— Юбку?
— Стресс, — хихикнул Ндунги и скрылся внутри своего святилища.
А Павел стоял и разглядывал окружающие его красоты. Все здесь было великолепно, слов нет, только чужая это для него была земля. Он вспомнил про свой любимый Щедрый, вспомнил про родителей и затосковал. Даже плакать захотелось. Но Павел загнал слезы поглубже и решил тренировать волю. Он встал на одну ногу и сказал себе: "Пять минут так простою". Глупость, конечно, но Павел понимал, что слишком уж он размягчился в ласковом племени вибути. Настоечка жабья, понимаешь, слоны розовые…
— Смертный, а смертный! — окликнул его нежный голосок. — Ты зачем на одной ноге стоишь?
Павел резко повернулся, а когда стоишь на одной ноге, поворачиваться неудобно, поэтому он упал. И увидел, как по ступенечкам, сотканным из облаков и цветов, к нему спускается прелестная юная женщина в легких развевающихся одеждах.
— Ой, — сказал Павел. — Мерещится.
— Нет, я тебе не мерещусь, — засмеялась красавица и сошла на землю. Ее дивные ножки были обуты в туфельки из лепестков. — Я богиня любви и красоты, и имя мне Манюнюэль. А как тебя зовут, смертный?
— Павел.
— Вижу, ты нездешний. Белый как мел. Таких любовников у меня еще не было. Ты хочешь побыть моим любовником?
— Я почел бы за честь, но…
— Но у тебя есть другая. Я вижу это в твоем сердце. Твоя любовь очень сильна, я даже завидую этой девушке. Ну ладно. Так скажи мне: почему ты стоял на одной ноге?
— Я решил тренировать волю.
— А зачем её тренировать? Она или есть, или ее нет. Вот у тебя она есть.
— Как вы это узнали?
— Ну, мало кто из смертных устоял бы перед моими чарами. А ты вот устоял. Значит, воля у тебя есть. А что ты здесь делаешь?
— Жду бога Ндунги.
— Что, старый распутник решил приложиться к своей коллекционной настойке?
— Похоже, он прикладывается основательным образом.
— И за это ждет его расплата!!!
Павел аж подпрыгнул. Голос, казалось, шел из-под земли.
— Камратий! — сурово сказала богиня. — Негоже вот так пугать богов и людей. Покажись нам.
В воздухе будто образовалась щель, и в эту щель проник некто мрачный, зеленого цвета и с повязкой на голове.
— Познакомься, Павел, это Камратий — бог похмельных видений и угрызений совести.
— Что, у вас и такой бог есть?
— Есть, есть, нас много на самом деле. Просто мы все не показываемся, чтобы не мешать людям.
— Хотя я бы не отказалась сейчас от жертвы в виде симпатичного молодого мужчины…
— Вы бы его убили? — в ужасе спросил Павел.
— Дурачок, — покачала головой богиня. — Я бы его любила. Тешила, лелеяла. Мне иногда бывает очень одиноко на солнечном престоле. Но погодите! Мы стоим тут уже немало времени, а Ндунги все нет и нет. Этот гад опять нализался! Камратий!
— Чего?
— Пойди в храм, проверь, что там с Ндунги!
— А почему это я должен проверять? Я бог в конце концов! Пусть сходит и проверит смертный.
— Павел, и правда, пойди посмотри, что там стряслось с Ндунги.
Павел пожал плечами и вошел в храм.
И первым, кого он увидел, был большой розовый слон, лежащий на полу храма без признаков жизни. Хобот вяло стелился по полу, а розовые уши были похожи на два сморщенных на солнце лопуховых листа.
— Ндунги! — позвал его Павел. — Ндунги, что с вами?!
Никаких признаков жизни.
Павел вылетел из храма с криком:
— Он без сознания! И даже, кажется, не дышит!
— Упился вусмерть, — резюмировал Камратий. — Ладно, я пошел его в чувство приводить.
— Я с тобой, — заявила Манюнюэль. — Люблю наблюдать, как другие работают.
Они все вошли в храм. Ндунги по-прежнему не подавал признаков жизни. Камратий обошел его, тщательно принюхиваясь:
— Ничего не понимаю. Он не пил!
И тут Ндунги очнулся и завыл:
— Да, я не пил! Не пил, но хотел выпить. Однако же на положенном месте не оказалось кувшинов с моей драгоценной настойкой, чистой и сладкой, как слеза пустынного иссахара! Вот что там было!
И Ндунги протянул Камратию глиняную табличку. На ней было написано: "Спасибо за отличную выпивку. Всегда твоя Ар".
— Это богиня Ар похитила твои кувшины с вином!
— Да! И поэтому я предаюсь скорби! Мало того что на меня ни одна юбка церемониальная не налазит, так еще и коллекционную настойку сперли!
— Идемте к Ар, — решительно сказал Павел. — Заставим ее отдать кувшины, если в них, конечно, что-нибудь осталось.
Боги посмотрели на Павла очень внимательно, а потом Манюнюэль сказала:
— Идти к этой Ар! Мой эстетический вкус протестует при одной мысли об этом!
— Идти к этой Ар! — возмутился Камратий. — Но она меня не почитает за бога. Нет, никогда!
— Идти к этой Ар! — застонал Ндунги. — Да еще без церемониальной юбки! Нет, этого я никак не могу!
— Слушай, Павел, — ласково касаясь рукой лба юноши, заговорила Манюнюэль, — а сходи-ка к Ар ты. Вернее, съезди. На крокодиле. Он дорогу знает. Все крокодилы знают дорогу к богине Ар. Вот ты и съезди и разберись с коллекционными кувшинами вина.
— И передай ей, что я ее ненавижу! — прибавил Ндунги.
Что же делать, когда три бога умоляют одного смертного? Правильно, повиноваться.
…Павел подтянул подпруги на своем крокодиле по имени Подающий Надежду и сказал:
— Пожалуйста, отвези меня к богине Ар.
— Ой, господин, не дело вы затеяли. Богиня Ар — это богиня войны, всяческого насилия и вообще крови. Ее никто не любит, и она уж точно никого не жалует. Ей даже жертвы не приносят.
— Что ж делать? Меня попросили. Не могу же я отказать!
— Тогда едем, хозяин.
Путь оказался долгий, и крокодил развлекал Павла тем, что пел песни. Песни получались все как у акына — "что вижу, то пою". Вот одна из таких песен:
Я перебираю лапами, и джунгли вокруг меня.На мне сидит хозяин, он знает, куда нужно ехать.Но куда же мы едем, мой добрый хозяин?О, это ужасно и печально!
Мы едем в святилище проклятой богини Ар!Вот уже показалась тропа над водопадом.Вот мы уже проехали по этой тропеИ едем прямо к святилищу.
Вот оно, святилище кровавой богини Ар.Оно выстроено из костей людей и животных,И даже рыб.На пороге нас никто не встречает.
Наверное, хитрая Ар прячется внутриИ ждет, когда мы подъедем поближе.Вот мы подъехали прямо к порогу.Мой добрый хозяин слезает с меня.
О мой хозяин, не ходи в святилище богини Ар!Тебе не вернуться живым!О горе, горе всем вокруг!Мой хозяин вошел в святилище Ар!
Павел действительно вошел в святилище богини Ар, если можно было так назвать продолговатую хижину сплошь из костей. Муторно было у него на душе, но что поделать? Он осторожно перешагнул через горку человеческих черепов и увидел ярко сверкнувшие золотом кувшины. Их было три. Павел подумал, что сможет по кувшину перетаскать на крокодила и тем самым вернуть плачущему Ндунги его богатство.
Но тут дорогу ему заступила неопрятного вида дама. Голый череп дамы украшали облезлые перья, вокруг тощей шеи вилось боа из рыбьих костей, а в костлявых лапках дама держала половинку черепа, наполненную, как понял, Павел настойкой бога Ндунги.
— Приветствую тебя, богиня Ар, — почтительно поклонился Павел, потому что вежливость бы здесь не помешала.
— О-о! Как мило. Ко мне заглянул на огонек симпатичный и очень вежливый смертный. Привет, ик, тебе, смертный! А откуда ты знаешь, ик, что я, ик, богиня Ар, страшная и ужасная?
— Мне об этом сказали боги Ндунги, Камратий и Манюнюэль.
— Ненавижу всех троих, — рыгнула Ар. — А Ндунги-то я надула. Сперла его настойку коллекционную!
— Я, собственно, по этому вопросу и пришел.
— А? Что? По какому вопросу?
— Не могли бы вы вернуть богу Ндунги его коллекционные кувшины?
— Пустые, так и быть, верну. Но не с настойкой. Я ее еще не распробовала, кувшины опечатаны. Пью вот пока свою настойку, хочу сравнить вкус. Устрою себе маленькую вечеринку для одинокой леди. Меня ведь никто не любит, никто мне жертв не приносит, и даже на мои эсэмэски не отвечают! Никто! Гады!
— Дорогая богиня Ар…
— Как ты меня назвал? "Дорогая"? Это мне нравится, мальчик. Продолжай.
— Я могу взять под контроль ситуацию. Вас будут любить, почитать и даже отвечать на sms-сообщения.
— Бесплатно в этом мире ничего не делается! Что ты хочешь от меня, настырный мальчишка?
— Настойку бога Ндунги. А взамен — любовь, почитание и жертвы.
