Андрюха иногда допускал ошибки, выражаясь простым языком – банально тупил. Его спасало чудовищное везение.
Между тем, продуманный и серьезно мыслящий на пару шагов вперед человек, коим Андрей никогда не являлся, обладая подобной силой, предусмотрел бы все подобные мелочи.
Альфред Лонг, или для друзей просто Эл или Фредди, всегда просчитывал ситуации до мелочей. Сила, данная ему, просто обязывала к осторожности, не говоря о его амбициозных планах.
Мощь, данная Элу, была огромной. Создавая одновременно двадцать пять телекинетических кистей, он контролировал их все, без исключения, не испытывая при этом ни малейшей боли. Достигая своей максимальной скорости, Альфред мог потягаться с легкими самолетами, впрочем, это было чревато некоторыми перегрузками, так что Эл летал в специальном шлеме и не игрался со скоростью.
Мысли любого человека были для него открытой книгой. Эл прочищал чей-нибудь мозг за несколько секунд, не прилагая к этому никаких усилий. Также он знал больше двадцати языков, поэтому вполне понимал мысли, извлеченные из памяти практически кого угодно.
Но самым полезным для него было не все вышеперечисленное, а кое-что другое. Поимев зрительный контакт с любым сверхчеловеком вроде него самого, Альфред словно ставил на него своего рода маячок слежения, хоть и сам не мог объяснить, как именно это у него получается. Факт оставался фактом – Эл мог чувствовать и отслеживать подобных себе, о существовании которых знал абсолютно точно.
И для них он был своего рода ангелом-хранителем, не позволявшим своим подопечным совершать неприемлемые для него вещи. У Эла были свои собственные далеко идущие планы на каждого из тех, за кем он следил.
Альфред верил в идеалы и сам являлся идеалистом. У него была конкретная цель в жизни, к которой он неустанно стремился.
Хотя, этой цели зачастую кое-что мешало.
Эл всегда был пацифистом в душе. На то были причины, весьма веские. И одна лишь мысль о том, что на пути к идеальному миру необходимо проливать кровь, вызывала у Альфреда омерзение.
Эл добивался своих целей, используя только низшие людские страхи, комплексы и пороки, бывало, вычищал подчистую мозги мешающих ему людей, но никогда не проливал их крови.
Его принципы были нерушимы и непоколебимы. И если через эту черту перешагивал кто-то из его подопечных, Эл, не раздумывая ни секунды, убирал его со своего пути, стирая себя из его памяти.
Именно поэтому Альфред испытывал искреннее омерзение по поводу появлявшихся в последнее время в немалом количестве обезглавленных людских тел.
Обычные люди такого сделать не могли. И Эл был уверен, что этим занимался кто-то из телекинетиков. Другого не дано.
Уже три дня Альфред проверял всех своих подопечных, наведываясь по очереди к каждому "в гости". Он отслеживал их по очереди, ожидая, таким образом, однажды подобраться к убийце.
Конечно же, он мог просто отслеживать тех, кто бродит ночами по улицам, игнорируя остальных. Именно так Эл и делал, вот только проблема была в том, что для людей, не входящих в бедный рабочий класс, Майами – круглосуточный город, где веселье не прекращалось и с заходом солнца, оставляя с полтора десятка телекинетиков на ночных улицах.
Так что оставалась только слежка.
Впрочем, пока что его попытки оставались тщетными.
Уже четыре-пять ночей подряд все подозреваемые один за другим оказывались ненужными пустышками, но Альфред не терял надежды. Он твердо знал, что наступит день, и он найдет разбушевавшегося психопата.
Парадоксальным было то, что Андрей был в этом личном списке Эла на последних местах. По перемещении Андрюхи в Майами Лонг следил за ним первые пару месяцев, имея на то особые причины. Именно образ жизни Андрея и Лены в то время и стал своего рода спасательным кругом. В понимании Альфреда они являлись самыми обычными бездарными прожигателями жизни, купающимися в излишней роскоши, так что интерес к первоочередной проверке был потерян.
Порой даже самые сильные и продумывающие все наперед люди ошибаются. Этого ни у кого не отнять. Этой ночью Эл снова направился не туда, собираясь проверить пятерых последних в списке перед Андреем телекинетиков.
* * *
Иногда Андрея "пробивало" на творчество. В короткие сроки он мог состряпать рассказ, написать парочку стихотворений, бывало, он даже писал музыку и тексты собственных песен. Однако, стоило ему только оставить позади свою прошлую привычную жизнь, как вместе с ней же где-то затерялось и это хобби.
После очередной ночи расправ он проспал до середины дня. Андрей успел вернуться до того, как проснулась Лена, забрался под одеяло и довольно быстро заснул, на этот раз, сохранив конфиденциальность.
Однажды поднявшись среди ночи и не заметив его рядом, Лена устроила Андрюхе перекрестный допрос. Он соврал ей, что вступил в байкерский клуб, в котором частенько происходят ночные собрания, сопровождаемые уличными гонками. Безусловно, Лена за него волновалась, но Андрея спас природный талант убеждать людей. Уверив ее в том, что при малейшем признаке грядущей аварии он тут же улетит ввысь, Андрюха получил свое собственное ночное время, за которое ни перед кем не приходилось отчитываться.
Проснулся он, как и уже несколько раз до этого, совершенно один. Посмотрел на часы. Было четыре часа дня.
– Неслабо, – протянул Андрей, зевнув, и выбрался из кровати.
Выглянув из окна, он убедился, что бассейн пустовал. Это означало, что Лена либо где-то в доме, либо на очередном сеансе шопинга вместе с новоиспеченными богатенькими друзьями.
После короткого звонка подтвердилась вторая версия. В доме Андрюха был совершенно один. Он перекусил, надел шорты, захватил со стола блокнот с ручкой и вылетел из окна к одному из расставленных вокруг бассейна шезлонгу.
Впервые за все прошедшее время вдохновение ударило его, словно это был высоковольтный разряд. Андрей плюхнулся в шезлонг, открыл блокнот и задумался…
Счет времени он потерял. Через полтора часа его оторвал знакомый до боли голос:
– Чем занят?
Андрей поднял голову вверх от блокнота. Лена смотрела на него, улыбаясь. В руках она держала огромное множество пакетов.
– Стихи пишу. А ты, судя по-всему, прожигала честно награбленные деньги? – усмехнулся он.
– Ну а то. Стихи дашь почитать?
Андрей, молча, протянул ей блокнот. Открыв первую же страницу, Лена прочитала вслух:
– "Цитадель ненависти". Название супер, милое, ничего не скажешь.
Он проигнорировал этот ехидный комментарий. Лена уставилась в строки.
На моих костяшках нет давно уже кожиТам кровавая корка, тверда как секира!Я руки размазал о мерзкие рожиВсех тварей и ублюдков этого мира!Я – адский сын, я – ребенок порока,Моя мама – анархия, она презираетВесь этот приторный мир примитивных пророков!Таких, как они, жестоко я убиваю!Пустите зло наружу, дайте мне свободу!Пусть с плеч слетят к чертям все головы уродов!Я буду сильным, в душе прекрасным палачом!Вершить, судить, кромсать и резать, не сожалея ни о чем!Злоба живет каждый день со мной рядом,Агрессия, из-за нее зовут меня гадомТе твари и уроды, что не видели зеркал!Я ненавижу подлость, я от подлости устал!Живем как нелюди, зверье!Удел кровопийцы – совсем не мое!Моя бедная душа уже затерта до дыр,Мы сами подарили тварям этот мир!
Лена закончила читать и картинно вздохнула.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
