Нолар посмотрела на волшебницу.
— Но он вернул тебя нам. А остальные, те члены Совета, что также были поражены во время Поворота… Если они явятся сюда, может быть, тоже исцелятся?
— Поверят ли они нашему рассказу? — спросила Элгарет. — Ты должна помнить, что Совет Стражниц больше не существует. Те немногие волшебницы, которые сохранили Силу, могут не прислушаться к нашим словам. Посмотри на мой камень. Такой же он, каким был раньше? Сочтут ли другие волшебницы меня по-прежнему своей сестрой?
Нолар пыталась справиться со смущением и жгучим сознанием, что должна поделиться новостью.
— Могу ли я… — Она помолчала: мысль о том, что придется смотреть в лицо волшебницам замке Эс, привела ее в ужас, — Могу ли я вернуться и быть свидетельницей.., в одиночку, если потребуется? Я могла бы все объяснить… Хотя должна признаться, что больше всего боюсь: они задержат меня в замке и заставят быть волшебницей. — Смутившись, она закрыла лицо руками.
Элгарет мягко взяла руки Нолар в свои и опустила, так что девушка могла смотреть на нее.
— Ты волшебница, дитя. Ты рождена, чтобы быть волшебницей. Ты не можешь отказаться от этого, не можешь надеяться отбросить свою способности.
Но ты больше, чем волшебница, и в этом твоя судьба. Ты нашла.., или, может быть, правильнее будет сказать: ты была найдена великим камнем Коннард для целей, которые нам неведомы. Думаю, маловероятно, — сухо добавила она, — чтобы волшебница, член Совета или не член, могла бы заставить тебя делать что-то вопреки твоему желанию. Но именно по этой причине, — с серьезным лицом добавила она, — подозреваю, что Совет не будет тебе рад и не станет тебя слушать. Ты другая, ты отличаешься от остальных из-за камня. Это объект Силы из далекого прошлого, недоступный пониманию современных волшебниц. Должна сказать тебе вот что: я подозреваю, что из-за вмешательства Талла в жизнь камня теперь силы Света и силы Тьмы знают, что камень ожил, что он появился вновь. Он больше не может лежать здесь в полном забвении.
Тебя привлекло сюда благодаря твоему осколку, дару камня. Но теперь другие — по причинам и добрым, и злым — обратят свое внимание на это место.
Нолар сидела, лишившись дара речи, пытаясь постичь все значение слов Элгарет.
— Значит, мы не можем надеяться убедить Совет послать сюда пострадавших волшебниц? — медленно спросила она.
— По крайней мере не сразу, — ответила Элгарет. — Может быть, позже, когда станет больше известно о камне.
— Что же нам делать? — Слезы заполнили глаза Нолар. — О. Элгарет, что нам делать?
Волшебница нахмурилась.
— Как ты назвала меня? — настороженно спросила она.
— Мне нужно было как-то называть тебя в присутствии других, — ответила Нолар, поглощенная своей тяжкой ношей. — Я назвала тебя своей тетей Элгарет. — Волшебница смотрела на нее с явным ужасом, поэтому Нолар торопливо добавила:
— Мне просто пришло в голову это имя, когда я объясняла твое присутствие Деррену.
Волшебница бегло, невесело улыбнулась.
— Да, имя пришло тебе в голову, но пришло — невольно — от меня, потому что мое Истинное Имя Элгарет.
Глаза Нолар широко раскрылись в ужасе: она поняла, что это может означать.
— Я часто пользовалась этим именем в Лормте, а Остбор говорил мне, Истинное Имя может быть опасным оружием, если его узнает враг.
Строгое выражение волшебницы смягчилось.
— Не расстраивайся. — Нолар пыталась заговорить, но слова не шли к ней. Как могла она совершить такое предательство? Волшебница спокойно продолжала:
— Ты пользовалась им открыто, и поэтому я чувствую себя защищенной. — Теперь она улыбалась тепло и искренне. — Разве те, кто пытается проникнуть в дела волшебниц, не знают, что свои Истинные Имена они хранят в глубочайшей тайне? Имя, которым пользуются открыто, не может быть истинным.
— Я сказала, что так мы в семье решили называть тебя, — вспомнила Нолар, испытывая облегчение от того, что не подвергла сознательно волшебницу опасности. — Я должна была сказать, что ты моя тетя, чтобы увезти тебя из замка Эс.
— Больше не думай об этом, — приказала волшебница. — Но можешь и дальше называть меня тетей, просто из предосторожности.
— Но ты не моя тетя, — жалобно сказала Нолар.
— Не по крови, — согласилась волшебница, — но по мысли мы связаны, как кровные родственники.
Может, мы даже ближе родственников, которые часто не затрагивают жизни друг друга. Как ты знаешь, мы, волшебницы, называем друг друга сестрами, и это не простая формальность. В царстве Силы мы сестры, ты и я.
— Я так мало знаю, что означает эта связь, — сказала Нолар, плача и не в силах прервать слезы. — Но это большая честь, что ты считаешь меня сестрой.
— Ты заслужила и эту честь, и уважение, — объявила волшебница. — И давай радоваться этой связи. Это не простое знакомство. Сила своеобразно проявила себя с нами. Она дала мне Предвидение, которое заставило тебя отправиться в Лормт. А там ты отыскала осколок, и тебя привлекло сюда. Я подозреваю, что конец еще не близок. И знаю, что мы не можем свернуть с дороги, открывшейся перед нами. — Она помолчала. — Я слышу, возвращается пограничник.
В комнату медленно вошел Деррен. Смыв в ближайшем ручье пыль с плаща, он долго стоял у входа в логово Талла, раздумывая над своим положением.
Его сломанная нога излечилась, лодыжка тоже. Путь в Карстен открыт перед ним: взять пони и уйти… но он остался. Вернуться в логово Талла — никогда ничего не давалось Деррену с таким трудом. Он заставлял себя идти и вот снова стоит перед двумя волшебницами из Эсткарпа. Сердце у него колотится, и он с трудом удерживается от того, чтобы не убежать.
— Госпожа, — сказал он наконец, обращаясь к Элгарет, — я выполнил то, о чем ты просила. Останки мага и его слуги смыты чистой водой ручья. Плащ я выпустил вместе с пылью.
Элгарет кивнула.
— Хорошо сделано. Сейчас мы как раз решаем, что нам делать дальше.
Деррен стиснул руки, чтобы они не дрожали.
— Я.., я должен сказать вам кое-что, — начал он и остановился.
Нолар догадалась о его намерении. Может быть, она ослабит его тревогу.
— Ты хочешь сказать, что ты не настоящий пограничник? — негромко спросила она. — Я заподозрила это еще в Лормте и убедилась на пути сюда. Я думаю, ты разведчик из Карстена.
Деррен смотрел на нее, разинув рот.
— Ты знала? Но ты меня не выдала. — Он повернулся к Элгарет. — А ты не сожгла меня.
Элгарет выглядела недовольной.
— Молодой человек, до того, как камень Коннард восстановил мои силы, я ничего не могла сделать. А по словам Нолар, ты был очень надежным проводником и охранником. Зачем нам причинять тебе вред за честную службу?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
