кровать.
— Я не боюсь, — подалась вперед навстречу распирающей боли, которую он сразу заглушил поцелуем. Выпил сорвавшийся с моих губ стон и взамен боли пришла тягучая истома.
Наши тела сплелись в диком ритме, и я вцепилась в его каменную спину ногтями. Дыхание окончательно сбилось. Мы задыхались вместе, срываясь в тихие стоны, будто с обрыва летели. Тонули в мягкой тьме. Во мне тугими кольцами сворачивалось что-то мощное, оно билось внутри, вырываясь наружу. Это дикое чувство накалялось спиралью и прошивало от макушки до кончиков пальцев. Острое безумие, пробирающее насквозь. Казалось, еще мгновение и меня разорвет на сотню частей. Таким невыносимым стало удовольствие.
Я закричала, когда нечто полыхнуло внутри всепоглощающим костром и следом принесло приятную слабость во всем теле. Кайс содрогнулся и перекатился на бок. В голове зашумело, а сердце больно затарахтело по ребрам. Я уставилась в потолок и приложила руку к груди в попытке перевести дыхание и унять барабанную дробь внутри себя. Но не успела вернуться в реальность, как генерал утянул в свои ласковые объятия. Подгреб к себе спиной и сомкнул руки на моей талии. Коснулся губами влажного затылка и втянул носом запах моих волос.
— Ты чувствуешь? — вскинул горячую ладонь вверх и вжал ее в мое солнечное сплетение.
— Нет. Что я должна почувствовать? — уставилась на раскаленные угли и единственный язычок оранжевого пламени в очаге. Почему-то не могла оторвать от него глаз, как приклеилась.
— Значит, нужен камень, — объятия разжались, кровать покачнулась, но мне было не интересно наблюдать за тем, что происходит вокруг. Будто весь мир — тлен, а люди никчемные букашки. Но я не одна из них.
Кайс загородил собой очаг, отрезав мои мысли от пламени, и присел на край кровати. В руке он держал круглый живой камень, что переливался гранями в отблесках свечей.
— Эсперы поглощают камни, подпитывая магический дар. Поэтому нас называют людьми с каменными сердцами. Тебе надо подпитать свой, чтобы понять, какой он, — заговорил полушепотом, раскрыл мою ладонь и вложил в нее камень. — Поднеси к груди и аккуратно вдави в кожу, — я послушно проделала то, что он сказал, и ощутила легкое покалывание. Оторвала руку и с восторгом заметила, что камень исчез. — Посмотри на меня.
Я подняла взгляд и заглянула Кайсу в глаза. В глубокой синеве бесновался шторм, яркими вспышками били молнии, рассекая небесное полотно. А потом все стихло, оставляя после себя ровную гладь.
— У меня сейчас вырастут крылья?
— Нет. У женщин нашей расы крылья не растут. Попробуй мысленно причинить мне боль.
— Не стану, — обняла подушку и поежилась.
— Мы должны проверить, — коснулся моего плеча и одобрительно кивнул.
Я стиснула зубы и прищурилась. Не хотела этого делать, но проверить и правда надо. Приказала, чтобы его скрючило спазмом живота, но Кайс как сидел ровно, так и сидит.
— Не выходит.
— Значит, твой дар не в области воздействия, хотя голубой цвет глаз говорит об обратном, — я видела, чувствовала, что Кайс растерян.
— Может, во мне все же нет никакого дара? — и все зря? Хотела бы добавить, но не сделала этого. Ничуть не жалела, что Кайс стал моим первым мужчиной. Генерал, который похитил и спас, а не предатель Тейл, что бросил калеку на произвол судьбы. Все же мудрость Ваакри велика. Она знала, о чем говорила, когда пророчила, что падение со скалы раскроет истину, кому я действительно нужна, а кто просто использует.
— Утро покажет. Тебе надо отдохнуть, — погладил меня по щеке и улыбнулся. — С этого дня ты будешь жить здесь рядом со мной.
Я кивнула и сомкнула тяжелые веки. Как только темнота засосала на самое дно, разум заволокло дремой.
Глава 27
Проснувшись на рассвете по привычному звону колокольчика, что помчался противной трелью по всему лагерю, плавно перекатилась на бок. Аккуратно вынырнула из теплых объятий мирно спящего генерала. Застыла у края кровати, залюбовавшись Кайсом. Чувства переполняли настолько, что дыхание сбивалось. Сердце сжималось и куском тяжелого камня било по ребрам. На глаза наворачивались слезы от страшного осознания того, что не смогу его предать. И дело вовсе не в том, что я наполовину эспер. Плевать на нераскрывшийся дар. Значит, его просто во мне нет. Я поверила Кайсу, не мог он соврать по поводу угрозы драккарцев. А это значит, что не стану помогать сопротивлению. Зачем мне жить свободной в мире, где не будет крылатого генерала?
Собравшись с силами, отыскала на полу брошенную ночную сорочку и наспех оделась. Поспешила покинуть хижину с целью застать в палатке Тауру и серьезно с ней поговорить.
Побежала по тропе под взглядами пленников. Кара не могла не заметить свою главную ненавистную занозу. Без внимания надзирательница меня не оставила. Недобро хохотнула и разразилась тирадой.
— Вот же бесстыдница! Скоро голой по лагерю бегать будет! И как только совести хватает?
— Работа у нее такая! Генералу греть постель, — ядовито поддержала Кару Райя.
— Это ж надо! Посмотри, ни капли стеснения! — продолжала сокрушаться жаба, но я уже успела прошмыгнуть в палатку к мерцающим и оставить противные голоса позади.
Девочки вяло приводили себя в порядок, собираясь на прииск. На Каспиане лица не было. Бледная, круги под красными глазами и волосы спутаны. Она нарочито не смотрела в мою сторону, постоянно прятала взгляд. Зато Таура выглядела выспавшейся, посвежевшей и счастливой. Я хотела бы поговорить с ней с глазу на глаз и узнать, какое послание она получила этой ночью от сопротивления. Но через считанные минуты подруга отправится на прииск, и я не увижу ее до вечера. Поэтому пришлось действовать спонтанно и воспользоваться властью крылатого браслета.
— Таура сегодня останется в лагере. Мне нужна ее помощь, — обратилась я к Каспиане, на что получила покорный кивок.
Девушка повела мерцающих к выходу и вскоре мы с Таурой остались одни в палатке. Она внимательно следила за тем, как я переодеваюсь в синий
