– Так что у тебя стряслось, Василий?
– Что стряслось… Заехал к знакомой на попутке, погостил.
– Ну… – подбодрил Петрович.
– Стал выбираться – на автобус опоздал. Пошел пешком.
С кухни потянуло запахом жареного сала.
– И ведь спрашивали меня ребята, не видал ли кого, – гость покачал головой.
– Какие ребята?
– А хрен их знает. Старшего звали Кириллом.
– Кирилл? Не такой парень, высокий, рыжий?
– Нет, среднего роста, под шапкой я цвет волос не разобрал, вроде – русый…
– А, – протянул Петрович, – этот Кирилл…
– Только двинулся я вдоль дороги, меня какой-то парень зовет.
– Парень?
– Ну, парень, вот в этом самом спортивном костюме. Я думал, он от Кирилла того вернулся, ну и подошел…
– Так-так, – Петрович плеснул в стакан еще самогона. – Прими!
– Спасибо, – гость выпил, немного поколебавшись. – Не нужно мне наверное пить.
– Чего так? С мороза?
– Так мне не поверят, что я трезвый был, когда этот парень меня чуть не придушил шнурком. Я как в себя пришел – он уже пистолет мой отобрал и руки мне связал.
Петрович испытал некоторое разочарование. Он был готов к тому, что беглец будет врать, но тут все как-то слишком было похоже на правду. А это ставило под вопрос получение тысячи долларов.
– Он меня вначале просто пришить хотел, а потом почему-то не смог. Приказал раздеться, переоделся в мое, свои вот шмотки бросил. И пошел к дороге.
– А ты?
– А я что? Меня он предупредил, что это его Кирилл ищет. И если меня кто в этом костюме увидит, то вначале выстрелит, а потом будет разбираться. Я и решил идти через лес, к лесничеству. То есть, к вам.
– Правильно сделал, – кивнул Петрович, – Как же ты не замерз?
– А мне тот парень оставил свитер, и белье у меня теплое, шерстяное. И все равно чуть не околел, пока до вас дошел.
В дверях появился Жлоб со сковородой, поставил ее на стол перед гостем, сходил на кухню еще раз, принес хлеб и тарелки.
– Что ж тебе теперь будет? – спросил Петрович.
– Могут попереть из органов. Я ж еще с дежурства ушел…
– Плохо дело, – сказал Петрович и встал, – ты пока поешь, а мне по хозяйству нужно тут кое-чего сделать.
Врет или не врет сержант, или кто он там, этого Петрович понять не смог. И не надо. И так, и так придется звонить.
Телефонный аппарат стоял в сенях. Петрович покрутил ручку. Подождал. Повторил операцию.
– Да, – ответил наконец кто-то на том конце.
– Это Петрович, – представился лесник.
– Чего тебе, Петрович?
– Тут ко мне из лесу пришел один парень…
– Что? – оживился собеседник, – какой парень?
– Так я сначала тоже подумал, что тот самый. В спортивном костюме испачканном.
– Так он и есть!
– Да не ори ты, – недовольно оборвал Петрович, – Парень выпил самогонки и рассказал, что на самом деле он мент, сержант. Что форму его, оружие и документы забрал тот, кого вы ищете.
– Что?! – по интонации Петрович понял, что сказал нечто страшное.
– Как зовут сержанта, фамилия?
– Василием зовут. А фамилия – на певца похожа. Меликов, Малеков…
– Миляков?!
– Миляков, Миляков…
– Не клади трубку, Петрович, жди.
Суета
Время шло. И даже не шло, а заканчивалось. Его, Краба, время. Сколько все это еще может продолжаться? Два, три часа?
Не станет же он прочесывать весь лес. Тут и батальоном не обойдешься. Ждать возле дороги? Вдоль трассы? Краб сидел в машине закрыв глаза. Или можно сделать еще что-то?
Села? В селах его нет. В лесу он долго не просидит. Мороз его либо выгонит на погоню, либо загонит в гроб.
Мимо машины Краба с ревом пронесся грузовик. Краб недовольно открыл глаза и проводил его взглядом. К городу поехал.
Движение на трассе не так чтобы очень плотное сегодня, но Гаврилину хватит всего одной машины, чтобы уйти.
Как последний шанс Краб предупредил знакомого гаишника на посту на въезде в город, намекнул на деньги. Но это уж очень ненадежный шанс.
Если до темноты они Гаврилина не найдут – можно будет прекращать поиски.
– Краб! – донеслось из рации.
– Что?
– У нас неприятности.
– Что такое? – Краб наклонился к рации.
– Лесник звонил, сказал, что к нему пришел сержант Миляков. В костюме того мужика, что Клина…
– Что?
– В спортивном костюме, выпачканном кровью. Сказал, что после встречи с Кириллом, этот мужик на него напал, отобрал документы и форму. И пистолет.
У Краба на мгновение потемнело в глазах. Кулаки сжались.
– Что делать? – спросила рация.
– Ничего не делать, – Краб перевел дыхание, – Кирилл!
Шорохи, треск.
– Кирилл, твою мать, ты где?
– Возле дороги, на пятом километре.
– Возле тебя машина есть?
– Есть.
– Бери ее, своих пацанов и отправляйся к лесничеству. Возьми там мента. Слышал, что произошло?
– Слышал.
– О менте я с тобой потом поговорю. Я двинулся за патрульной машиной.
– Так уже больше часа прошло.
– А мне плевать, делай свое дело.
Краб бросил микрофон и обернулся к водителю:
– За машиной ГАИ!
– Какой?
– Ч-черт! – Краб снова схватил микрофон, – Кто запомнил номер машины ГАИ?
– Я?
– Кто «я»?
Стоявшая рядом машина подала голос клаксоном.
– Давай за мной, по дороге все мне объяснишь. Не отставать.
Краб наклонился к водителю своей машины:
– Он ушел на час раньше. Резина у ментов не может быть хорошей. Гололед к тому же. Либо ты его нагоняешь до города, либо я лично тебя порежу в салат.
Водитель рванул машину с места.
Краб достал сотовый телефон, набрал номер. Когда ему ответили, не представляясь сказал:
– К городу идет патрульная машина ГАИ. Захвачена одним парнем, фамилия его Гаврилин. Документы на руках на имя Василия Милякова. Аккуратно перехватить.
С той стороны уточнили номер и марку машины.
– Не прозевайте! – сказал Краб и выключил телефон.
Полоса такая у него. За что ни возьмется, все валится из рук. С другой стороны – теперь он хоть точно знает где находится Гаврилин.
Он таки сделал глупость. Нужно было ему замочить мента, пока была возможность. Что же это он? Гуманист?
Клина порезал как свинью. А тут…
Ничего, никуда не денется. Бросит машину – от машины далеко не уйдет. Попытается съехать с трассы – все равно никуда не денется.
Кстати… В мозгу Краба что-то шевельнулось.
Ему ведь сказали, что мента ждал напарник.
Как это могло быть? Только так, Гаврилин в форме подходит к машине, открывает дверцу и сразу же вынимает пистолет. Водила молчит, они вместе трогаются…
Замочит его Гаврилин или нет? Милякова не замочил. Кроме этого, если машина не ответит на вызов, ее начнут искать. А Гаврилин не сможет внятно вести переговоры с диспетчером.
Значит, ездить он будет с ментом, пока не почувствует, что можно сваливать. И гнать особо не будет, чтобы не вызвать подозрения и не вылететь с трассы.
Никуда ты не денешься, подумал Краб, до ближайшего перекрестка не меньше семидесяти километров. По такой дороге ты будешь держать скорость не больше сорока.
А мы – Краб посмотрел на спидометр – шестьдесят?
– Восемьдесят, – приказал Краб.
– Дорога… – заикнулся водитель.
– Восемьдесят пять.
Стрелка спидометра поползла вправо.
К перекрестку мы прибудем либо вместе, либо с небольшим опозданием. Не уйдет.
Суета
Машину ГАИ можно было подрезать уже через пару километров, но Хорунжий решил подождать. Время у него есть. Можно не торопиться. Тем более, что патрульный «жигуленок» не проявлял никакой прыти.
Хорунжий покосился на спидометр – еле-еле сорок километров.
А если это никакой не след? Просто подвезли мента до трассы, чтобы не путался под ногами и не мешал ловить Гаврилина?
Вариант. Так себе, но вариант. Хорунжий отстал от милицейской машины еще метров на сто.
Молчали оба телефона. Хорошо, наверное. Нет плохих новостей – уже хорошо. И нет дополнительной информации – плохо. Плохо – хорошо. Хорошо – плохо.
Во сколько, кстати, должно стемнеть? Где-то между пятнадцатью и шестнадцатью. Скоро уже.
Хорунжий взглянул на часы – уже почти час движется за машиной, потерял кучу времени. Ребята совершенно никуда не торопятся. Просто выехали покататься.
Дважды останавливались на обочине. Хорунжему один раз пришлось проехать мимо, а потом караулить патрульную машину. Второй раз удалось отстояться за деревьями.
Двадцатый век на дворе, подумал Хорунжий, век скоростей и этого… атома. И на тебе, тридцать километров за час.
Ладно. Хватит. Поигрались и хватит. Сейчас проскочим людное место…
Хорунжий выругался. У ментов были свои планы, они вовсе не собирались проезжать мимо придорожного кафе.
Милицейский «жигуленок» неторопливо припарковался возле самого входа в кафе, Хорунжий пристроил свою машину чуть в стороне, сразу за грузовиком. Огляделся.
Людное место оказалось не таким уж людным. Два «дальнобойщика» и три легковушки. Оба милиционера вышли из машины и, спокойно переговариваясь, вошли в кафе. У ребят время приема пищи, подумал со злостью Хорунжий. Ну, ладно, в кафе, так в кафе.
