— Турму в следующий раз! – пообещал я. – Сегодня для двоих. Самое лучшее.
— Сделаю! – сказала Лола. – Пошлю девочек харчевню, а ключ от дома возьмем у служанки.
— Виталии – ни гу–гу! – предупредил я.
— Обо мне бы кто так заботился! – вздохнула Лола.
Глава 12
Флавия, принцепс.Из зеркала на меня смотрело юное лицо с вздернутым носиком, россыпью веснушек на румяных щеках и светло–серыми большими глазами под рыжеватыми бровями. Совсем девчонка! Я насупилась и показала своему отражению язык.
— Ай–ай–ай! – укорила Лаура. – А еще принцепс! Не стыдно?
Я вздохнула. Стыдно, конечно. Не девочка уже – четырнадцать лет. Но что делать, если боги послали такую несерьезную внешность? Какой из меня принцепс с таким лицом?
— Сиди смирно! – велела Лаура и стала закалывать мои волосы бронзовыми шпильками, которые она доставала изо рта. Удивительно, но даже со ртом, полным шпилек, Лариса умудряется отчетливо говорить. У меня этого никогда не получалась. Пробовала – и не раз.
— Замечательно! – сказала Лаура, завершив работу. – Теперь ты похожа на матрону – важную и степенную.
Я фыркнула. Как не укладывай волосы, а возраст не скрыть. Сенаторы, когда я открываю заседание, прикрывают рты, чтобы спрятать улыбки. За неуважение к принцепсу могут наказать. А как уважать, если она так несерьезно выглядит? И голос у нее писклявый…
Я повернулась на наставнице.
— Какие новости?
— Сенатор Мелания поскользнулась на ступеньках и сломала ногу. Теперь она теперь пропустит заседания этой и будущей декады. У Ноны родилась внучка, и она прислала приглашение на пир. Ольвию…
— Лаура! – перебила я. – Не забивай мне голову ерундой. Ты знаешь, о чем я спрашиваю.
— Извини, принцепс! – сухо сказала Лаура. – Но я специально начала с малозначительных новостей, чтобы ты не забыла их, когда услышишь главные. Открыв заседание сената, ты должна посочувствовать Мелании, поздравить Нону и пообещать Ольвии, что негодяйки, забросавшие ее на улице гнилыми овощами, будут найдены и примерно наказаны.
— Прости! – покаянно сказала я и погладила руку наставницы. – Ты как всегда права. Я такая несдержанная!
— Просто еще совсем девочка! – вздохнула Лаура и обняла меня. – Любопытная и нетерпеливая. Со временем это пройдет, и ты станешь великим принцепсом – как и твоя мать.
Она отстранилась и выпрямилась.
— Итак. Пришлый Игрр вчера выбрал хозяйку контракта.
— Кого?
— Виталию Руф, старшего декуриона «Диких кошек».
— Простую всадницу? – изумилась я.
— Да. Более того, совсем не богатую. По моим сведениям Виталия по крохам собирала деньги для выкупа. Ей даже пришлось заложить дом.
— Это ее турма везла пришлых в Рому?
— Да. Тогда они с Игрром и познакомились – весьма близко. Как удалось узнать моей помощнице, Виталия и Игрр весь путь до Рома спали в одной палатке. При этом пришлый игнорировал других «кошек».
— Любовь! – вздохнула я.
Лаура хмыкнула.
— Что ты хочешь сказать? – насторожилась я. – Я не права?
— Нет, девочка. Твой вывод в отношении Виталии абсолютно справедлив. Только обезумевшая от любви женщина может сделать то, что совершила она: поставить себя на грань разорения ради обладания любимым. А вот с Игрром не так просто.
— Почему? Он же отвергнул других? В том числе богатых. Значит, влюблен.
— Я в это не верю.
— А я бы поверила! – вздохнула я. – Это так замечательно! Пришлый и женщина–воин из Пакса встретились на поле сражения и полюбили друг друга.
— Я попрошу Апрелию сочинить по этому поводу поэму, – усмехнулась Лаура. – Она умеет. Женщины будут рыдать. Но нам с тобой нужно видеть вещи такими, какие они есть. Желаешь слышать?
— Говори! – сказала я.
— Четверых пришлых привезли в Рому позавчера. И первое, что сделал Игрр, – предъявил обвинение за попытку его убить в отношении Лавинии Варр, дочери верховного понтифика. Саму Лавинию по требованию Игрра привезли в Рому в оковах. Ты слышала о чем-то подобном?
— Нет! – сказала я. – Лавиния действительно покушалась?
— Судя по моим сведениям, да. Дочь верховного понтифика известна своим неумеренным влечением к мужчинам. Она посещает лупанарии не для того, чтобы забеременеть, а для удовольствия. Есть слухи, что она спала с мужчинами из храма, но доказательств на этот счет нет, что и понятно: за подобные дела вешают на крестах. В последнее время Лавиния повадилась встречать пришлых. Пользуясь тем, что в пути они формально свободны, Лавиния затаскивала их в постель, причем, совершенно бесплатно, – Лаура хмыкнула. – С Игрром, однако, не получилось. Он почему-то ее отверг, и Лавиния замахнулась на него кинжалом. Игрр сумел ее обезоружить. Виталия прогнала Лавинию, тем, по здравому размышлению, и должно было кончиться. Но Игрр потребовал суда. Тем самым превратив верховного понтифика – женщину, в распоряжение которой он поступал, в смертельного врага. Странно, не правда ли?
— Может, он не сознавал, что делает?
— Не думаю, – покачала головой Лаура. – Удивительно, что Игрр вообще выдвинул обвинение. Пришлые, прибывающие в Пакс, не знают законов и обычаев Рома, а Игрр действовал уверенно. Из чего следует вывод: у него был замысел, и он его блестяще осуществил. Октавия выставила на продажу его контракт. Одновременно пришлый разобрался и с Клавдией.
— Так ей и надо, жабе! – воскликнула я. – Старая взяточница!
— Ты не должна так говорить! – покачала головой Лаура. – Здесь нас никто не слышит, но, привыкнув, ты можешь повторить это в другом месте. Последствия могут быть печальными.
— Не буду! – повинилась я. – Продолжай!
— Не знаю, что пообещала Октавия претору, но та вознамерилась опорочить Игрра. Его вывели на арену амфитеатра, где раздели, будто раба, и Клавдия произнесла речь, в которой выставила Игрра жадным эгоистом, не желающим служить Рому. Говорить она умеет, и амфитеатр готовился осудить пришлого. Ты смогла бы вынести подобное унижение?
— Нет, наверное, – ответила я, подумав. – Я бы эту жабу убила.
— А вот Игрр вынес, – сказала наставница, сделав вид, что не заметила «жабу». – Он невозмутимо выслушал Клавдию и не стал немедленно возражать, чего все ждали. В результате Клавдия сама попросила его ответить. Результат ты знаешь. Клавдия отстранена от должности. Северина вцепилась в нее так, что уже не выпустит. Назначена ревизия положения мужчин в Храме – это удар по Октавии, причем, очень сильный. И все это он проделал за пару дней – никому неизвестный пришлый, которого привезли сюда на племя. Тебя это не удивляет?
— Удивляет! – подтвердила я.
— То-то и оно. Давай порассуждаем. Прежде «фарамацевта» поставляли малообразованных и начисто лишенных амбиций мужчин. Те прибывали без знания языка, не умели владеть оружием – жалкие и беспомощные в нашем мире. Они нуждались в опеке – хотя бы на первых порах. И вот прибывает очередная партия. Ее захватывают сармы, но мужчин удается отбить. В ходе боя Игрр сумел завладеть оружием и зарезать двух сарм, включая предводительницу орды. Очень необычно, ты не находишь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
