Через магриловую иглу Бардо Тодол проник в оранжевый мир и увидел жизнь созданных врагом заклинаний. Осмотревшись, он понял, как изящно и тонко настроен этот мир. Все продумано, все течет по своим законам – законам магии. Разобравшись, что к чему, Тодол нашел своего врага, но уничтожать его не решился, ведь неизвестно, как повлияла бы смерть автора на этот мир. Зубастик мог существовать дальше и без него, а мог разрушиться в мгновение ока. Нет, Тодол отомстил более изящно. Он впустил в оранжевую книгу зловредные заклинания, принявшие облик гномов, и с их помощью построил Дорогу. Вскоре Тодол обнаружил, что враг знает про Иглу и даже посетил ее – но пока он не догадывается, что Тодол здесь. И Бардо усыпил Кастеляна, не ожидавшего нападения внутри своего мира.
По Драгоценной Дороге со всех страниц к Игле, в чьем ушке поселился Тодол, свозили магию, талант Кастеляна, без которого мир Зубастика начал умирать. Он бледнел, съеживался, с каждым годом в нем становилось все холоднее. Полученную магию Бардо скармливал своей черной книге. Его книга росла, крепла. Не все чароплеты могут дать своим заклинаниям столько мощи, чтобы те ожили, для этого нужно с большой любовью плести чары. Книга Тодола была мертва – как зомби. Она напитывалась чужими заклинаниями, использовала чужие идеи, мысли и чувства, изменяла их и превращала в свои, – но мертвые, лишенные и проблеска таланта. Золотистая магия темнела, становясь частью протомира.
Бардо Тодол все рассчитал правильно, за исключением одного – в конце концов книге «Бардо Тодол» перестал быть нужен ее автор.
И однажды она напала. В то время черная книга еще не была достаточно сильна, чтобы победить. Тодолу удалось справиться с ней и сковать магриловыми цепями. Он продолжал насыщать книгу идеями Кастеляна – магией Зубастика. Книга день ото дня становилась сильнее, пока маг не начал бояться ее и не прекратил кормить «Бардо Тодола» магрилом. Теперь он ждал лишь одного, окончательной гибели Зубастика, конца оранжевого мира.
Заклинание-Эбвин увидело и то, с чего все началось. Сопровождаемый эльфом старик с курчавой бородой ночью бежал между молчащими домами Цуката. С собой маг успел захватить только самое ценное, что у него было, – свою книгу. Состоящие на службе у врага небольшие хищные драконы-убийцы преследовали его. Ненадолго обманув погоню, Кастелян и эльф добрались до пустыни. Убийцы приближались, у мага не было времени спрятать Зубастика в более надежном месте. Они со слугой разрыли вершину бархана и просто закопали книгу. Раскрытую книгу.
Эб увидел, как старик произносит заклинание – и исчезает вместе с эльфом; лишь над барханом, где спрятана книга, ветер вздымает песчаный смерч.
Ремонтное заклинание повисло среди золотистых сплетений, там, где сквозь пространство тянулась страшная трещина сломанной обложки. Вокруг уныло болтались концы порванных нитей, а если заглянуть в трещину, то можно было увидеть… но Эб лишь мельком глянул туда и сразу отпрянул.
Строение книги было куда сложнее, а поломка – гораздо серьезней, чем в путанке. Однако Эб Эбвин был лучшим заклинанием, когда-либо придуманным Кастеляном. Он соединил обрывок нити с другим обрывком, отлетел назад и еще раз внимательно осмотрел трещину. Бардо Тодол сильно повредил Зубастик, но Эб знал, как справиться с этим. Стоило лишь сплести сеть и накрыть ею трещину…
Заклинание принялось за дело.
* * *
Магическая пена поднялась уже до пояса, и одноглазого старика отнесло к гранитным постаментам. Он зашагал вперед, с трудом преодолевая встречный поток, стремясь побыстрее добраться до книги в оранжевой обложке, растоптать ее и проглотить оставшиеся обрывки, когда из потока золотистых пузырей и пены возникла чья-то голова.
Светлые волосы, курчавая борода, лицо с ярко-оранжевыми веснушками. Какое-то мгновение чернобородому казалось, что он видит всего лишь книгу… но затем перед ним во весь рост поднялся его враг. Горстями зачерпывая золотистую пену, он стал отправлять ее в рот. Вверху слева там не хватало одного зуба.
ТЫ? – спросил чернобородый.
Я, – сказал старик.
НЕТ, ТЫ ВО МНЕ. Я ПОГЛОТИЛ КАСТЕЛЯНА. ТЫ – ВСЕГО ЛИШЬ РАСКРЫТАЯ КНИГА, КОТОРУЮ ОН ЗАКОПАЛ В ПУСТЫНЕ ВОЗЛЕ ЦУКАТА.
ДА, ЭТО ТАК, – согласился Зубастик.
Пена наполнила уже всю спальню, в бурлящих потоках черная и оранжевая книги сошлись. Бардо Тодол не стал медлить – кривой рот широко раскрылся и проглотил Зубастика.
ЭТО БЫЛО ПРОСТО, – прошелестел голос. – СОВСЕМ ПРО…
Он не договорил. Рот раскрылся в беззвучном крике. Раньше он напоминал полумесяц, а теперь стал полной луной, превратился в круглую букву «О». Он расширялся, быстро занимая всю поверхность обложки. В глубине черного колодца тени протомира начали светлеть, будто выгорая на ярком солнце.
А потом на черной коже проступили веснушки. Поначалу бледные и маленькие, они увеличились, стали яркими и срослись в сплошную оранжевую поверхность.
Машина под полом перестала работать. Над Иглой, над горами, над всем миром Зубастика поднялось сияющее оранжевое облако. Оно разрослось, скрыв небо, опустилось и заполнило все вокруг. Океан забурлил, огромные страницы затрепетали, и с громким стуком книга захлопнулась.
* * *
Далеко-далеко, совсем в другом месте, среди барханов внезапно подул ветер. Он взвихрил смерч песка, засвистел, разбрасывая во все стороны золотистые струи, и пропал.
Вершина бархана исчезла, превратившись в песчаную пелену, повисшую в воздухе. На ее месте лежала книга с оранжевой обложкой. Закрытая книга.
А еще – два тела.
Кастелян приподнялся, глядя по сторонам. Воздух был сухим и горячим; когда старик глубоко вздохнул, у него запершило в горле. Рядом с книгой над песком виднелся краешек чего-то ярко-оранжевого. Кастелян потянул его и вытащил узкую закладку с нарисованной на одном конце золотой семиконечной снежинкой.
– Хо… – прозвучало рядом.
Над песком торчало сломанное павлинье перо. Оно дрогнуло, поднялась голова со спутанными черными волосами.
– Где Гагра?
Маг сел и махнул рукой.
– Сам посмотри…
– Мы вернулись!
– Точно. Гляди, это же моя закладка. Однажды я заложил ею книгу, и ночью она исчезла. Потрясающе! Заклинания утянули ее внутрь книги, и она стала жезлом…
Эльф с тревогой огляделся.
– А где Эбби?
– Ну, он исчез. Растворился. Да ты не переживай, он же был всего лишь заклинанием. Конечно, из самых лучших, но все же – просто небольшой сгусток магии.
Гаргантюа шумно вздохнул и ударил кулаками по песку.
– Эльфы! – вскричал он. – Холмы, города! Горы! Где всё?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
