— Что надо делать?
— Кое-куда сходить и…
— Когда выступаем?
— Завтра ут…
— Сейчас! — опять перебил его Брехт. — Только заберем вещи и закупим продукты… Ну и, может быть, пиво успеем допить.
«Вы сошли с ума! — было написано на морде у чалого жеребца. — Психи ненормальные! Самоубийцы! Не полезу я на эту страсть!»
Но по ряду причин мнение коня никто не спрашивал. Льор вел его на поводу, вытянув шею и прислушиваясь к словам коротышки-нанимателя. Тот трусил впереди на маленьком толстом пони и громогласно жаловался на судьбу:
— Вот жизнь-то пошла! Все на свете дорожает, законы ужесточаются, на дорогах опять-таки неспокойно!.. А тут еще и жена заболела…
— Тяжело заболела? — вежливо осведомился эльф.
— Угу. Она у меня… — коротышка испустил глубокий вздох, — такая нежная… такая хрупкая, ну просто цветочек!.. Ветер подует — она уже простыла! Тяжелое ей поднимать нельзя, дымом всяким там дышать нельзя, волноваться тоже нельзя…
— Она чего, беременная? — буркнул Брехт, помнивший, что много всего нельзя именно женщинам в положении. Жены его погибших братьев, например, в ожидании прибавления семейства становились такими капризными, что хоть из дома беги.
— Нет! — Коротышка испуганно оглянулся и втянул голову в плечи, словно его вторая половина могла подслушать. — Она… как бы это сказать… существо нежное, воздушное! Куда ей!
Орк насмешливо фыркнул. По его мнению, если женщина не может рожать, она становится обузой и от нее надо непременно избавиться. Орки ценили в своих супругах именно плодовитость, и идеалом красоты считалась коренастая женщина с большим бюстом, широкими бедрами и кое-каким запасом жирка на талии. Впрочем, та светловолосая шаманка тоже была красива, хотя и не отвечала типично орочьим канонам красоты. Может быть, именно из-за этого Брехту она и нравилась?
Как бы то ни было, двигался небольшой караван строго на север, с каждой лигой забирая все дальше и дальше в горы. Где-то там впереди была Империя Ирч, и с каждым шагом Брехт все больше нервничал. Как убийце сородичей, ему не было места на родине. И если бы не острая нужда в деньгах, он бы никогда не взялся сопровождать странного коротышку в его рискованном предприятии.
Коротышка, кстати, принадлежал к племени темных альфаров, известных торговцев и посредников. Подавляющее большинство торгашей во всех крупных городах мира были именно выходцы из этого народа. Темные альфары, которых люди за маленький рост именовали гномами, сбывали товары, сработанные эльфами, орками, троллями, сами практически ничего не производя. В Земле Ирч темные альфары тоже жили, но обособленными общинами, занимая несколько горных долин. Своего государства, насколько знал молодой орк, у них не было уже очень давно. Официально — потому, что гномы никак не могли договориться, какой из старинных родов будет ими править. Каждый претендовал на высшую власть, каждый приводил аргументы в свою пользу, и каждый кандидат в короли и слышать не желал о том, что есть кто-то более достойный. Именно из-за этого общины практически не контактировали друг с другом, а если их представители и встречались, то только на поле брани.
— А скажите, — подала голос Сорка, — чем больна ваша жена? Понимаете, мой папа — врач, и я кое-что смыслю в…
— Нет-нет! — заторопился коротышка. — Не стоит утруждаться! Вы, люди, в наших болезнях не разбираетесь! У нас… э-э… специфические недуги. И они требуют специфического лечения!
— И мы, — Брехт решил проявить интерес к делам своего работодателя, — едем добывать лекарство для вашей жены?
— А… э-э… — глаза у коротышки забегали так, что оставалось только удивляться, как они не выпали совсем, — ну да! Именно так! А разве я вам не сказал?
— Сказали, — пожал плечами Брехт, который успел забыть подробности разговора в корчме. — Но только не сказали, что это за лекарство!
— А… э-э… ну я скажу потом. Когда мы прибудем на место, — после небольшой паузы добавил коротышка.
Кстати, звали его Трака из клана Дуакка, по прозвищу Длиннобород. Борода у него впрямь была знатной — он заплетал ее в косицу, которую засовывал за пояс, — но, насколько мог судить несколько раз сталкивавшийся с темными альфарами Брехт, бородами такой длины мог похвастаться каждый пятый гном. У них даже национальный праздник имелся — День Бороды.
Чем дальше к северу, тем труднее становилась дорога. Караван из трех лошадей и двух пони еле тащился, карабкаясь с уступа на уступ. Не только привычный Брехт, но и все остальные вскоре спешились и вели лошадей на поводу, стараясь выбирать такие места, чтобы коням было где поставить копыто.
Как назло, вокруг не было никаких признаков разумных существ. Горный житель, Брехт умел находить малейшие приметы жилья — тропы, проложенные горцами, старые кострища, ловушки, просто следы. Но горы были словно мертвы. За десять дней пути им встретились лишь звери и птицы. Не было не только людей, но и скальных троллей, огров, темных альфаров, орков и даже дворхов. Создавалось впечатление, что они попали в другой мир, совершенно необитаемый — мир, который не знал разумных существ.
Рассветный ветерок нес с собой запахи земли, травы и особой, утренней, свежести. Дышалось легко и свободно, и так же легко и свободно ложилась под ноги земля. Оставив внизу спящий лагерь, Брехт карабкался вверх по склону. Он шел босиком, ступнями чувствуя каменистую почву. Дома он постоянно ходил босой и привык, что ноги становятся как бы зрячими, сами выбирая, куда ступить. Орк не смотрел вниз — его взгляд был прикован к гребню горы, на который он взбирался. Добравшись до самого верха, он осмотрится и попытается выяснить, куда их занесло.
Уже дня два или три молодой орк чувствовал неладное. И дело было не в том, что они слишком близко подошли к границам Империи Ирч. Просто юго-восточные склоны этих гор за тысячу лет так и не были заселены его народом. Орки и вовсе предпочитали бросать горы и переселяться на равнины, в государства людей — только не на восток. Эти территории таили в себе опасность, о которой даже шаманы говорили осторожным шепотом. И Брехт, в детстве наслушавшись рассказов дяди-шамана, имел все основания полагать, что сейчас их как раз и занесло в эти самые опасные места. А значит, надо быть вдвойне осторожным и не расставаться с оружием.
Впереди мелькнул здоровенный валун, и орк свернул к нему, выбирая кратчайший путь. Что-то с этим камнем не так. Уж больно странной была его форма. Странной и немного знакомой. Но Брехт одолел больше половины расстояния, прежде чем понял, что не так.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
