее успокаивает. Ну так почему бы не подумать, что если я могу успокоить ее, когда ей плохо, что я могу сделать, чтобы ей стало хорошо? Рука, которой я держал ее за талию, так и тянулась спуститься ей на задницу — но что-то подсказывало, что за это я получу сейчас отнюдь не благодарность.
— Знаю, что тебе нужно, — сказал я. — Ромашковый чай.
— А он закончился, — шмыгнула носом моя управляющая. — И даже сил нет за ним идти…
— А я купил.
— Ром, — она вскинула на меня поблескивающие глаза, — ты такой хороший… И почему все не могут быть такими, как ты?
А зачем всем быть такими, как я? Возьми меня.
Встав с дивана, я быстренько заварил чай и принес печенье — в конце концов, сейчас было мое время позаботиться о ней. После чего, чуть взбодрившись, Полина предложила посмотреть несмотренный с лета сериал, так что следом мы разогрели попкорн и еще уютнее устроились на диване. Однако очень скоро мелькавшие по телику картинки потеряли всякий смысл, когда эта непонятливая красотка, сначала привалившаяся к моему плечу, сползла с него на мои колени, устроившись там как на подушке, хрустя попкорном и глядя в экран — и периодически ерзая на мне, видимо, для большего удобства. Естественно, у меня от такого поднялось. Поверни она чуть голову — и поза была бы идеальной для минета.
— Нет, все-таки ты стал слишком взрослым, — прокомментировала Полина, почувствовав, что ее подушка стала несколько выше. — Даже от такого завелся…
Вообще-то не только от такого, а от много чего. Еще с моего верхнего ракурса, пока она лежала снизу, отлично просматривалась вся глубина ее роскошного декольте, в котором можно с легкостью утонуть.
— Ну прости, — сказал я, переводя глаза на ее алые пухлые губки.
— Да нет, — отозвалась красотка, — ничего страшного, мне даже приятно по-своему…
И слегка потерлась ухом об мой член. Да что же ты, зараза, делаешь! А если я тебе сейчас ухо намочу, тебе тоже будет приятно?
Не выдержав, я все-таки пристроил свободную руку ей на задницу. А что? Мне же тоже надо на что-то опираться, пока ее голова давит на мой пах.
— Ром, — моментально подала голос моя управляющая, — ведро с попкорном с другой стороны!
И, звонко шлепнув, стряхнула мою руку с такого мягкого местечка. Все, я понял: ей надо подарить книгу, которая так и называется — «Как понять, что парень рядом с тобой лучше, чем все уроды, которых ты перебираешь?» Пособие для чайников за десять шагов — потому что самостоятельно она явно с этим не справляется. Даже когда нужный парень буквально перед тобой, да буквально твое ухо сейчас трется об его член, ты даже так этого не понимаешь. Или очень умело делаешь вид. В любом случае мне оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь она поумнеет.
После того как Полина начала официально страдать, добавляя соль в еду из своих глаз, а не из солонки, мы с Инной, проявляя сочувствие, решили пока временно не трахаться у меня — чтобы не бередить разбитое сердце нашими жаркими стонами. Вот только почти сразу же столкнулись с проблемой: встречаться нам оказалось негде. Родители моей девушки как назло были в отпуске и делали дома ремонт, трахаться в машине уже холодно, в школе по подсобкам — «Катерина не одобряет», в трахательной — спортзал все время занят, а болтаться по клубам нам было некогда, потому что у капитанши перед грядущей игрой конца года просто зашкаливало количество тренировок. Да еще и Императрица добавляла нагрузки со своим дурацким школьным новогодним балом. Да-да, именно балом — потому что ее величество, видимо, считало, что подданным следовало отдыхать исключительно на балах, а не на каких-то там дискотеках. И разумеется, вся ближайшая свита оказалась припряжена к подготовке этого праздника. Так что моя бедная девушка была занята целыми днями.
— Я просто хочу натрахаться и выспаться. Натрахаться и выспаться… — жаловалась она, но ни то и ни другое у нее не получалось.
Хотя и я всю прошедшую неделю был загружен не меньше, и вместо Инны меня активно трахала Геля — увы, не буквально, а правилами языка Шекспира, готовя к последнему этапу городской олимпиады. Закончилось все только вчера — и теперь хоть можно выдохнуть свободно. Прохладные капли забили по коже, и я почувствовал, как вместе с водой, льющейся из школьного душа, уходит накопившаяся усталость и возвращаются силы — и времени на секс у меня снова было достаточно. Правда, с этим моя супергорячая девушка мне пока что не могла помочь. Ее тренировки стали настолько напряженными, что даже доступ к спортзалу перекрыли для остальных классов, именно поэтому вместо обычной физры у нас сегодня был внеплановый бассейн.
— А там за стеной женская душевая, — вдруг протянул Саня, мывшийся по соседству. — И девчонки голые…
Следом он впился в стену глазами так, будто пытался увидеть что-то сквозь нее.
— А если прислушаться, — продолжил друг, усердно прислушиваясь, — то можно услышать, как у них течет вода, которая бежит по их голым телам…
Ага, и капли с грудей звонко падают на пол. Дзинь-дзинь-дзинь.
— Ты бы полегче, — посоветовал я, — не перефантазируй, а то плавать будет неудобно.
Хотя, конечно, я понимал, почему Саня страдает. Это я уже видел трех одноклассниц голыми — он-то еще ни одну. Стараясь и сам не стать жертвой фантазий, я быстро натянул плавки и вышел из душевой в бассейн, где всех парней ожидал поистине сокрушительный удар по либидо. А где еще можно увидеть столько девчонок практически без одежды зимой? Куда ни кинь взгляд, повсюду сочные женские прелести — причем многие в пляжных бикини, словно не проводя разницы между уроком и соблазнением. Вот только тут не было песочка, куда можно закопаться, так что пацаны торопливо сигали в воду. Не успел я присоединиться к ним, как заметил неподалеку длинные фиолетовые локоны. Инна, завернутая в яркое махровое полотенце, стояла у опустевшей женской душевой и активно манила меня к себе.
— Прикрой меня, — шепнул я Сане и свернул к ней, заинтригованный ее присутствием здесь и сейчас.
— Я уже не могу, — жалостливо сообщила моя спортсменка. — Катерина задержала с новогодним балом, хотя у меня тренировка! Девчонки из команды забомбили сообщениями, хотя у меня Катерина! Все прям разрывают меня на части! А меня уже, блин, разрывает изнутри!..
Ее взгляд голодно прошелся по моему голому торсу и замер на плавках.
— Так что подождут пять минуточек, — едва не облизываясь, выдохнула капитанша, — а так хоть заряжусь на игру…
— Так это как? — чуть поддразнивая, уточнил я, наслаждаясь томным блеском в ее глазах.
— Да вот так!..
Осмотревшись по сторонам, она натурально втащила меня в пустую женскую душевую, как пиратка награбленное на свой корабль — хотя я в общем-то и не сопротивлялся. Там, где моя девушка хотела зарядиться, я был уже на все сто готов разрядиться, так что наши желания абсолютно совпадали. Махровое полотенце шлепнулось на пол, и дерзкие обнаженные мячики — верхние и нижние — мгновенно переместились в мои руки, позволяя играться с ними так, как хочется.
Может, любовь и сложно описать, но я уже знал, что передается она трением, а разносится стонами. Совсем скоро наша любовь разнеслась среди кафельных стен страстными ахами и охами, немного заглушаемыми льющейся на нас из душа водой. Пока мой класс упражнялся за стенкой в плавании, мы упражнялись в куда более приятных вещах, меняя ритм, скорость и позы. Наши губы встречались с такими смачными чмоками, что мы даже и не поняли, как вокруг появились другие звуки.
