гвардии под командованием Мюрата, а также кирасиры Дюмерка. Фланг русских рухнул, солдаты бросились кто куда. Лишь Житомирский и Кинбурнский драгунские полки продолжали оказывать сопротивление и, предприняв доблестную атаку, отбросили польских гвардейских улан[49]. Центр русских, которым командовал Ланжерон, потеряв ориентировку в связи с крахом обоих флангов, стал отходить, подвергаясь непрерывным атакам французской кавалерии и натиску своих же отставших солдат, которые пытались прорваться в тыл. В то же время смешанные гренадерские батальоны, так опозорившиеся под Минском, здесь покрыли себя славой, повторив подвиг гвардейцев Измайловского полка при Бородино. Они даже пошли в штыковую атаку на французских кирасиров. При поддержке русской артиллерии, проявившей беззаветную храбрость, эти войска, оказывая упорное сопротивление, организованно отступали, обеспечивая отход других подразделений армии. Артиллеристы, так и не бросившие своих пушек, были изрублены саблями и заколоты штыками. Обезумевшие от ярости французы вытаскивали укрывшихся под пушками и убивали их.
Наполеон приказал своей кавалерии по возможности продолжать преследование русских, однако оно не продлилось долго, поскольку лошади были в ужасном состоянии. Основная масса русских войск бежала в направлении Игумена настолько быстро, насколько позволял снег, а часть кавалерии спаслась, переправившись через Березину.
Император пришел в полный восторг от успеха, поскольку это была его первая настоящая победа в этой кампании. Французы захватили около 100 русских пушек, огромное количество повозок и 3200 пленных. Они вывели из строя около 5000 русских, большая часть которых была ранена, а их собственные потери составили 1500 человек (в основном пострадала гвардия)[50]. Однако наиболее ценным приобретением французов были захваченные лошади, которые были немедленно распределены между кавалерией и артиллерией гвардии. Армия Чичагова, численность которой сократилась до 10 000 человек, бросая по пути орудия, устремилась на юг, к Игумену, где соединилась с подразделениями Воинова.
В то утро Наполеон составил свою знаменитую 29-ю сводку, в которой сообщал о героическом отступлении к Березине, условия которого были ужасными, и о триумфальной победе над русскими армиями, которые тщетно пытались препятствовать возвращению Великой армии во Францию. Он распорядился отправить в Минск те русские пушки, которые можно было перевезти, а остальные сбросить в Березину. Кроме того, Наполеон отправил письма Маре, международному дипломатическому корпусу в Вильно, Шварценбергу и Макдональду (X корпус которого располагался чуть севернее Риги), в которых сообщал о своем триумфе. Он распорядился по всей империи звонить в колокола, а в Париже служить Те Deum. Стареющий император пережил второе рождение в снегах России.
Отправив Удино и Корбино на юг – следить за действиями Чичагова и не допустить восстановления Дунайской армии – Наполеон в сопровождении Мюрата и Коленкура на санях отправился в Минск. Он находился в приподнятом настроении и в течение всего путешествия поддразнивал Коленкура, спрашивая его: «Как воспримет ваш друг Александр то, что его самого и его командиров перехитрили?» Потрепав по щеке герцога Виченцкого, Наполеон пообещал, что к 1814 году с Россией будет покончено. Коленкур также оставил свидетельства о намерениях императора в отношении Польши. Наполеон рассматривал вопрос о восстановлении польского государства, что подтверждает его фраза: «Для Польши настало время прогнать русских домой»[51].
Французы восстанавливают мощь
Улицы Минска заполнил поток постоянно прибывающих солдат, отставших от Великой армии во время ее отступления на запад. По всему городу были установлены плакаты, указывающие, где расположены те или иные подразделения. Чтобы поддержать в городе хоть какой-то порядок, Домбровский размещал более или менее сформированные подразделения у складов и ворот. Тем не менее некоторые склады и дома подверглись разграблению. Некоторое время в Минске царил хаос, однако с появлением Наполеона, который прибыл в город 27 ноября, дисциплина во всех подразделениях армии ужесточилась. Даву, который прибыл в тот же день, проявил в этом отношении особое рвение. Солдаты были поставлены на довольствие, больные были направлены в госпитали под надежную опеку Ларрея и Десгеннета. Одним словом, некоторый порядок был восстановлен. Гражданские лица, русские пленные и некоторое количество раненых генералов, в том числе Понятовский и Нансути, были отправлены в Гродно под охраной литовского полка. Началась подготовка армии к продолжению войны.
По возвращении подавляющего большинства отставших в свои подразделения Наполеон располагал в Минске следующими войсками: Императорская гвардия (14 500 чел.), в том числе легион Клапареда, остатки I (6500 чел.), III (4000 чел.), IV (5000 чел.), V (5600 чел.) и VIII (2000 чел.) корпусов, а также резерв кавалерии (3000 кавалеристов без лошадей). В Вильно Маре собрал около 1500 кавалеристов, некоторое количество солдат вестфальских полков, неаполитанской гвардии, а также несколько маршевых батальонов, кроме того, он мог рассчитывать на войска Луазона, численностью 15 000 чел., расположенные в районе Сморгони. Вреде со своим VI Баварским корпусом, а также бригады Кутара и Франчески (всего 10 000 чел.) прикрывали Вильно с севера. Виктор с 10 000 солдат сжег мост в Борисове и отошел по Минской дороге к Жодино. Удино, в распоряжении которого был II корпус и уланы Домбровского (всего 12 000 чел.), преследуя остатки армии Чичагова, приближался к Игумену. Несмотря на все невзгоды, выпавшие на долю французской армии, Наполеон все еще мог рассчитывать на войско численностью приблизительно 100 000 солдат. Кроме того, император приказал Шварценбергу поручить преследование Сакена Ренье и Дюрутту, а самому ускоренным маршем двигаться к Слониму, чтобы прикрыть южный фланг армии Наполеона. Он также дал указание Юделе соединиться с X корпусом Макдональда, поскольку этот маршал отошел к Тильзиту, и обеспечить безопасность Данцига и Немана.
В начале декабря Наполеон со своей гвардией, пешим резервом кавалерии, IV и VIII корпусами выступил из Минска и двинулся к Вильно, чтобы там расквартировать войска на зиму. Перед уходом он присвоил Брониковскому звание дивизионного генерала[52]. Миновав позиции дивизии Луазона и временно сформированного полка кавалерии Банговского, который расположился в районе Молодечно, император прибыл в Вильно, сделав своей резиденцией епископский дворец. В ходе длительной беседы Наполеон задал Маре множество вопросов, которые касались состояния Польши и ситуации во Франции. Он приказал ускорить подход войск Гренье из Италии и разрешить использование Национальной гвардии за пределами Франции. Он также распорядился провести еще четыре набора рекрутов (по годам рождения) и заменил консулов Сената. Наполеон рассчитывал, что эти меры позволят ему набрать еще 300 тыс. новобранцев, которые будут проходить службу в России и Испании.
Русские, страдавшие, как и французы, от холода и нехватки продовольствия, не сидели сложа руки. Кутузов, который только что узнал о несчастье, постигшем армию Чичагова, 30 ноября подошел к Березине, имея в своем распоряжении 30 000 человек. Опасаясь попасть в западню Наполеона, осторожный Кутузов не стал форсировать реку, а
