волосы, а с другой ― свежевыбритые звезды. Вокруг рта незначительный слой щетины, пирсинг в губах и носу, в брови… Меня пронизывает желание, прежде чем я могу это остановить.
― Посмотри на это, ― говорит он, пока Сэди подхватывает пригоршню воздушных хлопьев своими пухлыми ручками и засовывает ее в рот. ― Она сама до этого дошла.
― Рада видеть, что ты доволен собой, ― говорю я, с силой выпрямляясь и отбрасывая прядь темных волос от лица. ― Для того, кто ни разу в жизни не заботился о детях, ты неплохо справляешься.
Он сверкает своей белозубой ухмылкой.
― Правда? Может мне стоит бросить делать пирсинг и стать няней на полный день? Как тебе такие яблоки (Примеч. пер.: игра слов англ. «How do you like them apples?» можно перевести «Как тебе такие яблоки» и «Что ты об этом думаешь?»)? Как по мне, на вкус они сладкие и сочные. ― Зэй складывает ладони вместе. И хотя я понятия не имею, о чем он говорит, все равно улыбаюсь. Но когда он оглядывает меня, по-настоящему смотрит, я начинаю думать о его руках, сжимающих мою попку, об остром аромате пота, о его горячем дыхании у моей кожи, когда он кончает. ― Ты знаешь, что еще сейчас выглядит сладким и сочным?
― Надеюсь, это не намек на меня, ― говорю я, пока Зэй улыбается. Я указываю на малышку. ― Здесь, вообще-то, дети.
― И? ― Он смотрит вниз на Сэди. ― Брук, разве ты не думаешь, что сегодня выглядишь охрененно сексуально? ― Сэди булькает и превращает хлопья в поддоне ее стульчика в лепешку. Зэйден снова смотрит на меня. ― Она согласна. А если мы с ней оба согласны с этим, то, скорее всего, это бесспорный факт.
― Я не забыла обо всей этой твоей «мои-права» теме, которую ты изложил мне этим утром. Фактически, чем больше я об этом думаю, тем больше это раздражает меня. Кто-нибудь тебе говорил об этом? Что ты раздражаешь?
― Постоянно.
Зэй отодвигает кухонный стул и приглашает меня присесть на него.
― Дети начинают жаловаться на бутерброды, так что сегодня вечером я решил попробовать себя в роли повара. Это будет первый раз с тех пор, как у меня были занятия по домоводству в старшей школе. Так что будет интересно.
― Ты брал занятия по домоводству? ― переспрашиваю я, неохотно присаживаясь на стул и наблюдая, как Зэйден открывает холодильник. В нем больше еды, чем было утром. Видимо, кто-то сходил в магазин. ― Зачем?
― Чтобы кадрить девчонок, конечно, ― отвечает Зэй, начиная выкладывать ингредиенты на стойку. — Это классический ход, о котором знает каждый парень. ― Я смотрю, как он выкладывает лоток с куриными грудками и масло, идет в кладовку за рисом, тремя банками соуса, солью и перцем, которые я точно не покупала. ― Ладно, вроде ничего не пропустил. ― Он достает телефон из заднего кармана и проводит большим пальцем по экрану.
― Что готовишь? ― спрашиваю я, неспособная усидеть на месте, впиваясь взглядом в его задницу.
Она выглядит слишком сексуально в этих узких джинсах, ремешки на его обуви поднимаются до колена. Знаю, выглядит странно, но как часто вы видите парней, одетых таким образом? С проклепанным ремнем и несколькими браслетами на запястье. С серебряными колечками вдоль уха. С чистыми и стильно уложенными волосами. Когда я приближаюсь к Зэю — чувствую аромат ежевики и корицы. Из-за этого учащается мой пульс.
― Ну, своего рода запеканку. В рецепте сказано, что проще этого быть уже не может. По существу, я просто перемешиваю все ингредиенты и запихиваю получившееся в духовку. Бам. Сделано, ― Зэй делает паузу, когда я подхожу к нему сзади, и смотрит на меня. На губах играет улыбка, глаза тоже искрятся весельем. Выражение лица полностью преображает его: с головы до пят. Классно, что он не сдерживается. Мои родители и сестра всегда пытаются скрыть свои эмоции, спокойно делая работу, словно с ними все в порядке. Я не хочу быть похожей на них. ― Хочешь помочь?
― Конечно, ― отвечаю я. Хотя, вероятно, я знаю о готовке меньше, чем Зэйден.
Я не брала уроки по домоводству в школе. Это всегда были только STEM занятия (Примеч. пер.: STEM: Science ― Наука. Technology ― Технология. Engineering ― Инженерное дело. Math ― Математика. STEM-образование ― объединение наук для инженерных кадров). Зэйден передает мне масло и нож.
― Сказано кусок сбитого масла, ― говорит он мне, слегка пожав плечами. ― Понятия не имею, что это значит, но, полагаю, мы намажем маслом верх запеканки. Думаю, он нужен для этого. ― Он щелкает пальцами над головой, а затем хватает нож и крутит его пальцами. Я поднимаю бровь. ― Время взяться за курицу.
Зэй шлепает грудку на розовую разделочную доску, которую, как я помню, всегда использовала сестра, а затем аккуратными движениями нарезает ее на ломтики. Он такой оживленный. Интересно, каким бы он был, если бы злился? Будет ли эта эмоция охватывать все его тело так же, как и радость? Будут ли его глаза гореть, а его руки сжиматься в кулаки?
Снова смотрю на масло и начинаю резать его на кубики, пока не дохожу до середины.
― Достаточно? ― спрашиваю я. Зэй смотрит на меня и улыбается.
Его тело с упоением двигается под песню Келли Кларксон, которую я ненавижу. Я снова улыбаюсь.
― Вроде норм. Хочешь начать смешивать всю эту хрень? ― Я киваю и копаюсь в ящике в поиске консервного ножа, рассматривая три соуса передо мной. Куриный крем-соус, овощной и грибной. Открываю последовательно каждый. ― О каких правах я говорил утром?
Я словно замерла, но не останавливаюсь.
― А? ― чувствую, как мускулистая рука Зэя задевает мою, и задумываюсь о том, как такое простое прикосновение может быть таким приятным. ― Что насчет этого?
― Не уверен даже, почему так сказал, ― признается он, пока бросает курицу в прозрачную стеклянную форму для запеканки, стоящую передо мной. По указанию Зэя, я добавляю соус и перемешиваю все пластиковой ложкой. ― Просто я вижу всех этих парней, вьющихся вокруг тебя. Понимаешь, что я имею в виду?
Я морщу лицо, когда вытаскиваю телефон Зэя, из его заднего кармана, и проверяю рецепт. Две чашки риса быстрого приготовления. Беру его. Возвращаю телефон на место, чтобы у меня было оправдание, почему я тискаю задницу Зэйдена через
