– Ты куда? – удивлённо воскликнул Толян, видя, что Верка повернула к продуктовому магазину.
– Как куда? За пойлом.
– Именно что за пойлом. Иди за мной.
– Эй, ты куда пошёл? Давай тут отоваримся.
Однако Толян не слушал. Он скорым шагом шёл к супермаркету. Эта Верка – совершеннейшая деревня, хоть и коренная москвичка. Она бы его ещё на рынок оптовый потащила, чтобы отовариться по дешёвке.
Они, накупив всякой всячины, шли из супермаркета, когда Толян, останавливаясь, распорядился:
– Хоп! Тормози, Верка!
– Что там ещё? – недовольно обернулась к нему та.
– Мы куда идём? К тебе?
– Ну. А ты не знаешь?
– Знаю. Но у меня другое предложение.
– Какое ещё? Вечно у тебя семь пятниц на неделе. Всё решено окончательно и бесповоротно. Иди давай!
– Нe-не, товарищ Вера, мы с тобой пойдём другим путём. Поворачивай и топай за мной.
– Куда?! – взвизгнула Верка. – Никуда я не пойду! У меня уже руки до земли вытянулись, как у гориллы.
– Ты, это, не ерепенься, а делай что говорят! – посуровел Толян. – Лишних пятьдесят метров пройдешь – не отелишься. Тем более что ты бесплодна, как гнилая коряга.
Женщина опешила, потом начала краснеть от закипающего в её душе гнева:
– Да у меня же сын! Я – мать! Понимаешь ты это или нет?! Я лично родила сына!
Толян скривился в усмешке:
– А когда ты в последний раз беременела?
– Вот это не твое дело! – отрезала Верка и поставила пакеты на землю.
– Ладушки, пусть будет не моё. А ты решай: идёшь или нет.
– Куда?
– К Анюте.
– К Анюте? А-а, вот почему у тебя глазки-то заблестели! – язвительно проговорила Верка. – Тебя, оказывается, на Анюту потянуло. Да, она, естественно, не бесплодная. Она такая, думаю, плодовитая, что ей и климакс не помеха.
– Да ты чего?! – возмутился Толян. – Она жена моего покойного друга! Вдова, точнее.
– Вот ты и решил подкатить яйца, кобелина. Как же! Коньяк, деликатесы! Икры набрал. Тебе бы ещё помыться, постричься, побриться да веник цветов наперевес…
– Я не реже тебя моюсь! – прервал её Толян и мстительно добавил: – У тебя по всей квартире грязные трусы валяются, а сквозь окна свет белый не виден.
– Тебе мои трусы помешали?
– Я хочу вдову друга навестить.
– Она такая же вдова, как я – мать будущего президента.
– Ты со мной или отказываешься идти? – ребром поставил вопрос Толян.
– Я – с тобой, но если ты хотя бы…
– Я понял. Всё. Дальше идём молча.
Переругиваясь и препираясь, они пришли к Анюте, к двери её квартиры, точнее. К двери, за которой звучали визги, крики, слышался грохот. Толян и Верка переглянулись.
– Ладушки, узнаем, что там такое, – принял решение Толян и позвонил.
Крики на секунду смолкли, однако только на секунду, и тотчас возобновились. Толян позвонил более настойчиво. Вскоре послышались шаги бегущего человека, дверь открылась, и пришедшие увидели незнакомую женщину пенсионного вида. Выглядела она перепуганной.
– А Анюта где? Она разве не тут проживает? – поинтересовался Толян, морщась от душераздирающих воплей, доносившихся из-за спины пенсионерки.
– Проживает! – подтвердила женщина и прибавила: – Если её ещё не убили там!
– Кто? Кто ее убивает?
– Да подруга еёная и убивает!
– За что? – Толян отстранил испуганную женщину и отправился в эпицентр визга и воплей.
Картина, представшая глазам… Впрочем, Толян был не из слабонервных. Он ухватил неизвестную мадам за волосы и стащил её с поверженной на пол хозяйки квартиры. В настоящем эпизоде Толян действовал подобно одному из особенно популярных политиков, однако более решительно и, главное, эффективно. Эффективность, в частности, обеспечивалась за счёт того, что, стащив неизвестную с Анюты, он не стал спешить выпускать её волосы из рук, а предоставил той время успокоиться и даже слегка остыть. Несмотря на неприятный для слуха визг, омерзительные вопли и, на удивление, энергичные попытки оказать сопротивление.
Пока Анюта и её оппонентка приводили себя в порядок, Верка, получив соответствующее распоряжение, выставляла и выкладывала на стол содержимое пакетов. Сам же Толян продолжал исполнять роль миротворческих сил, пресекая попытки противоборствующих сторон возобновить боевые действия. Попыток таких было четыре, одна со стороны гостьи Анюты и три – со стороны самой хозяйки.
– Дорогая Анюта, – торжественно сказал миротворец, – ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Как вдова моего кореша. И с данным инцидентом мы тоже разберёмся. А сейчас попрошу всех за стол. Мы выпьем, закусим, а потом рассудим. Виновную, естественно, накажем.
– Ты и эту поить собрался? – указала на Шуру Вера.
– А это уж как Анюта скажет, – развёл руками Толян и посмотрел на Анюту.
Та, не ответив, отправилась в ванную приводить себя в порядок. Но через минуту она заглянула в комнату и выкрикнула:
– Пускай Шурка убирается отсюда! И сейчас же!
– Шурка? – повторил Толян. – Знакомое имя.
Шура направилась вон из комнаты, но Толян остановил её:
– Стой! Останься. Ты должна здесь остаться в целях обеспечения исполнения приговора. Чтобы не пришлось потом бегать за тобой.
– Не только для этого, – пробурчала Верка. – Ещё и для объективности.
– Что? – не понял Толян.
– Обеих надо выслушать. И ту, и другую.
– Анюта – вдова моего друга.
– Выпусти меня, ты, друг вдовы! – Шypa попыталась обойти Толяна, но из этого у нее ничего не вышло.
– Ты, красавица, останешься здесь, с нами! – услышала она суровый ответ. – Садись и не дёргайся! На диван садись! – И Толян силой усадил Шуру. – Верка, давай пододвинем стол к дивану.
– Ты и эту коньяком поить собрался? – снова недовольно буркнула Верка.
– Не твоё дело. Поищи на кухне инструмент и подготовь стол к застолью. И пошевеливайся, а то у меня инфаркт сейчас будет. Или инсульт.
– Раскомандовался! Да кто ты такой, в натуре?!
– Вперёд! – Толян легко подтолкнул Верку в спину, и Верка, сжав кулачки, резко обернулась к нему. – Иди-иди! – зло прищурился Толян.
Подерутся или нет? – затаила дыхание Шура. Если эти опасные люди раздерутся, то можно будет воспользоваться суматохой и убежать. Надежды не оправдались, женщина обложила мужчину матом и отправилась на кухню. Спустя несколько минут она возвратилась уже вместе с хозяйкой. Началось застолье.
Толян провозгласил:
– Сначала только пьём и закусываем. Все деловые вопросы будем решать на сытый желудок.
– Ясно, когда ужрёшься, как свинья, – заметила Верка.
– Я – как свинья? Да я в канаве в последний раз лежал лет пятнадцать назад. Едва ли не единственный раз в жизни.
– А мебель у меня всю обрыгал кто?
Так, продолжая выяснять, кто и сколько раз валялся в придорожной грязи, кто больше диванов перепортил, Толян и Верка пили коньяк, закусывая бужениной, сёмгой, конской колбасой, икрой чёрной и красной. Шура и Анюта были мрачны и неразговорчивы, ели без аппетита.
Захмелев и насытившись, Толян повернулся к Анюте и предложил:
– Анюта, расскажи, поведай нам свою историю. Ты же, Анюта, являешься вдовой моего лучшего друга. Мы же с Юрцом были, как говорится, не разлей вода. Нас с ним связывают многие годы совместной дружбы и даже жизни. Давай, Анюта, не стесняйся. За что эта баба напала на тебя хищницей, как тигра зубастая? А потом я тебе расскажу новость, которая бальзамом ляжет на твою израненную вдовью душу. И ты узнаешь, что я помню и чту своего покойного друга Юрца.
– Всё? – вмешалась Верка. – Ты выступил? Ты дай ей сказать, балабол трепливый!
– Молчи! А ты, Анюта, говори и ничего не бойся.
– Пускай она уйдёт, – раздражённо сказала Анюта, кивнув в сторону Шуры. – Я не хочу при ней говорить.
– Почему? Я же говорю: не бойся. Ты можешь смело рассказывать всё.
Анюта молчала.
– Да она хотела украсть у меня деньги! – вмешалась в разговор Шура. – А ещё подругой моей называлась.
– Анюта, это правда? Ты хотела украсть у подруги деньги? – спросил Толян.
Анюта продолжала молчать, глядя в сторону.
– Но это же… – Толян вытаращил свои поросячьи глазёнки. – Так же поступают только подлые крысы. Это же крысятничеством называется. Чтобы вдова моего друга… Да этого не может быть! Ну-ка, Анюта, опровергни.
– Как она опровергнет, если это правда и есть? – криво усмехнулась Шура.
– Расскажи ты, – предложил Толян.
– Всё очень просто. Я отдала деньги на хранение одной своей знакомой, а она об этом знала. Вот и отправила своего друга – он, как я поняла, и твой друг – обворовать квартиру моей знакомой. Там этот ваш общий друг и сложил голову, став жертвой другого афериста.
– Вот оно что, – протянул озадаченный Толян и почесал в затылке.
Теперь он не знал, кого же из двух женщин надлежит наказывать. Анюта – подруга его покойного друга, вдова, как он её уже привык называть. Вдова того самого друга, с которым он лично собирался заграбастать денежки этой самой Шуры. Однако крысятничество – это омерзительно. За такие вещи надо не только рожу бить, но и кое-что покруче заворачивать. И Толян вопросительно посмотрел на Верку.
