– Так надо, брат. Мы важного бизнесмена везем, мало ли что. Правильно, командир?
Еж утвердительно кивнул.
Придерживая его под руки, чеченцы направились к машине. Еж шел следом.
Саяпин, оставив Барабана, подошел к первой машине, в ней, по его мнению, должен был находиться Исмаилов, и открыл двери со стороны водителя:
– Лейтенант милиции Попов, – козырнул он. – Ваши документы.
– Лейтенант, – донеслось с заднего сиденья, – сначала покажи свои. Пост не стационарный, и вообще…
Следя краем глаза за тем, когда Филиппова доведут до второй машины, Саяпин начал тянуть время:
– Ребята, не рекомендую борзеть.
Сидевший за рулем сунул ему под нос техпаспорт и водительское удостоверение.
Внимательно изучив их, Юрий вернул бумаги обратно.
– Лебедка работает?
– Конечно, – усмехнулся водитель.
– Стягивай легковушку в сторону и проезжай.
Тем временем Филиппова подвели к машине, а Еж давал последние наставления водителю.
– Сдадите в больницу, пусть сообщат к утру о его состоянии в ГИБДД, – он вынул записную книжку и ручку. – Небольшая формальность. Я должен записать, с кем отправил потерпевшего, номер и марку машины.
– А это еще зачем? – удивился невысокий чеченец, лицо которого невозможно было разглядеть в темноте.
– А затем, чтобы вы его на половине пути не выкинули, – повысив голос, пояснил Сергей и протянул аптечку усаживающемуся на заднее сиденье Филиппову.
Как только аптечка оказалась в руках Антона, он, не мешкая, дернул за замок «молнии» и, выхватив пистолет, выстрелил в сидевшего там охранника.
Ежов ослепил стоящего рядом крепыша ударом по глазным яблокам, одновременно бросив водителю записную книжку. Машинально поймав ее, через секунду умер и он. Приставив ствол к его затылку, Антон хладнокровно нажал на спуск.
Выстрелы послужили сигналом Саяпину, который в это время делал вид, что, воспользовавшись освещением в салоне машины, пытается что-то найти в своей полевой сумке. Вскинув ее, он застрелил двух сидящих на заднем сиденье человек из лежащего внутри пистолета, через предусмотрительно вырезанное в ее дне отверстие. Барабан, подскочив сзади к замершему у лебедки водителю, расколол его голову монтировкой.
Неожиданно все осветили фары проехавшего «МАЗа». Прикрывшись от света рукой, Саяпин обшарил тела и нашел у одного из сидящих на заднем сиденье «вальтер». «Лучше некуда», – усмехнулся он про себя и окликнул возившегося с лебедкой Барабана. Участь запятнавшего честь мундира спецназовца, хоть и из другого ведомства, была решена давно. Ради того, чтобы убедительно инсценировать нападение на колонну чеченцев людей Решетова, нужен был труп одного из его отморозков…
* * *
Алхастов поселился в снятой через подставное лицо квартире в старом, довоенной постройки доме. Узнав о гибели своих земляков, он долго носился из угла в угол комнаты.
Гурно то рычал, то скрипел зубами, сжимая и разжимая кулаки. Наконец, усевшись на край дивана и обхватив голову руками, задумался. Чеченец не сомневался, что это Решетов нанес упреждающий удар, для того чтобы выиграть время, необходимое для бегства.
Гурно заплатил людям, имеющим доступ к информации о проданных билетах на все виды транспорта. Благо данные о пассажирах заносятся в компьютер. Однако Решетов мог уехать по поддельным документам, поэтому четверо прибывших из Москвы ликвидаторов рыскали за ним по всему городу. Им была поставлена единственная задача – улучив момент, похитить и привезти этого человека живым в район карьера рядом с аэропортом.
По иронии судьбы, сам того не подозревая, Алхастов выбрал местом кары над Дмитрием Ивановичем тот самый карьер, где тот забивал «стрелку» Гулиеву.
Этот район привлек его не только безлюдностью. Постоянный рев авиационных двигателей мог заглушить любые крики.
Туда уже была вывезена двухсотлитровая железная бочка. Ко дну ее приварена цепь с собачьим ошейником. Простейшее приспособление позволяло держать в ней человека в таком положении, чтобы над поверхностью воды виднелась только голова.
Зазвонил телефон.
– Да, – его сердце учащенно забилось от предвкушения. – Слушаю!
– Раков наловили! Берем пиво и едем варить, – ответили на другом конце.
– Обязательно возьмите пляжные тапочки, – неожиданно выпалил он. – Песок горячий.
Звонивший выдержал паузу, переваривая намек. Наконец до него дошло, что дно бочки раскалится быстрее, чем закипит вода…
– Хорошо. Мы как-то сразу об этом не подумали.
– Где его взяли? – едва выйдя из машины, спросил Гурно у парней, стоящих вокруг бочки, из которой торчала голова Дмитрия Ивановича.
– У любовницы. Он за ней заехал по дороге в аэропорт. Ее ребятки попользовали, а потом шею свернули. Был еще один телохранитель… Резвый паренек, – зло сплюнув на землю, заговорил старший, средних лет, но с уже посеребренными сединою висками мужчина. – Даже не ожидали…
– Что с его глазом? – спросил Алхастов. – Выбили, что ли?
– Кое-как в бочку засунули, – вздохнул тот. – Половину пальцев на руках пришлось переломать. Цеплялся за все, что под руку попадало, и орал как резаный.
– Поневоле будешь цепляться, – усмехнулся Гурно. – Не за что попало он цеплялся, а за самое дорогое – жизнь.
Он подошел к бочке ближе и с минуту рассматривал Решетова, как животное в зоопарке.
– Что, козел, жить хочется?
Едва слышно поскуливая, тот усердно закивал.
– Прикажете начинать? – старший выжидающе посмотрел на чеченца.
Утвердительно кивнув, тот отошел в сторону.
– А это кто такие? – на глаза ему попались двое по пояс раздетых мужчин, которые рыли яму недалеко от места расправы.
– Князев Олег Михайлович, его помощник, – отрапортовал один из парней. – Второй – охранник Лосев…
Гурно подошел ближе и поманил пальцем Князева.
С трудом выбравшись из ямы, которая была уже довольно глубока, тот подошел к нему.
– Ты знаешь, что было в компьютерах?
Князев догадался, что чеченец хочет выяснить, какие масштабы имеет утечка информации.
– Да почти все знали, – усмехнулся он. – Когда вы поставили нам жесткие условия, люди сами догадываться стали.
Гурно, кивнув головой, дал понять, что полностью с ним согласен. Затем, задумчиво посмотрев на Князева, спросил:
– Скажи, кто убил наших людей?
Сзади донесся шум газовой горелки, включенной на полную мощность.
– Обещаешь легкую смерть? – невозмутимо, словно речь шла о пустяках, спросил Князев.
– Хм, – Гурно, не скрывая восхищения и удивления, покачал головой. – Ты сильный мужчина. Обещаю.
Князев вкратце пересказал, что знал, о делах группы Филиппова.
Несколько минут стояли молча. Неожиданно Князев заулыбался:
– Знаешь, что мне все это напоминает?
Чеченец пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Когда в Древнем Египте хоронили фараона, с ним вместе в могилу уходили любимые вещи, посуда, слуги и жены…
– Значит, Решетов – фараон?! – рассмеялся чеченец. – Кем ты работал раньше, до того, как встретился с этим фараоном?
Последняя фраза потонула в крике Решетова и брани стоящих рядом с ним людей.
Отвлекшись, Гурно посмотрел назад. Решетов дергался так, что выплеснувшаяся вода залила огонь.
Один из парней кинулся запускать горелку заново, но Гурно остановил его окриком. И велел Князеву:
– Иди, подожги ее ты.
Увидев в его глазах смятение, он похлопал Князева по плечу:
– Ты же просил для себя легкой смерти, зачем заставляешь мучиться своего хозяина?
– Может быть, его хотя бы оглушить?
– Нет, это воля Вахи.
Князев, подойдя к месту казни, взял из рук стоящего рядом человека спички и опустился на колени.
В это время Решетов уже не обращал внимания на то, что происходит вокруг. Вода в бочке уже нагрелась. Кроме этого, ему катастрофически не хватало кислорода, и он едва держался в сознании, надышавшись продуктами горения пропана. Широко открыв рот, Решетов глубоко и часто дышал.
Спустя полчаса превратившийся в обезумевшее животное генеральный директор «Моста» уже дико выл. Возле бочки остался лишь человек, в обязанности которого входило запечатлеть все это на видеокамеру.
Разварившееся тело Решетова с выкатившимися из орбит глазами Лось перетащил к яме и сбросил вниз. Тут же застрелили и самого Лосева.
Князева не тронули, а, довезя до города, высадили у первого светофора.
* * *
Природа хмурилась нависшими над Москвой свинцовыми тучами.
Проехавшее под арку старого, дореволюционной постройки дома такси, едва слышно скрипнув тормозами, остановилось.
Небрежно сунув водителю несколько сотенных купюр и не дожидаясь сдачи, пассажир – высокий молодой мужчина в темных, несмотря на пасмурную погоду, очках вышел на тротуар.
Дождавшись, когда машина скроется из виду, он вошел в подъезд.
